Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
– У тебя слишком много вопросов. Ответы не на все из них достойны того, чтобы я держал их в голове. Не ты один, не один твой род, не один твой Орден составляют синклит моих мыслей. Вы, тамплиеры, сами виноваты в том, что с вами произошло. Вы сделали выбор.
И не воображай сейчас, что ты хотя бы догадываешься, что он из себя представляет. Я скажу тебе больше – то, что тебе открылась тайна твоего происхождения, может статься, и не благо для тебя.
– Прости меня, великий господин. Я действительно человек с Запада, и мне не всегда понятны слова, сказанные человеком с Востока.
Сидящий на троне издал звук, похожий на смех, хотя выражение лица его ничуть не изменилось.
– Ты ошибаешься, я не человек.
– Не человек?
– Я царь Заххак.
– Понятно.
Опять послышался звук, похожий на смех.
– Навряд ли тебе что-то понятно. Я правитель города езидов и главный, кто произносит повеления Бога единого.
Рука говорившего внезапно оторвалась от колена, на котором возлежала, и протянулась к Арману Ги. Не было никакой возможности, чтобы она достигла рыцаря, но он отшатнулся.
– Вот из-под этого ногтя родился замысел вашего Ордена. Теперь ты можешь точно измерить ту роль, которую играешь в мире.
– О, да, – прошептал Арман Ги.
– Я не имею больше ни возможности, ни желания разговаривать с тобой. Сейчас я дам тебе одну вещь.
Из-за одной из кипарисовых колонн появился носитель белого тюрбана, в руках он держал небольшой, довольно обычного вида, ларец.
– Бери. Ты послан сюда за некоей тайной. Отвези этот ларец тем, кто тебя послал. И они узнают то, что хотели узнать. Только правильно определи, кому это послание предназначено. Это отныне главная твоя обязанность.
Арман Ги осторожно взял ларец в руки. Не слишком тяжелый, металлический: Никаких украшений и надписей.
– Только помни – тебе самому заглядывать в него нельзя. Никогда! Ни при каких обстоятельствах. Ты понял меня?
– Да, – с трудом проговорил рыцарь.
– Иди.
Потомку Гуго де Пейна было трудно сдвинуться с места. Члены отказывались служить. Сил хватало едва на то, чтобы удерживать в руках ларец.
– Иди же! – прогремело по залу.
Но охваченный параличом воли Великий магистр ордена тамплиеров все же остался на месте. И он до конца своей жизни так и не понял, наяву или в его воображении произошло следующее.
Где-то над потолком раздался уныло-истошный вой множества невидимых труб. Затрепетали дымы над треножниками. Откуда-то слева появилась странная процессия. Четверо стражников в белых тюрбанах вошли, неся на плечах большое золотое блюдо. На блюде стоял на четвереньках богато одетый человек. Причем и руки, и ноги его были прикреплены к блюду металлическими петлями.
Блюдо было поднесено вплотную к трону. Передние носильщики опустились на колени, так что царь Заххак и принесенный на блюде человек оказались лицом к лицу. Молчаливое противостояние, сопровождаемое взвинчивающимся воем труб, продолжалось несколько мгновений.
И вдруг в широченных плечах царя Заххака произошло необъяснимое движение, взметнулись куски ткани, и медленно над головой владыки езидов поднялись две змеиных головы с желтыми, приоткрытыми жадно пастями и осмысленно горящими глазами. Черная шкура их маслянисто отсвечивала.
Арман Ги стоял буквально в пяти шагах от трона, ему было все отлично, вернее сказать – ужасно, видно.
Змеиные тела все выше выдвигались из разрезов на плечах царственной одежды. Сам Заххак впал как бы в транс, он смотрел перед собой, ничего не видя.
Стоящий на четвереньках на золотом блюде человек тоже был как бы загипнотизирован, он силился что-то сказать, и только пена бессилия и ужаса бежала по его подбородку. Он понимал, что сейчас с ним произойдет. Две гадины приблизились к его лицу, поигрывая отвратительно раздвоенными языками, покачивая лоснящимися головами. Раздвоенные языки заинтересованно коснулись потного лба, и только тогда жертва попыталась закричать, но это уже было напрасно. Твари впились в глазные впадины, с жадным, страшным клекотом пожирали человеческий мозг.
Только в этот момент Арман Ги понял, что жертвой является Симон.
Глава девятнадцатая. Марсель
Постигшие мудрость наукВерней ничего не рекли,Чем то, что порок не внутриСебя видим мы, а вокруг:Раймон хранил упованьеНа радость, в своем желаньеВсегда проявлял он искренний пыл;Но столь низко паденье,Что нынче примет от всех осужденье.
Раймон де МиравальХранитель королевской печати прибыл в портовый город инкогнито, ибо Марсель не принадлежал в это время еще французской короне. Здесь было много шпионов императора, равно как и папских шпионов, благо Авиньон находился в каких-нибудь пятнадцати лье от Марселя. Но больше всего здесь было шпионов Ногаре. Уже не первый год они вели наблюдения за здешним портом, и ни один корабль, прибывший в него или намеревавшийся убыть, не оставался без внимания. Каждый человек, сошедший на берег или собиравшийся покинуть его, подвергался самой внимательной и доскональной слежке.
Нечто подобное имело место и во всех остальных портах Средиземноморского побережья Франции.
И вот две недели назад, сопоставив доклады, поступившие за последние месяцы, государственный канцлер пришел к выводу, что пришло время самому навестить Марсель. Именно к этому городу сходились невидимые силовые линии старинной, казалось бы, исчерпавшей себя, интриги.
Почему именно сейчас нужно было что-то предпринять? На этот вопрос Ногаре ответить бы не смог, вернее, не нашел бы нужных, понятных простому человеку слов. Как не может их найти дегустатор, точно знающий, что перед ним старинный благородный напиток, а не дешевая, хотя и привлекательная, подделка, или парфюмер, который почему-то уверен, что нужно плеснуть в представленную смесь именно полторы капли, и непременно бергамотной эссенции, а не какой-либо другой, чтобы получились новые, неповторимые духи.
Итак, просидев над кучами донесений несколько бессонных ночей, государственный канцлер почувствовал смутное беспокойство, оставил все, даже срочные дела, и помчался на юг.
Последние месяцы Его Величество ничего не говорил своему верному помощнику о тамплиерском золоте, даже намеком не обнаруживал своего неудовольствия или нетерпения, но хранитель печати прекрасно знал, что король никогда ничего не забывает. В Марселе Ногаре занял небольшой угрюмый дом на улице, ведущей к гавани. Поселился без всякого шика, более всего заботясь об анонимности своего присутствия в городе.
Чутье не обмануло канцлера. Не прошло и двух недель, как воспоследствовали некие события.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
