1. Из зеленой тетради Люсьена дю Коломбье
В сущности, писать совершенно не о чем, но я все равно пишу, потому что… в общем, сам не знаю почему. Амалия увела Франсуазу в гостиную, ту самую, в которой последняя увидела на зеркале надпись кровью, и о чем-то разговаривает со служанкой. Я хотел последовать за ними, но Амалия так поглядела на меня, что у меня пропала всякая охота быть с ней рядом. Я пошел к маме, но у дверей услышал, что она плачет, а горничная Полина утешает ее, и тогда решил навестить брата. Гийом дремал на кровати, но, когда я вошел, приоткрыл глаза.
– Здравствуй, братишка, – сказал он, видя, что я мнусь на пороге.
В комнату заглянул доктор и, заметив в ней меня, нахмурился.
– Люсьен! Будь так добр, не утомляй больного.
Он явно хотел меня выпроводить, но Гийом взволнованно приподнялся на постели.
– Нет-нет, Виньере, он вовсе мне не мешает. Оставь его.
– Как знаете, сударь, – с расстановкой промолвил доктор и вышел.
Гийом поглядел на меня и улыбнулся.
– Садись, – сказал он, кивая на стул.
Я повиновался, чувствуя себя до крайности неловко. И все же, несмотря на неловкость, никакая сила в мире не смогла бы выпроводить меня из потайной комнаты. Я знал, что поступил правильно, придя сюда, и сознание этого поддерживало меня. Ведь теперь у меня не осталось никого, кроме мамы и умирающего брата.
– Я очень скучал по тебе, – проговорил я, чтобы с чего-то начать. – Когда мне сказали, что ты утонул, я два дня плакал.
– Знаю, – серьезно ответил Гийом. – А помнишь, как мы делали с тобой кораблики из щепочек и пускали их в Сену?
Я кивнул, чувствуя в горле ком. Я сглотнул, но ком все равно остался, и я не знал, что мне сделать, чтобы избавиться от него.
– Скажи, Гийом, – прошептал я, – я могу что-нибудь сделать для тебя? Хоть что-нибудь?
Но он только покачал головой.
– Нет, малыш. Судя по всему, мне не так уж много осталось, и поэтому ты должен… – Он запнулся. – Ты должен мне пообещать, что никогда не оставишь маму.
– Хорошо, – почти беззвучно прошептал я. – Обещаю.
– Ты молодец, – мягко сказал Гийом. Он немного поколебался. – Скажи, а ты не знаешь, где она сейчас?
И хотя брат не назвал имени, я сразу же догадался, кого он имеет в виду.
– Амалия сейчас разговаривает с Франсуазой, – ответил я. – В той самой комнате, где… ну… была та надпись.
– «Вы все умрете здесь», – тихо промолвил Гийом. – Ясно. – Он улыбнулся. – А она ведь приходила ко мне.
– Амалия?
– Ну да.
– Она о чем-то говорила с тобой? – сгорая от любопытства, спросил я. – Что она хотела знать?
– Я так и не понял, – медленно проговорил Гийом. – В основном она расспрашивала меня о докторе Виньере.
– О! – вырвалось у меня. – Неужели она думает, что доктор… Да нет, невозможно! Он слишком стар, чтобы быть Фредериком Аржантеем!
Гийом метнул на меня быстрый взгляд.
– А ты сам как думаешь, кто это? – спросил он.
– Не знаю. – Я нерешительно прикусил губу. – Но мне не верится, что убийца – актер. Конечно, он противный, но… не до такой же степени!
