Каспар смотрел прямо перед собой, изредка поглядывая в боковое зеркало.
— Ты этого не знаешь, детка, — в его голосе слышалось что-то похожее на заботу. — В один прекрасный день ты можешь найти что-то, ради чего стоит жить вечно.
— Ты же не нашел! Ты такой же несчастный, как и я. Зачем испытывать эту боль целую вечность? — прошептала я.
Машина немного замедлила ход, деревья отступили, и мы выехали на открытую местность.
— Нет. Еще не нашел. Но это не значит, что не найду никогда или что ты никогда не найдешь. Нужно просто верить…
Я прислонила голову к холодному окну, наблюдая, как запотевает стекло от моего теплого дыхания.
— Ты ведь не можешь пообещать мне, что все будет хорошо?
— Нет, — выдохнул он. — Не могу.
Прошло некоторое время, прежде чем разговор возобновился.
— Черт возьми, ты обязательно должен нестись на красный свет со скоростью девяносто! — завизжала я, в ужасе глядя на спидометр.
— Да, — ответил он просто. А стрелка спидометра быстро поползла к сотне.
— Ты попал! Там была видеокамера, фиксирующая скорость, — бросила я, когда за окном мелькнула ярко-желтая вспышка камеры. — Можешь попрощаться со своими правами.
Мне показалось, что он закатил глаза.
— Расслабься, детка, все под контролем. Я езжу за рулем с тех пор, как были изобретены автомобили. К тому же у нас специаль-ные номерные знаки. Так что мои права останутся со мной.
— Что?
— Я могу ехать так быстро, как захочу, потому что у нас липо-вые номерные знаки, и даже если полиция их засечет, то не сможет найти их ни в одной базе данных. Маленькое преимущество, которое ты имеешь, являясь членом королевской семьи, — ухмыльнулся принц.
Я покачала головой, глядя в окно.
— Жаль, что не все мы можем быть такими каспаристыми, — сказала я, откинувшись на сиденье и сложив руки на груди.
— Прости, что? — фыркнул он.
— Я люблю придумывать слова. Ты так не делаешь?
Он посмотрел на меня искоса, на секунду отрывая взгляд от дороги, чтобы подарить мне свою обеспокоенную ухмылку.
— Что же это слово означает?
— Каспаристый: настолько грозный, что может вышибить дух из любого.
Принц засмеялся низким гортанным смехом.
— Я сейчас из тебя вышибу дух!
— Размечтался.
Он промычал что-то невразумительное, внимательно глядя на дорогу. Я посмотрела в его сторону, пытаясь понять его реакцию. Он улыбался, но улыбка быстро сползла с его лица, а вместе с ней исчез и тот Каспар, который мне так нравился. Тот самый Каспар, который смешил и дразнил меня и потакал моим выходкам. Тот самый Каспар, который спас мою жизнь бесчисленное количество раз и который иногда проявлял искреннюю заботу обо мне.
Я покачала головой, пытаясь отогнать эти мысли, когда знакомые морщинки покрыли его восхитительное лицо, и в этот момент еще одна надежда, зародившаяся несколько минут назад, лопнула как мыльный пузырь, только еще болезненнее, чем предыдущая.
Глава 38
Каспар
— Ты сообщил ей слишком много, Каспар, — предостерег Фабиан у меня в голове. В его голосе явно чувствовалось недовольство.
— Ты говоришь, как мой отец, — огрызнулся я.
— Чем больше ты ей расскажешь, тем сильнее навредишь. А я уверен, что никто из нас не желает этого.
— Она задала вопрос, Фабиан, на который я дал ответ. Я не сказал ни слова о сагеанах, только об Атенеа.
Фабиан мысленно вздохнул.
— Просто не навреди ей. Она очень хрупкая, и не только физически.
Меня охватил гнев.
— Ты считаешь, что я этого не знаю? Думаешь, я желаю ей зла?
Он молча раздумывал, что добавить, но я ощущал его печаль.
— Раньше мне бы это и в голову не пришло, но в последние пару лет все изменилось.
Навалились тяжелые мысли о матери, я вспомнил ее веселый, заливистый смех.
— Не надо впутывать в это мать! Кроме того, кто бы говорил. Ты причинил Виолетте боль хотя бы тем, что пошел за ней!
— Ты говоришь так, словно за тобой нет никакой вины, — с презрением бросил он.
— Это не так, — возразил я.
— Тогда, возможно, тебе стоит разобраться с собственными чувствами, — выпалил Фабиан. — Даже не надейся, что я не заметил, как ты себя ведешь, когда она рядом. Ты флиртуешь, любезничаешь и проводишь с ней намного больше времени, чем кто-либо из нас, — горячился он.
— Это неправда, — запротестовал я. — Не понимаю, на что ты намекаешь. Поэтому проваливай из моей головы!
Миниатюрная девушка повернулась ко мне. Она стойко выдер жала мой хмурый взгляд, потом посмотрела на мои руки, которы ми я все крепче сжимал руль. Я не понимал, о чем говорил Фаби ан. Я не испытывал к ней тех же чувств, что он. Но в одном я был уверен: я воспринимал ее иначе, чем три месяца назад.
— Ты рассказал ей слишком много, Каспар.
Знакомое выражение легкой озабоченности исказило черты е лица, когда она заметила мой сердитый взгляд. Меня захлестнула очередная волна сомнений, которые возникали в моей душе лишь после слов отца.
— Я только ответил на ее вопросы, не более.
Сказав это, я вздохнул, не сомневаясь, что мои слова слышал не только Фабиан.
— Ты совершил нечто большее, чем просто ответил на ее вопросы, — услышал я голос, который, без сомнения, принадлежал Лли-риаду Алъя Атенеа, королю Атенеа.
— Просто превосходно!
Мои подозрения о том, что отец позволял подслушивать, подтвердились. Лишь из необходимости проявлять уважение я вежливо ответил королю.
— Принц Каспар, — продолжил он тем же отеческим тоном, — осведомлены ли вы о возможных последствиях ваших действий?
Я мысленно вздохнул, теряя терпение и гадая, как Фэллону удавалось скрывать от отца мнение относительно того, что не нужно держать Виолетту в неведении.
— Конечно.
Вмешался еще один незнакомый голос, и я почти поверил, что каждый присутствующий на собрании мог слышать меня. Почти автоматически мой разум начал закрываться, пряча как можно дальше мои секреты.
— Тогда скажите, Ваше Высочество, если вы понимали, какими могут быть последствия, почему это вас не остановило?
Во мне заклокотала ярость.
— Я не сказал ни слова об измерениях. Но я бы рассказал о них если бы мог. Она заслуживает знать правду.
В сознании появился еще кто-то, мощный и недовольный, Ко нечно, это был отец.
— Каспар, — прогремел его голос.
