Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
Я вскинула голову, твердо встретив взгляд демона.
– Снова обман, Шайтас? Все твои слова обман и морок, ничего настоящего в тебе нет.
– А с чего ты взяла, что в темнице я врал? – с насмешкой протянул он.
Я нахмурилась, вспоминая, и тряхнула головой.
– А я ведь почти поверила… Как ты не поймешь, демон, обманом я твоей не стану. Никогда.
– Во что поверила? – рассмеялся он, лишь глаза остались злыми. – Что человек в Омуте дорогу без моего ведома нашел? Каждая тень здесь – живая, и каждую я слышу. Человек здесь и шагу не ступит, если я не захочу!
Я голову опустила. Действительно, как могла я на это купиться? Глупая, доверчивая ведьма…
– Ворота я не открою. И не поверю больше. Хоть голодом мори, хоть жаждой мучай, хоть огнем жги!
– А если любовью? – злобно расхохотался демон. – Есть и на тебя управа, ведьма. Никто еще от меня не ушел, и ты моей будешь. А раз не можешь служителя забыть, любуйся, как он сдохнет!
Клубок шипящих гадюк развалился, огромные змеи расползлись в стороны черными лентами, обнажая сырую землю, и я увидела… суженого. Ильмир стоял на коленях, скованный цепями, голую грудь пересекали кровавые борозды. От штанов лишь лохмотья остались, ноги – босые. Но когда он поднял голову и сверкнули синие глаза, стало ясно, что дух его не сломлен. Разбитые губы сложились в кривую усмешку, когда увидел Ильмир демона. И Шайтас ударил – наотмашь, сильно, так что запузырилась кровь на губах Ильмира.
Я вскрикнула отчаянно, и он повернул голову, синий взгляд остановился на мне. И посветлел взгляд, потеплел, словно солнце взошло.
– Ильмир, – выдохнула я.
– Шаисса, – беззвучно шепнул он.
И на миг все исчезло: и демон, и воющая нечисть, и Омут. Только мы остались. Правда, Шайтас от этого лишь разозлился, распахнул крылья, заслоняя собой моего суженого, не позволяя мне на него смотреть.
– Отпусти его! – взмолилась я. – Обещал ведь не трогать, если я в Омут приду!
– Так я его не звал, сам явился, – бросил демон. – Следом за тобой в Омут бросился. Ни жизнь, ни душу не пожалел, лишь бы ведьму спасти!
– Отпусти ее! – побелевшими губами выкрикнул Ильмир. – Отпусти Шаиссу, демон, все, что хочешь, отдам!
– Не вздумай! – крикнула я. – Отпусти служителя, слышишь, Шайтас! Отпусти его!
Нечисть замолкла, прислушиваясь. Пригнулись к земле демоны, опустили морды волкодлаки, укутались в перепончатые крылья упыри. Склонились к земле маки, сомкнули свои лепестки, и каменные столбы засеребрились. И натянулась между мной и Ильмиром золотая нить, свернулась узлом, а после вспыхнула в дегтярном небе чистой и яркой звездой.
– Истинно любящие… – пронеслось над войском мрака, и завыли тоскливо звери темноты. И было в этом плаче что-то такое, что сжалось на миг мое сердце, пожалела я их.
– Отпусти, демон! – прохрипел Ильмир. – Отпусти ее…
– Отпусти… – прошелестело эхо, подхватил ветер, провыла нечисть.
– Никогда! – зарычал Шайтас. – Моя ведьма! Моя! Навсегда моя!
– Права не имеешь. – Я вскрикнула, а из-за черных столбов выступила сгорбленная и сухонькая старушка. А за ней – целое полчище духов стояло. Свет нашей звезды позволил им найти дорогу в Омуте.
– Бабушка! – протянула я ладони. Но она лишь мельком мне улыбнулась и вновь обратила гневный взор на демона.
