Следующие мысли могут быть полезными для осознания: «Я чувствую то же, что ощущает другой», «Как я понимаю, что чувствую его?»
Очень похоже, если мы смотрим друг другу в глаза и спрашиваем, что другой видит во мне, пока я его наблюдаю. Один наблюдает, как наблюдает другой...
В связи с этим имеет смысл вчувствоваться в другого человека, пока он занят чем-то иным, чтобы познакомиться с ним со стороны.
У меня есть теория: если оба человека, которые взаимно воспринимают друг друга, обладают очень открытыми чувствами, и у них нет никаких блокирующих или ограничивающих защитных моделей, если оба могут согласиться со всем в такой форме, в какой оно есть, то при взаимном восприятии они будут глубоко тронуты. Оба чувствуют одинаковую открытость, слияние, единство, глубокую связь, которую могут сознательно сформулировать. Если же у одного из них есть дисбаланс, оба зависают на этом дисбалансе. Тогда возникает вопрос, чей проявляется дисбаланс? Для этого нужно обсуждать ситуацию, обмениваться впечатлениями, двигаться и наблюдать, как изменяются чувства. Кто что воспринимает? Кого это больше затрагивает? Кто чувствует себя более уравновешенно, когда чувство сформулировано? Кому легче отпустить ситуацию? Кто может яснее выразить свои чувства? Указанием может быть то, что этот дисбаланс зачастую менее осознается «носителем проблемы», а у другого участника возникает чувство, что он играет роль. Носитель проблемы более уравновешен с дисбалансом (он привычен ему, и он не может уже ясно воспринимать его), чем тот, кто отражает его в роли. Второй в большинстве случаев более осознает, что он — не он («Что, собственно говоря, я тут делаю?»).
Если дисбаланс есть у обоих, чей дисбаланс отражается партнером? По моему опыту обе стороны взаимно играют роли, более или менее осознанно. Возможно, они оба предоставляют себя в распоряжение партнера и отражают что-то другому. Каждый может чему-то научиться из текущей ситуации. Однако есть ситуации, в которых у одного участника дисбаланс больше, чем у другого. Тогда тот, у кого дисбаланс меньше, находится в распоряжении у того, у кого дисбаланс больше. При этом чему-то научиться могут оба.
Я утверждаю: во всем автоматически отражается желание что-то изменить, которое в этот момент сильнее всего; вне зависимости от того, в ком или где именно оно проявляется.
Однажды на одной из своих групп по свободным расстановкам произошло следующее: заместитель на расстановке Сабины — назову его Альфред — был полностью убежден в своем восприятии. У него было определенное чувство, и он предельно ясно объяснял различные взаимосвязи. Свои толкования он выражал с таким убеждением, что никто не осмеливался возразить ему. Его чувство якобы ясно говорило ему, что в семье Сабины кто-то был тайно убит, и он был абсолютно уверен, что нужно поставить заместителя на роль этой жертвы. Никто не мог возразить ему, потому что ни у кого не было другого мнения, однако и подтвердить его позицию никто не мог. Обычно я как ведущий реагирую на такие высказывания с сомнением. Я бы сказал группе, что убийство возможно и было, однако мы не можем знать этого наверняка и должны искать подтверждение этому в чувствах других заместителей. Подобные утверждения — это информация из уст только одного человека. Я всегда предлагаю подождать, не проявится ли эта информация еще через другие чувства или события. Даже после этого я отнесся бы очень осторожно к тому, чтобы считать это правдой.
Однако в этот раз я ничего не сказал группе. Я решил понаблюдать, что будет происходить, если я дам возможность утверждениям Альфреда действовать дальше. Сабина тоже ничего не сказала. Так что в расстановку был введен заместитель жертвы. У Альфреда были еще идеи, которые тоже были выполнены группой без возражений. На самом деле, в других заместителях проявились определенные связи, которые предсказал Альфред. Состоялось освобождение, и в конце всем стало легче.
Во время расстановки я наблюдал за Сабиной. Казалось, то, что произошло на расстановке, ничего ей не давало. И решение, которое было инициировано Альфредом, никак не тронуло ее. Словно ее все это вообще не касалось. Когда я спросил ее об этом, она подтвердила мое предположение. Через два месяца я еще раз поговорил с ней: в ее жизни не произошло никаких изменений, и она спустя какое-то время по- прежнему не могла ничего использовать из этой расстановки.
У меня есть следующее толкование этого случая. В тот момент, когда Альфред благодаря своей убежденности взял на себя внимание всей группы, заместители и группа на расстановке действовали уже не для Сабины, а для Альфреда. В соответствии с этим у них возникали чувства, которые соответствовали утверждениям Альфреда, и поэтому все чувствовали себя легче, когда Альфред нашел решение проблемы (которое видел только он). Тот факт, что Сабина не чувствовала своего участия в этом, укрепил меня в моей точке зрения: здесь уже решалась не проблема Сабины, а проблема Альфреда.
Если обобщить мое толкование, то можно сделать следующий вывод: мы предоставляем себя не только людям, которые носят в себе неразрешенную проблему, а также людям, которые интенсивно и безусловно убеждены в чем-то. Если их убеждение настолько сильно, что его никто не может изменить, то мы склоняемся к тому, чтобы приспособиться к этому убеждению и быть в его распоряжении. Однако если мы не можем разделить это убеждение, мы замыкаемся и не предоставляем себя. Дистанция, которую мы выстраиваем по отношению к человеку, ощущается такой же напряженной и неопровержимой (= резонанс).
Чем яснее человек высказывает свою точку зрения, тем сильнее он накаляет среду вокруг себя, кроме тех случаев, в которых его точка зрения все интегрирует. В таком случае окружающий мир, который предоставлен ему, отражает полное принятие.
Осознаем это глубже
Пит Сандерс описывает тактику одной женщины, которая знакомится с мужчиной. Она предлагает ему заняться интеллектуальными играми в гостиной, в то время пока она что-то приготовит на кухне. Так его внимание будет направлено на что-то, а она в это время сможет лучше прочувствовать его, не прося его предоставить себя ей.
«Иерархии — хотите вы или нет — не избежать. Даже если нет официальной иерархии, существует, по крайней мере, неофициальная» (Клаус Мюке).
Если пара чувствует дисбаланс в отношениях, кто должен работать над этим? Всегда оба. Виновник дисбаланса должен разрешить его в себе самом. Для этого я привел много инструментов в четвертой главе. Человек, который воспринимает дисбаланс, должен понимать это и делать все, чтобы он не повлиял на него. Для этого ему предоставлены возможности, приведенные в третьей главе.
Кейны говорят, что для борьбы всегда нужны двое, однако для окончания борьбы достаточно одного человека.
У того директора подчиненные счастливы, который может принять и переработать все импульсы и дисбалансы, ко - торые возникают в его коллективе, или которые приносят с собой его подчиненные («... и этому есть место быть»). Они чувствуют, что в этой фирме их принимают осмысленно.
«В конце концов, каждый сам отвечает за то, что из него выйдет» (Жан-Поль Сартр, французский философ и писатель XX века).
