Никогда еще я так не сожалел, что рядом нет Черной Бороды. Он бы точно знал, что делать. Смесь интуиции и природной смекалки была попутным ветром для его жизненных парусов.
– Чтоб мне болтаться на виселице, – пробурчал стоящий рядом со мной Калико Джек. (Ах, Джек, не искушай судьбу!) – Король Георг устал от наших проволочек. А что это за мрачный тип?
– Капитан Вудс Роджерс, – ответил я.
Я не спешил возобновлять знакомство с Роджерсом и встал так, чтобы он меня не видел, но мне были бы слышны его слова.
– …мы желаем начать переговоры с людьми, именующими себя правителями острова. Это Чарльз Вэйн, Бен Хорниголд и Эдвард Тэтч. Соблаговолите выйти вперед.
Бенджамин вышел из толпы.
– Трусливый подонок, – выругался Джек.
Правдивее не скажешь. Этот момент явился концом прежнего Нассау и наших надежд сохранить пиратскую республику.
44
Ноябрь 1718 г.
Только встретившись с ним снова, я по-настоящему понял, как мне его не хватало.
Тогда я подумать не мог, что вскоре опять его потеряю, и уже навсегда.
Мы встретились на побережье Северной Каролины, в бухте Окракок, где он, конечно же, устроил пиршество, и оно, само собой, продолжалось всю ночь. Я там появился перед рассветом.
По всему берегу светились точки костров. Кто танцевал джигу под пиликанье скрипки, кто передавал по кругу кожаную флягу с ромом и громко хохотал. На вертеле жарился дикий кабан, распространяя такой потрясающий аромат, что мой голодный желудок тут же заурчал. Похоже, на побережье Окракок Черная Борода основал свою новую пиратскую республику. Судя по всему, он не горел желанием возвращаться в Нассау и восстанавливать там прежние порядки.
Чарльз Вэйн меня опередил. Когда я брел к ним по песку, предвкушая обжигающий вкус рома на губах и кабанье мясо, которым наемся до отвала, разговор между Черной Бородой и Вэйном почти закончился.
– Ты изрядно нас разочаровал, Тэтч, – громогласно и нагло заявил Чарльз. Увидев меня, он добавил: – Представляешь, Тэтч говорит, что намерен остаться здесь. Прокляни его, пока не поздно, и вздерни всех своих, кто вздумает последовать за этим жалким ублюдком в бесславие.
Будь это не Эдвард Тэтч, а кто-то другой, Вэйн перерезал бы ему глотку, не раздумывая. Но перед ним был Черная Борода, и потому Чарльз не схватился за кинжал.
И Черная Борода, будь перед ним кто-то другой, а не Вэйн, приказал бы заковать наглеца в кандалы за дерзкие речи. Но и он ничего не сделал. Почему? Возможно, из-за чувства вины, поскольку сам Черная Борода повернулся спиной к пиратству. Возможно, он восхищался Чарльзом. Что бы мы ни думали о Вэйне, в храбрости и верности пиратству ему не откажешь. Никто так бешено не сражался против королевского помилования, как Чарльз. И не было крупнее занозы в заду у Роджерса, чем он. С помощью брандера Чарльз прорвал блокаду и уплыл из Нассау. После этого он регулярно совершал набеги на Нью-Провиденс, всячески усугубляя трудности Роджерса. Сам он ждал подкрепления. Чарльз не оставлял надежды, что Черная Борода явится ему на помощь. Но в ту ночь, полную терпких запахов суши и моря, мне стало ясно: его последние надежды рухнули.
Вэйн ушел, вздымая песчаные облака. Прочь от тепла догорающих костров. Ушел, сотрясаемый гневом.
Мы смотрели Чарльзу вслед. Потом я перевел взгляд на Тэтча. Все его пояса были расстегнуты, пуговицы камзола – тоже. Из-под рубашки выпирал недавно появившийся животик. Черная Борода молча пригласил меня сесть на песок, протянул бутылку вина и ждал, когда я отхлебну.
