Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
И когда двери лифта раскрылись где-то совсем близко, я вдруг выпрямилась на стуле и замерла, вслушиваясь в незнакомые мне мужские голоса. Было очень поздно, и шум наводил на мысль, что это явно не гости какие-нибудь, а взрослые мужчины с громкими голосами, гулкими шагами, звук которых раскатывался по всему подъезду, и серьезными намерениями. Может, где-то авария? Или на верхнем этаже кто-то неожиданно умер?
Я наконец встала и, не чувствуя ног, подошла к двери, заглянула в глазок. Голоса раздавались откуда-то сверху. Я открыла дверь и высунула голову, чтобы попытаться кого-нибудь увидеть. И увидела лишь мужские брюки, ботинки – мужчины стояли на лестнице между моим и этажом выше и курили. Как же и мне тогда захотелось закурить! Я вдруг вспомнила Лучано и улыбнулась. Спросить, не найдется у них огонька? А если это бандиты?
Вдруг один мужчина стремительно спустился, и я увидела прямо перед собой Геннадия Неустроева. Или его призрак?!
– Елена? Вы здесь? – удивился он.
– Что вас так удивляет? – усмехнулась я.
Вот это гости, ничего себе! А может, мне все это снится?
– Вообще-то я здесь живу.
– Да нет, ничего такого… Просто я думал, что вы живете совсем по другому адресу.
– У меня были здесь кое-какие хозяйственные дела.
– Чаю согреете?
Я пожала плечами. Конечно, согрею. Хотя бы для того, чтобы узнать, что привело его и кого-то из его людей сюда, ко мне.
– Я с помощником, его зовут Виктор.
– У меня есть, чем вас угостить, – сказала я. – Пожалуйста, зовите своего Виктора.
– Витя, спускайся! – окликнул он коллегу.
Спустя полчаса я уже знала, что на верхнем этаже за моей любимой пальмой, точнее, за кадкой были обнаружены мужской плащ, забрызганный кровью, и белое кашне, также в крови.
– Вам известен этот плащ? – спросил меня Неустроев.
– Да нет… Но если вы хотите меня спросить, не Колин ли он, отвечу сразу – нет. Вы обратите внимание на его размер! Этот плащ носил какой-то молодой человек, франт. Плащ очень дорогой, я знаю эту марку… Вы здесь по другому делу или считаете, что эта находка может быть связана с убийством моего мужа?
– Хороший вопрос! – Неустроев поднял кверху указательный палец.
Выглядел он, надо сказать, неважно. Бледный, с запавшими глазами, уставший, измотанный, нервный.
– Ваш муж не делился с вами своими планами относительно переезда в другую страну?
– Нет, а что? Неужели собирался?
– Возможно.
– Куда, в Италию? Францию?
Мне стало как-то не по себе, что даже после смерти Николай словно продолжает отдаляться от меня.
– Нет. В Латвию.
– Латвию? Вот это новость!
– Еще один вопрос, если позволите. Карлис Оттович Лацис – вам это трудно выговариваемое имя ни о чем не говорит? Вы знакомы с этим человеком?
– Точно нет.
Я напряглась.
– Геннадий Васильевич, кто этот человек и какое отношение он имеет к моему покойному мужу?
– Ох, Елена, а как я бы хотел это узнать!
– Может, расскажете мне что-нибудь?
– Всему свое время. Когда-нибудь вы сами все узнаете.
Я уже второй раз за день провожала гостей после чаепития, когда раздался звонок. Захлопнув дверь за Неустроевым, который чуть было не заставил мой мозг закипеть от невосприятия латвийской и очень неожиданной для меня темы (не говоря уже об окровавленном итальянском плаще!), я бросилась на кухню, где оставила свой телефон.
Нет, это был не Игорь. Какой-то незнакомый мне номер. Я ответила и сразу же услышала голос Кати. Она говорила шепотом:
– Лена? Это ваша няня, Катя. Вы уж извините меня, не мое это дело, но Игорь вернулся просто больной. У него температура тридцать восемь и пять! Я дала ему жаропонижающий порошок, но что делать дальше – не знаю. Может, «Скорую» вызвать? Может, я лезу не в свое дело, но, по-моему, у него что-то случилось. Я спросила его про вас, но он отвернулся, уткнулся в подушку и, кажется, заплакал… Судя по тому, что вы сейчас взяли трубку, значит, вы… как бы на свободе, а то я уж подумала самое худшее…
– А как он сейчас, Катя?
– Ему очень плохо. Я не знаю, может, конечно, это вирус, и у него лицо было мокрое от пота, но я приняла это за слезы… Лена, вы слышите меня?
– Да-да, слышу.
– Я никогда не видела его таким. Что-нибудь случилось?
– Я сейчас приеду, вы только ему об этом не говорите, хорошо? В дверь звонить не стану, пущу сигнал по телефону, когда буду уже перед дверью.
Я вызвала такси, быстро оделась и поехала. Дверь мне открыла Катя. В квартире было жарко, пахло подгоревшим молоком. Так пахнет по утрам в детских садах, такой далекий запах детства.
– Он спит?
– Думаю, что да. Я оставила там, на кровати, чистую пижаму, думаю, что та, что на нем, уже мокрая. Где он так простыл?
– Это нервное, Катя, – сказала я, испытывая вину перед Игорем за то, что когда-то, обезумев от одиночества и отчаяния, принялась расклеивать на заборах дурацкие объявления о желании сменить партнера. Господи, ну какая же я была дура! Хотя, мало что изменилось со мной с тех пор, такая же глупая и никчемная и… Одинокая? Я уже и не знала, одинокая я или нет. Но страх потерять Игоря затмил все остальные страхи, даже страх смерти.
Я тихо приоткрыла дверь спальни, увидела освещенную мягким оранжевым светом кровать и зарывшегося в одеяла Игоря. Я подошла к нему, откинула одно одеяло – его волосы на голове были такими мокрыми, словно он только что принял душ.
Я заплакала.
– Игорь, ты как? – Я присела рядом с ним и принялась гладить его по голове, мокрой пижамной куртке. – Игорь, милый, ты прости меня…
Он медленно перевернулся на спину, открыл глаза.
– Что-то мне совсем худо, – сказал он, – и ужасно жарко.
– Давай наденем все сухое, а?
Он кивнул, я помогла ему сесть, и он переоделся.
– Не уходи, – он поймал в какой-то момент мою руку и прижал к своему лицу, принялся целовать. – Знаю, что ужасно виноват перед тобой…
От этих его слов, когда он попросил меня не уходить, у меня от радости, счастья словно прохладный ветерок пробежал по голове и забрался под свитер.
Я крепко обняла его, поцеловала.
– Ты заболел, что ли?
– Не знаю. Сначала было очень холодно, потом вот вспотел… Так неудобно было перед Катей, она и так целый день занимается детьми, устает.
– Я принесу тебе сейчас чаю с малиной, у вас есть малина? И ты поспишь.
Пока он пил чай, я сменила ему простыни, потом уложила в чистую постель, и он быстро уснул. Мне даже показалось, что лицо у него при этом было счастливое. А я-то сама как успокоилась!
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
