Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
Водится пестрогрудка в средней и южной России, а также в Крыму и на Кавказе. Вообще, относительно этой птички следует заметить, что о ней имеется еще весьма недостаточно сведений, как о местах ее нахождения, так и об образе жизни, хотя она встречается вовсе нередко и принадлежит к числу лучших наших садовых певцов (так, по крайней мере, в Петроградской губернии). Происходит это, вероятно, оттого, что пестрогрудка, подобно прочим славкам, не легко попадается на глаза; песня же ее имеет столь большое сходство с песней смородинки (или садовой славки, о которой речь будет впереди), что нужно иметь очень большой навык и хорошо развитое ухо, для того чтобы уметь различать песни этих двух, близко родственных между собой, птиц, да и то можно ошибиться. Характер песни пестрогрудки лучше всего выяснится из сравнения ее с песнями Черноголовки и смородинки: у первой, как было уже сказано, песня (или, вернее, последнее громкое ее колено) состоит из превосходных, неторопливых, слегка прерывающихся флейтовых звуков; у смородинки почти столь же превосходные, но несколько менее громкие, флейтовые звуки следуют быстро один за другим, сливаясь в одну непрерывную и весьма длинную, переливчатую строфу – флейтовую болтовню, начало которой также нередко поется вполголоса; у той и у другой в песне необычайная чистота и нежность звуков. У пестрогрудки же флейтово-переливчатая болтовня менее слитна и более громка и звучна, чем у смородинки, и тем приближается отчасти к песне Черноголовки. Впрочем, необходимо оговориться, что все только что сказанное о песне пестрогрудки относится к пестрогрудкам Петроградской губернии, с которыми мне до сих пор и приходилось иметь дело. В различных местностях песни этих птиц весьма разнятся между собой (согласно описаниям, которые мне приходилось читать о пении пестрогрудки в различных книгах). Кроме того, пестрогрудка, подобно другим славкам, также любит вплетать в свою песню звуки голосов других певчих птиц почему ее даже иногда называют пересмешником (например, на петроградском Птичьем дворе), хотя мне лично ни разу еще не привелось слышать пестрорудки-пересмешника. Характерным для пестрогрудки является еще следующее обстоятельство: во время пения, весной и в начале лета, поющий самчик нередко поднимается почти вертикально в воздух (невысоко) и затем медленно опускается поблизости от того места, с которого поднялся (так называемый «токовой полет», о котором у нас уже упоминалось в предыдущих очерках), чего мне ни разу не привелось наблюдать ни у смородинки, ни у Черноголовки.
Весной пестрогрудка прилетает к нам позже всех других славок (в окрестностях Петрограда около середины мая). Любимыми местами ее пребывания являются сады, парки и вообще лиственные кустарники и молодняки. Гнездо пестрогрудки, особенно охотно помещаемое в живых изгородях боярышника (Crataegus), к концу мая или началу июня заключает в себе обыкновенно четыре-шесть желтовато-белых яичек с серыми или фиолетовыми разводами и пятнами. Эта птичка делает только один вывод в лето, по окончании которого линяет, а в начале осени снова отлетает в теплые края.
В неволе пестрогрудка при надлежащем уходе скоро и хорошо обживается, недолго заставляет ждать своего прекрасного пения и становится со временем совершенно ручной.
Славка-смородинка[211]
(рис. XIII)
Одной почти величины с Черноголовкой. В окраске не имеет никаких резких отметин, но отличается от остальных славок общим оливково-бурым тоном оперения (верхняя сторона оливково-бурая, нижняя – серовато-белая, с оливково-бурым и желтоватым налетом).
Смородинка гнездится по всей Европейской России, от Архангельска до Крыма и Кавказа, и повсюду является весьма обыкновенной летней птицей. Любимыми местами ее пребывания считаются сады и парки. Ей необходимы густые кусты совместно с высокими деревьями; в первых она вьет свои гнезда, на последних кормится и распевает свои прекрасные песни, о которых было говорено уже выше (когда речь шла о песне пестрогрудки). На глаза смородинка попадается почти так же редко, как и пестрогрудка. Скорее всего ее можно увидеть весной, по прилете, во время пения, когда листва деревьев еще редка, хотя и тут ее нелегко бывает уловить, например в бинокль, потому что она – большая непоседа, в особенности во время пения, и держится большей частью на верхних ветвях дерева.
Самочка кладет в гнездо, помещающееся обыкновенно на высоте 2–3 футов[212] над землей, пять-шесть матово-белых яичек с многочисленными бледно-лиловыми полями, испещренными бурыми пятнышками. Смородинка делает за лето обыкновенно один только вывод.
Странная судьба этой милой птички: нет почти сада, которого бы она не украшала своим прекрасным пением; почти всякий это пение слышал и знает (хотя бы, так сказать, бессознательно), сама же певунья остается никому неизвестной, за исключением лишь немногих любителей и знатоков птиц. Конечно, этому виной главным образом чрезвычайная скрытность этой птички.
В неволе при надлежащем уходе смородинка живет весьма хорошо; бывали примеры, что она выдерживала в клетке 10–15 лет.
Славка-говорунчик[213]
(рис. XIII)
Величиной немного меньше славки-смородинки[214] и чрезвычайно стройная птичка. Оперение имеет сверху серовато-бурое, снизу же беловатое, горлышко чисто-белое, которое очень бросается в глаза, в особенности во время пения. Водится говорунчик от Архангельска до Крыма и Кавказа включительно и повсюду является весьма обыкновенной летней птицей. Прилетает весной почти одновременно с соловьем – как только запушится зеленью береза – и отлетает снова на юг в конце августа или в первой половине сентября.
Любимыми местами пребывания говорунчика являются открытые кустарники, живые изгороди, питомники, древесные школки и т. п. Это чрезвычайно живая, вертлявая птичка и легче других славок попадается на глаза человеку, в особенности весной, по прилете, во время пения, когда она весьма охотно садится на безлиственные (поздно покрывающиеся листвой) деревца. Также в это время ее часто можно видеть сидящей открыто и поющей на живых изгородях, в которых она, однако, тотчас же скрывается, как только подойти к ней поближе; нередко спускается и на землю.
Песня говорунчика намного уступает песням рассмотренных выше славок: это скорее какой-то «говорок», чем пение, – без всяких флейтовых звуков, но зато в высшей степени живой, задорный и веселый. Когда эта славочка поет, то так и кажется, что ей ужасно весело. Подобно славке-пестрогрудке, и говорунчик предпринимает во время пения «токовой полет»; он повторяет его, в особенности в мае, очень часто, причем, поднявшись из кустов, с непрерывной песней, почти вертикально кверху (сажень на 5–6[215]), опускается обыкновенно на какой-нибудь выдающийся над местностью предмет (дерево, телеграфную проволоку и пр.) и произносит в очень быстром темпе и много раз кряду отрывистую фразу, звучащую вроде «чечиритирититюти». Нередко говорунчик издает также сигналы предостережения вроде «вэд-вэд-вэд», звучащие довольно громко.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 77