– Не имеешь ты права их пленить, Шайтас! Их души чисты и свободны и тебе не принадлежат! Все слова и обещания ты обманом и силой вырвал, ничего тебе не отдано добровольно. Душа Ильмира очистилась от зла любовью всепрощающей, понимающей и вечной. А душу Шаиссы тебе вовек не пленить. Ворота она не открыла, любовь сохранила и согласие свое тебе не даровала. Свободны они от Омута и твоей власти.
– Не отпущу ведьму! Моя! – Все человеческое исчезло из облика демона, и стал он зверем – крылатым и рогатым, красноглазым. Оскалился, повернул ко мне голову. – Моя!!! Шаисса…
– Не твоя она, – твердо оборвала бабушка и ударила по земле клюкой. И от сухой деревяшки поползла в нашу сторону тропка, и пробился сквозь мертвую землю вереск. Розовый, белый, вишневый – закипели тугие соцветия, поплыл над Омутом медовый аромат, закружил голову, открывая ворота миров. Но лишь для нас с Ильмиром. Потому что ходить тропою вереска демонам не дано…
Я лишь успела оглянуться в последний раз на бабушку, и моя ладонь коснулась ладони суженого.
Омут растворился, затянутый вересковой дымкой, блеснули яростно глаза Шайтаса. Он смотрел на меня сквозь миры, ждал. Но я отвернулась и вложила ладонь в руку Ильмира.
Миг, и взвились вокруг нас костры срединной ночи, окружили смеющиеся люди, словно и не было ничего. А через поле уже бежали Таир и Леля, и гасли звезды, сменяясь ранней зарей. Время темноты закончилось, закрылись двери в Омут. А значит, вернется жизнь в эти земли, силы – в травы и вновь помолодеет кочевница.
А Ильмир вздохнул и прижал меня к себе, крепко так, по-настоящему. Сжал в объятиях, как сжимает мужчина ту, что боится потерять больше всего на свете.
– Никому я тебя не отдам. Никогда, – сказал он.
И я поверила.
Эпилог
Карелия, двухтысячные…
С Ольгой я попрощалась на заре и теперь корила себя, что не проводила лично, отпустила, поверила ее смеху и веселым уверениям, что сама справится, не впервой. Но все же места здесь дикие, непроходимые. И на ее машинке-малютке не доехать. Транспорт ходит лишь до ближайшего городка, а сюда, в глубь карельских лесов, можно добраться лишь на вездеходе. Или пешком. И хотя сестре не впервой по местным лесам пробираться, я слегка волновалась.
Но в этот раз Леля приехала не одна, привезла с собой вихрастого парня с глазами цвета неспелого крыжовника. И я удивилась. Сестра знает, что гостей я не жалую, да и мало находится охотников лезть в карельскую чащу, в гости к такой нелюдимой и странной родственнице. Да и сама Ольга предпочитает здесь отдыхать, а не устраивать романтические посиделки. Она, как и я, любит этот дом, стоящий на отшибе, смотрящий окнами на зеленое озеро и лес, окруженный, словно стеной, мшистыми валунами да вековыми стражами-елями. Говорит, что здесь она дома. Но жить предпочитает в городе, дышать там дождем и туманами, а потом сбегать от каменных мостовых и шумных проспектов сюда. И спутников с собой никогда не брала. Поэтому я на парня смотрела внимательно, хоть и удивленно. Но то, что видела, мне нравилось, и, пожалуй, понятно было, отчего Лелька его решилась привезти в этот дом. Было в вихрастом и смущенном пареньке что-то правильное, настоящее и глубинное. Что-то, что позволяло сказать, что дом его примет, и этот лес примет, и даже Леля когда-нибудь, возможно, тоже примет.
Сестра, как обычно, стоило зайти под сень этих сосен, растеряла свою обычную веселость и проказливость и сделалась молчаливой и задумчивой. И вместе с тем – спокойной. Парень, представившийся Артемом, посмотрел ей вслед удивленно, потому что Лелька сбросила на пороге походный рюкзак, похлопала по бокам Теньку и ушла на задний двор, где была неприметная калитка.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
