Книга Соль - Марк Хаскелл Смит

А еще Такако была вне себя от того, что ее кишки горели от всех этих острых блюд, заказанных Хайдеггером, точно она проглотила горящую жаровню-хибати.

Журналистка сочиняла письма и напряженно думала. Ее не заботил возможный развод Торка и Шейлы, не волновало, что Шейлу тошнит от мужа. Ей просто требовалось, чтобы Торк и Шейла были вместе — хотя бы еще чуть-чуть! Успеть по крайней мере сделать несколько фотографий и организовать парочку интервью. Сколько на это нужно времени? Месяц? Шесть недель? Да, придется убеждать Хайдеггера, не говоря уж о Торке и Шейле. Но в себе Такако не сомневалась. Зачем терять отличную новость? Какой в этом смысл? Какая польза? Что плохого, если Торк и Шейла еще немножко поизображают из себя пару? В Голливуде все только этим и занимаются: семьи по расчету, браки в рекламных целях, свадьбы, помогающие скрыть тот факт, что и муж, и жена на самом деле предпочитают партнеров своего пола. Нужно всего лишь убедить их не расходиться до записи нового диска Торка. А потом Такако сумеет сочинить и правильно подать новость о разводе, и во всем будут виноваты «посттравматический стресс и последствия похищения». О да! Весь мир зальется слезами, сердца читателей забьются быстрее, а прибыль от продажи бумажных салфеток возрастет. Диск Торка попадет на верхние строчки хит-парадов, а Хайдеггер устроит издание официальной, правильно записанной литературными неграми автобиографии Торка Генри для «тех, кому за…». Геройство превосходно сочетается с разбитыми сердцами. Только не в один день.

Если бы существовала такая штука, как «пивные очки», если бы они были этаким оптическим устройством, способным искажать восприятие мира, то на носу Торка оказался бы такой прибор со стеклами толщиной в бутылочное горлышко.

После того, как Венди и Мэрибет поцеловали его на ночь и отправились в свою теплую постельку, Торк все сидел в баре и выпил, наверное, уже бутылок двести.

Он хотел напиться. И есть от чего. Он пил, чтобы залить водоворот вопросов, сумятицу мыслей и кашу чувств в голове. Он пил, чтобы вырубиться; все тело болело и ныло. Он пил, не в силах понять, что происходит. Не важно, что думает и что чувствует Шейла, не важно, почему хочет развода. Пара — это двое. Нужно, чтобы оба хотели этого партнерства, иначе ничего не получится. Семья — это вам не лютик и не тюльпан, ее нельзя заставить расти. Можно только «вскармливать». Подпитывать. Но в первую очередь нужно, чтобы и муж, и жена хотели одного и того же.

Торк пил и от облегчения. Вся эта история, этот брак, моногамность просто ему не подходили. Шейла попросила развода, избавив его от необходимости действовать первым. Он испытывал такое облегчение, что даже чувствовал себя виноватым. Неужели он все же поддался «провоцирующим обстоятельствам»? Неужели падает, как стог сена, с метафорического воза сексуальной трезвости?

Слишком много всего произошло слишком быстро. Слишком много возникло вопросов, но ответы (если они были) причиняли только боль. Торк надеялся, что пиво само по себе способно дать ответ на многие жизненные вопросы. По крайней мере если вопросы не касались проблем похудания.

Хайдеггер сидел с ним и потягивал теплое саке из крошечного стаканчика. Торк издал печальную пивную отрыжку. Хайдеггер покачал головой.

— Очень мило.

Торк осклабился.

— Правда похоже на песню?

— Что-то ничего такого не припомню.

Торк допил бутылку и помахал, пытаясь привлечь внимание официантки. Когда та повернулась в его сторону, музыкант вскинул два пальца, подавая знак принести еще две бутылки — не для себя и Хайдеггера, а скорее чтобы официантке не пришлось ходить к его столику лишний раз.

— А у меня есть пара новых песен.

Хайдеггер выпрямился за столом.

— В самом деле? Отличная новость! Записал что-нибудь?

Торк приставил палец ко лбу.

— Все тут, в голове.

Хайдеггер засмеялся.

— Смотри, как бы их не смыло пивным цунами.

Торк вдруг резко посерьезнел.

— Не шути насчет цунами. Особенно здесь.

Хайдеггер пьяно помахал руками.

— Люди Пхукета, простите меня, простите! Я не хотел сказать ничего дурного!

Удовлетворенный извинениями Торк припал губами к очередной бутылке, точно голодный младенец. Хайдеггер склонился к нему.

— Что будешь делать с Шейлой?

Торк выпучил глаза и снова рыгнул.

— С Шейлой?

— Ага, с твоей женой!

Торк задумался.

— Сделаю то, что делаю всегда.

— И что же именно?

— Дам ей то, что она хочет.

* * *

Рой наслаждался бездельем. Пока Бен неизвестно где изображал из себя «Черного плаща», работы вообще не было. Один из коллег нехотя согласился отмечать Роя с помощью запасного электронного пропуска, чтобы казалось, будто он каждый день приходит на службу вовремя.

Избавившись таким образом от назойливой необходимости смотреть на часы, можно было целый вечер пить пиво и виски, ходить в клубы, танцевать на дискотеках, а потом завалиться в любимый бордель и до рассвета трахать проституток-китаянок (Рою отчего-то претило платить за секс с тайскими девушками). Потом он подкреплялся густым супом или вьетнамской лапшой-«пхо» и наконец, часам к десяти, являлся в посольство. Дни Рой проводил в кабинете Бена: запирал дверь и дрых на диванчике.

Он знал, что этот мини-отпуск быстро закончится, но надеялся растянуть удовольствие еще на пару дней и, конечно, совсем не обрадовался, когда однажды, около двенадцати дня, в дверь Бена постучала его коллега Буссакорн (все, впрочем, называли ее Нат). Рой моментально проснулся и, скатившись с дивана, бросился открывать, успев по дороге прыснуть в рот освежителем дыхания. Оказалось, что военный атташе безуспешно пытался разыскать Бена, а потом решил поговорить с его помощником. Разглядывая Роя, Нат добавила на тайском:

— Что ты тут делал?

Рой почесал затылок и сказал по-английски:

— Спал.

Одно дело, когда тебя вызывают в кабинет директора за болтовню на уроке или перепихон с девчонкой в подсобке школьного кабинета биологии; другое дело, когда начальство спрашивает, какого черта ты спишь на службе; однако самая изощренная пытка — это оказаться вдруг в состоянии мучительнейшего похмелья, после несчастных двух часов сна, в конференц-зале, полном разъяренных военных, которым приспичило узнать от тебя что-то, о чем ты в принципе не имеешь никакого понятия. Вот это последнее и произошло сейчас с Роем.

Американцы три часа мучили его допросом (не раз обвинив в том, что он нанюхался клея прямо на рабочем месте) и в конце концов решили отправить Роя на Пхукет на поиски своего руководителя. Сотрудники отдела безопасности проследили путь Бена до отеля, в котором тот расплатился по кредитке. В посольстве решили, что пропавший дипломат загулял с какой-нибудь девицей. Такое случалось и прежде, с другими сотрудниками.