– Этот Вэйн просто болван, – захмелевшим голосом произнес Черная Борода, махнув в сторону удалявшегося Чарльза.
«Да, – подумал я, – но представляешь, какая ирония? У твоего старого дружка Эдварда Кенуэя такие же желания, как у этого болвана».
Возможно, Вэйн и был предан нашим идеалам, однако собратья-пираты ему не доверяли. Он и раньше отличался жестокостью, а в последнее время совсем одичал и стал беспощадным. Мне рассказывали, что он изобрел новые пытки для пленных. Их привязывали к бушприту, под веки загоняли спички, которые затем поджигали. Даже сподвижники Вэйна усомнились в нем. Думаю, он не хуже меня сознавал: Нассау требовался предводитель, способный воодушевить людей. Человек калибра Тэтча.
Черная Борода встал. Я тоже поднялся. Чарльз Вэйн к этому времени превратился в едва различимую точку.
– Кенуэй, я знаю: ты приплыл звать меня обратно. – Чувствовалось, он был растроган. – Ты сохраняешь добрую веру в меня. Но с прежним Нассау покончено. Похоже, и во мне что-то оборвалось.
– А я, друг, так не думаю, – не кривя душой, возразил я. – Но твоему нынешнему состоянию не завидую.
Он кивнул:
– Ей-богу, Эдвард. Жить так – все равно что жить с громадной дырой в животе. Что ни шаг – кишки вываливаются наружу, и ты вынужден нагибаться, подбирать их и запихивать обратно. Когда мы с Беном только обосновались в Нассау, я не сразу понял, что нужно местным жителям. А им требовались сильные предводители, способные обеспечить порядок и процветание. Зато я не особо ошибся насчет упадка, который ждал Нассау при таком правлении, какое было у нас.
Некоторое время мы шагали молча, слушая негромкий шелест прилива, накатывающего на песок. Вероятно, нас одолевали схожие мысли: как и я, Черная Борода связывал крах Нассау с правлением Бенджамина.
– Стоит человеку вкусить власти, и он тут же начинает думать, как бы распространить ее на весь мир. – Черная Борода махнул в сторону костров. – Знаю, они считают меня прекрасным капитаном, но я до чертиков ненавижу вкус своего капитанства. Я высокомерен и самонадеян. Во мне нет равновесия, нет умения управлять толпой так, чтобы люди не чувствовали, что ими управляют.
Кажется, я понимал, что он имеет в виду. Вполне понимал. Но мне не нравились его слова. Не нравилось то, что Черная Борода отдаляется от нас.
Мы снова зашагали по берегу.
– Ты все еще разыскиваешь того Мудреца? – спросил Тэтч.
Я ответил, что да, но умолчал про то, что все мои усилия сводились к тому, как я целыми днями торчал в «Старом Эйвери», наливался элем и думал о Кэролайн.
– Месяц назад, когда мы потрошили один кораблик, услышал я про человека по фамилии Робертс. И плавал он на судне работорговцев. «Принцесса» называется. Может, разнюхаешь, что к чему?
Значит… плотник с мертвыми глазами, человек, обладающий древнейшими знаниями, перебрался с плантации на корабль работорговцев. В этом был смысл.
– Говоришь, «Принцесса»? Спасибо тебе огромное, Тэтч.
45
Разумеется, англичане не собирались оставлять Черную Бороду в покое. Как я узнал, для его поимки отправили военно-морской корабль «Жемчужина» под командованием лейтенанта Мэйнарда. Губернатор Виргинии установил награду за голову Тэтча. К этому его побудили жалобы торговцев. Черная Борода совершал вылазки из бухты Окракок, грабя всех без разбора. Естественно, губернатор опасался, как бы эта бухта не стала вторым Нассау. Кому понравится, когда у тебя на заднем дворе орудует дерзкий пират? И потому губернатор установил награду, а англичане отправились ловить Черную Бороду.
