Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
– Ефим, как я тебе? – поинтересовалась Елена Петровна, поморщив лицо, маска из водорослей подсохла и тянула кожу. – Ромашки меня не слишком полнят?
Кот мяукнул, спрыгнул с кровати, подбежал к двери и выжидающе замер.
– Что, опять жрать хочешь? Я же тебе только что целую рыбину скормила! Ну ладно, – смилостивилась хозяйка, – пойдем я тебе молочка еще налью. А потом смою с физиономии эту зеленую мерзость, пойдем телевизор смотреть и слушать Шопена. Сегодня, Ефимушка, у меня выходной.
Елена Петровна, напевая песенку, открыла холодильник и закрыла. Потому что в дверь позвонили. Ефим недовольно мяукнул.
– Не ори! Сейчас у соседки кофемолку заберу и вернусь, – пообещала Елена Петровна, распахнула дверь и остолбенела.
На пороге стоял Варламов и улыбался. А рядом с ним стоял президент «Голден файерс». Улыбка с лица Ивана Аркадьевича медленно сползла, и он выпучил глаза.
– Здравствуйте, – вежливо поздоровался Гайворонский. – Извините, что побеспокоили. Меня зовут Артур Георгиевич Гайворонский.
– Я в курсе, – скривила физиономию Елена Петровна.
– Елена Петровна! – ошалел бизнесмен, узнав голос Зотовой. Растерянно посмотрел на Варламова, потом на женщину.
– Леночка, мы по делу, – смущенно пролепетал режиссер.
– Почему вы меня не предупредили? – клацнул зубами Гайворонский.
– Почему ты меня не предупредил? – одновременно с ним задала вопрос Зотова.
– А надо было? – состроил из себя идиота Варламов.
– Дверь закройте, а то Ефим убежит, – сказала Елена Петровна и ломанулась в ванную – смывать зелень с лица.
«Вот сволочь! – ругалась она про себя, срывая бигуди. – Что за манеры припираться без звонка? Да еще убийцу приволок с собой. Господи, когда же это кончится? Что ему надо? Опять режиссер влез в какую-то аферу…» Она надеялась, что гости закрыли дверь с той стороны, но мечтания ее не оправдались.
Варламов шустрил на кухне, громыхая чайником. Гайворонский стоял у окна, с его лица так и не слетело выражение удивления.
– Почему ты мне не сказала, что Ефим – это кот? – спросил Варламов. Выглядел он совершенно счастливым.
– А надо было? – подколола его Елена Петровна.
– Коварная! Я от ревности мучился.
– У, ребятки, как у вас все запущено… – почесал лысину Гайворонский, злобно поглядывая на Варламова.
– Присаживайтесь, Артур Георгиевич. Да, забыла вас поблагодарить за лилии, которые вы мне прислали, – злорадно сказала Елена Петровна.
– Лилии? – счастье с лица Ивана Аркадьевича ветром сдуло, настроение у режиссера мгновенно испортилось. На своего спутника он теперь посматривал как на вражину, а тот смущался и шел красными пятнами.
– Выкладывайте, за каким лядом ко мне явились! – У Елены Петровны тоже настроение упало до нулевой отметки.
– Даша пропала, – сообщил бизнесмен. – В тот день, когда вы звонили. Я готов все вам рассказать, честно ответить на все вопросы, только помогите найти мою дочь.
– Сочувствую, – откликнулась Елена Петровна. – Садитесь и рассказывайте, я постараюсь вам помочь.
Гайворонский с благодарностью кивнул, сел, его грузная фигура сгорбилась над столом. Варламов приготовил для них чай и, дипломатично оставив их беседовать наедине, отправился знакомиться с Ефимом. Артур Георгиевич изложил подробно все детали исчезновения дочери. Выглядел он уставшим, разбитым и раздавленным, Елена Петровна испытывала к нему искреннюю жалость.
– Подозреваете, что к исчезновению Даши причастен убийца вашей жены и любовницы? – спросила она.
– А кто ж еще? Мерзкая тварь бродит где-то поблизости, а я не могу ее вычислить. Сначала решил, что Поляк не погиб, выжил и мстит мне. Нереально, но всякое в жизни случается. Потом, когда я стал свидетелем вашего разговора с Вербицким, растерялся и дико разозлился. Выходит, я друга потерял из-за ментов.
– Вы сказали – погиб?
– А вы полагали, что это я Поляка порешил? – усмехнулся Гайворонский. – Хотел, да Бог отвел в тот день от убийства. Прослушав ту злосчастную пленку, я решил отомстить. Позвонил ему, пригласил в баньку сходить. Я ж после смерти Насти всех друзей разогнал, бухал две недели в гараже, чудом не подох. Так вот, звоню ему и говорю, что ожил я вроде как. Сева обрадовался, согласился, приехал, не подозревая ни о чем. В машине я его вырубил. Поляк хилый был, хотя после зоны отпор научился давать, но от меня нападения не ждал и не успел среагировать. Отвез его на заброшенную фабрику, там он очухался. Я ему и сказал, по какой причине он тут оказался. Молись, говорю, и готовься умереть. Поляк на колени рухнул, стал доказывать, что не виноват, а потом откуда-то перо вынул, полоснул меня по пузу и побежал. Я за живот, кровища хлещет ручьем. Вдруг слышу крик, как эхо, грохот и всплеск. Темно было, Поляк люка не увидел и провалился в коллектор. А глубина его метров двадцать, жижа мазутная на дне. До утра я там сидел, до самого рассвета. Ох, лихо мне было! Повезло, что этот гад внутренние органы не задел, иначе бы на той фабрике я и остался. – Артур Георгиевич задрал рубашку и продемонстрировал шрам на животе. – К утру кровотечение остановилось, я крышку люка задвинул, кое-как добрался домой. Шанс, что Поляк выжил, невелик, но в коллекторе темно было, мертвым Севу я не видел.
– Где фабрика находится? – спросила Зотова. – Я экспертов отправлю, проверим. Чтобы знать наверняка.
Гайворонский продиктовал адрес и вдруг побледнел:
– Даша там, в этом коллекторе… Я поеду туда!
– Вместе поедем, подождите. – Елена Петровна схватилась за телефон, но бизнесмен уже выбежал из квартиры.
Через полчаса Зотова выехала в сторону заброшенной фабрики с экспертами и оперативниками. Ее трясло – что, если застанут там несчастного отца рыдающим над телом дочери.
Гайворонский вышел им навстречу, грязный и серый лицом. Проводил экспертов до люка, сел поблизости на бетонный пол. Через полтора часа ситуация прояснилась.
– Даши там нет, – потрясла Зотова мужчину за плечи. – Там нет вашей дочери! Эксперты нашли фрагменты тела, которым, по предварительным оценкам, больше десяти лет. Поляк мертв. Он мертв!
Гайворонский не реагировал, находился в шоке. За руль его пускать в таком состоянии было нельзя. Вручив Трофимову ключи от машины президента, Елена Петровна усадила бизнесмена в служебную «Волгу», отвезла к себе и запихнула под душ.
Варламов наблюдал за ее действиями с нескрываемым раздражением. Зотова даже не предполагала, что режиссер такой ревнивец кошмарный. Хорошо, что замуж за него не вышла, извел бы придирками. С другой стороны, ей, конечно же, было лестно, что Иван Аркадьевич ее ревнует, и в то же время удивительно. Торчит в Европе месяцами, не звонит. Что он о себе воображает? У него своя жизнь, у нее своя.
После душа и чашки крепкого кофе Гайворонский пришел в более-менее вменяемое состояние, но ехать домой отказался.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
