Главное место в гостиной занимал огромный камин, сложенный из грубого бурого камня. Около двустворчатой двери, ведущей на веранду, стояло большое пианино. Вдоль стен тянулись полированные деревянные столы, уставленные индейской керамикой и бронзовыми статуэтками, изображающие различных животных. И это отнюдь не уменьшало элегантности убранства.
Навстречу Ланне из кресла поднялась, чтобы поприветствовать ее, стройная царственная фигура. Кэтрин Фолкнер. На губах – обычная отчужденная, суховатая улыбка. Со времени их первой встречи эта женщина всегда проявляла неизменную сдержанность. Ланна не была до конца убеждена, что жена Джона поверила в то, что они с ее мужем были только друзьями и никем более. И оттого чувствовала себя неуютно в обществе Кэтрин. Она очень долго колебалась, прежде чем приняла приглашение Чэда приехать на ранчо.
– Надеюсь, перелет оказался приятным для вас обоих. Не хотите ли по чашечке кофе или чаю? – осведомилась Кэтрин.
– Нет, благодарю вас, не хочется ни того ни другого, – отказалась Ланна, продолжая стоять. Она сознавала, насколько неловко ее положение: подруга Джона в доме его вдовы.
– А я бы, мама, выпил кофе, – сказал Чэд, принимая предложение.
– Я тебе принесу, – вызвалась Кэрол.
– Ланна, садитесь, пожалуйста, – пригласил Чэд, жестом указывая на светло-коричневое кресло.
– Хотите, я покажу вам вашу комнату? – предложила Кэтрин, когда Ланна замялась, отчего-то не решаясь сесть. – Возможно, вы желаете освежиться и немного прийти в себя после путешествия.
– Да, спасибо, с удовольствием, – быстро согласилась Ланна.
– Пожалуйста, сюда, – Кэтрин прошла в другой сводчатый дверной проем, за которым открывался широкий коридор.
Они довольно долго шли по лабиринту соединяющихся друг с другом и разветвляющихся коридоров и комнат. Ланна была уверена, что одна она бы здесь непременно заблудилась. Наконец Кэтрин остановилась и открыла какую-то дверь.
– В этой спальне есть собственная ванна и выход на веранду, – объяснила она, входя в комнату. – Надеюсь, она покажется вам удовлетворительной.
– Здесь прекрасно.
Комната была почти такой же величины, как гостиная в квартире Ланны. Кроме тяжелой спальной мебели – кровати, комода и ночного столика, – здесь находился маленький диванчик на двоих, стулья и письменный стол.
– Я испытываю неловкость, приняв предложение вашего сына отдохнуть на ранчо. Мне кажется, вы должны были возражать против моего приезда сюда. – Ланна все еще чувствовала себя виноватой, и ей хотелось как-то исправить положение. – Уверена, что сейчас, во время траура, вам совсем не до того, чтобы развлекать гостей, поэтому, пожалуйста, не думайте, что ради меня нужно предпринимать какие-нибудь особые усилия…
– У меня нет никаких возражений против вашего визита, – заверила ее Кэтрин. – Чэд объяснил, что вам необходимо восстановить свое здоровье, ведь вы недавно перенесли грипп. Мне будет приятно, если мы сможем вам в этом помочь.
Несмотря на то, что хозяйка произнесла эти слова достаточно приветливо, Ланне не стало ни на йоту легче. Она испытывала все то же неудобство.
В коридоре послышался шум, и Кэтрин, повернувшись к двери, распахнула ее. На пороге стоял Сокол с чемоданами Ланны в руках.
– Сокол, внеси багаж мисс Маршалл в комнату, – приказала Кэтрин, словно обращаясь к слуге.
Сокол скривил губы, но подчинился приказу и молча прошел мимо Ланны на середину комнаты.
– Я пришлю помочь вам распаковать вещи, Ланна, – сказала Кэтрин.
– О, в этом нет никакой нужды, – мягко отказалась Ланна. – Спасибо, я справлюсь сама.
Она и так начала уже привыкать – слишком привыкать – к тому, что другие люди стали выполнять за нее то, что с успехом могла бы сделать сама.
– Как желаете. – Неуловимое высокомерие, с которым Кэтрин приняла ее отказ, заставило Ланну почувствовать себя еще более неуютно.
Кэтрин величественной походкой покинула комнату, и к Ланне вернулись все ее колебания. Нет, все-таки ей не стоило сюда приезжать. В какое положение она сама себя поставила? Хоть Кэтрин Фолкнер и не выражает своего недовольства вслух, но на самом деле… Однако у нее не было времени разобраться в этих мыслях, потому что Сокол напомнил о своем присутствии, спросив:
– Куда вы хотите, чтобы я поставил ваши чемоданы?
– Куда угодно, – с внезапно вспыхнувшим раздражением сказала Ланна. – Около кровати.
Сокол опустил чемоданы рядом с кроватью, а затем повернулся к Ланне.
– Не давайте ей себя одурачить.
– Что?
Странное замечание заставило девушку нахмуриться.
– Вы тут не более желанный гость, чем я, – ответил Сокол. – Я уже говорил вам однажды, что Фолкнер один из тех, кто привык в этой жизни только брать, – продолжал Сокол. – Но он – в сравнении с Чэдом – простой любитель. К тому же, как мне кажется, Фолкнер всегда чувствовал угрызения совести. А Чэду на всех наплевать. Он возьмет все, что теперь принадлежит вам, и даже не почешется.
– Это неправда, – быстро возразила она.
– Я вас предупредил, – Сокол пожал плечами, показывая, что для него неважно, верит она ему или нет. – Надеюсь, что прежде чем в следующий раз поставить свою подпись под каким-нибудь документом, вы поймете, что именно вы подписываете.
– Вы намекаете, что Чэд попытается обмануть меня? – возмущенно спросила Ланна.
Ее гнев, казалось, забавлял Сокола.
– Я ни на что не намекаю. Я говорю, что он заберет все, что у вас есть, если вы будете достаточно глупы, чтобы позволить ему это.
Он поднял руку и коснулся полей шляпы, на миг склонив перед Ланной голову. Насмешливая любезность. Он все время насмехается над ней. Она шумно вздохнула, собираясь сказать ему все, что она думает по этому поводу, но Сокол уже вышел из комнаты. Не найдя ничего, на чем можно было бы сорвать свой гнев, Ланна резко отвернулась от двери и сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. Теперь, кроме неловкости от приезда сюда, ее охватило сомнение – это благодаря предупреждению Сокола. Она негодовала на него, не веря в справедливость его слов.
Глава 14
– Доброе утро.
Когда Ланна вошла в залитую утренним солнечным светом комнату, за столом сидела одна Кэрол.
– Я уж думала, что я – единственная, кто сегодня проспал, – сказала она. – А вы, кажется, до сих пор еще не совсем проснулись.
– Я сама не вполне уверена, что проснулась, – призналась Ланна и налила себе стакан апельсинового сока из кувшина, стоявшего на столе.
– А я рада, что не придется завтракать в одиночестве. Чэд в кабинете и уже работает, а Кэтрин пишет благодарности всем, кто прислал ей открытки с соболезнованиями, – объяснила Кэрол. – Вы без труда нашли сегодня сюда дорогу? Не заблудились?
