Через некоторое время на помост поднялись еще две девушки. Закрепив на головах пленников деревянные пирамиды, они отцепили от своих перламутровых поясов небольшие склянки и принялись натирать какой-то прогоркло пахнувшей мазью те части кожи пленников, которые остались свободными от украшений. А когда и эти девушки сошли на землю, Тин-Тин что-то сказала Мубакару. Делая вид, что развязывает узлы, он освободил руки пленников от веревок.
И вдруг Арабелла почувствовала, что взлетает в воздух, а в следующее мгновение оказалась на плечах Мубакара. «Какое счастье, что он самый высокий и сильный здесь – не зря Дитика пожелала, чтобы он стал ее мужем. Что было бы, если бы Тин-Тин оставила рядом со мной в хижине кого-нибудь другого?» Вспомнив, что творилось в ту страшную ночь у костра, Арабелла содрогнулась. Но времени на переживания не было – Мубакар нес ее, придерживая за колени, в сторону еще одного сооружения, воздвигнутого прямо в воде, недалеко от берега. Арабелла оглянулась: Дэн шел за Мубакаром. «Похоже, он действительно пришел в себя и смог сосредоточиться». Усилием воли она отогнала от себя страшные картины того, что видела через щель в потолке хижины Тин-Тин… «Мать покомо» двигалась за Дэном, стуча ладонями по большому барабану.
Пантелеон шел впереди всех. Он первым вошел в воду и запрыгнул на высокий помост. И тут… Арабелла так и не поняла, случилось это само собой, или Мубакар успел-таки опередить ее и дернуть Пантелеона за руки, которые тот протянул вперед, чтобы помочь Арабелле ступить на помост. Как бы то ни было, но Пантелеон неожиданно упал в воду, подняв в воздух веер сверкающих брызг.
Мгновенное замешательство – враг любого обряда – сделало свое дело: Пантелеон стонал, сидя по шею в воде, – видимо, он ударился, упав в воду спиной – а туземцы бежали к реке, ломая порядок ритуального шествия. Тин-Тин снова понадобился ее душераздирающий крик, чтобы остановить толкавших друг друга покомо, каждый из которых желал посмотреть, что стало с помощником Тин-Тин, взлетевшим вверх от прикосновения к белой женщине.
Арабелле даже показалось, что кто-то в задних рядах произнес ее прежнее магическое имя, «демо Дабау»… Но это услышала и Тин-Тин. Она взглянула на Пантелеона, тот резко попытался подняться на ноги, но, пронзительно вскрикнув, снова опустился в воду. И тут Тин-Тин совершила вторую ошибку: чтобы устранить досадную погрешность обряда, она приказала Мубакару унести Пантелеона в деревню.
Мубакар знаками показал Дэну, чтобы тот помог Арабелле спуститься с его плеч. Дэн с трудом забрался на помост и подал ей руки. Тогда Мубакар подхватил стонущего Пантелеона на руки и, шагая по пояс в воде канала, понес его в сторону деревни.
…Пир, обещанный Мубакаром, начался ужасно. Долговязая негритянка, подплывшая к помосту на лодке, втащила на него живую лань, которая судорожно билась в огромной сети, опутавшей ее тело. И тогда Тин-Тин, снова вошедшая в ритуальный транс, ритмично колотя в свой барабан и дергая головой, оттолкнулась от дна реки так, будто бы у нее под ногами был невидимый батут – высоко подпрыгнув, она опустилась на помост, не выпуская из рук барабана.
Потом она долго кружилась вокруг лани, притопывая и дергая головой, после чего склонилась над ней и запела что-то пронзительное. И снова появился в ее руках острый клинок, и голова лани откинулась так же, как…
Прижавшись к стоявшему рядом Дэну, Арабелла на мгновение прикрыла глаза – но Тин-Тин, словно обещая пленникам что-то еще более ужасное, оглянулась на них, а потом принялась распутывать сеть, чтобы достать отсеченную голову… А когда достала, подняла ее на над собой и принялась ловить ртом темные струи крови убитого животного.
Когда Тин-Тин снова обернулась, ее лицо было забрызгано кровью, кровь текла из ее ноздрей и открытого рта… Тело Арабеллы, скрутившись в тугой узел, стало выдавливать из себя отвращение. Увидев это, Тин-Тин, неистово пританцовывая, приблизилась к пленникам и стала обрызгивать их кровью, тряся в руках голову лани.
Тем временем на помост вскарабкалась еще одна негритянка – чтобы помогать долговязой охотнице разделывать тушу. Когда все было готово, они спустились с залитого кровью помоста и понесли мясо к большому костру, который покомо развели на берегу. Вздрагивая от ужаса и отвращения, Арабелла заставляла себя смотреть на происходящее. Тушу нанизали на изогнутый дугой вертел и, раскручивая его над костром, как скакалку, начали жарить.
А по воде шли покомо в масках, неся в руках большие блюда с праздничным угощением. Жареное мясо, украшенное сочными плодами, калебасы с брагой, печеные яйца тропических птиц и вареные клубни ямса – все это изобилие говорило о том, что покомо, обычно скромные в еде, необыкновенно расщедрились.
Человек не может так долго находиться на последней грани отчаяния… И Арабеллу вновь сковало то страшное спокойствие, которое она чувствовала, сидя на плечах Мубакара и заглядывая в хижину Тин-Тин. Но она знала, что это спокойствие подобно сну – оно делает человека бессильным. Моля о помощи, она попыталась заглянуть Дэну в глаза.
– Потерпи, милая, – сказал он те же слова, что и неделей раньше – когда здесь же, на берегу, ей угрожал всего лишь солнечный удар…
Она проследила за взглядом Дэна. На другом берегу канала, прячась в тени деревьев, стоял Мубакар и держал в руках мешок.
– А теперь возьми из рук Тин-Тин блюдо и возвращайся ко мне. Я должен был рассказать тебе все раньше, но лучше поздно, чем никогда. И не бойся говорить по-английски, из присутствующих здесь его никто не понимает.
Держа в руках блюдо с ямсом и маниоком, она вернулась к Дэну. Сев на помост, они стали делать вид, что едят.
– В мешке камера, подзорная труба и…
– …твой ноутбук, – продолжил Дэн. – Теперь посмотри вниз.
Она опустила голову и сквозь щели в помосте увидела лодки, украшенные пальмовыми ветками и цветами.
– Там две лодки!..
– Да, для тебя и для меня. Значит, у кого-то из нас будет время на съемку.
– На какую съемку?
– Когда нас разлучат, а это скоро произойдет, у того, кто останется на помосте, должен оказаться мешок. Надеюсь, Мубакар уже придумал, как это сделать.
– Ты с ума сошел! Ты хочешь, чтобы один из нас снимал, как другой поплывет к крокодилам?!
– Да. Нужно снимать все: как покомо будут привязывать одного из нас к лодке, как выведут лодку на стремнину – но до тех пор, как они перережут веревку, Тин-Тин должна будет увидеть отснятое.
– Но зачем, Дэн? Что это может изменить?
– Поверь мне, что если у Мубакара получится передать мешок, мы окажемся на пути к свободе. Для этого надо все отснять и заставить Тин-Тин просмотреть – но в обратном порядке. Время, повернутое вспять. Это не может не подействовать на нее…
Господи! Арабелла наконец поняла, как он собирается спастись. Но это было совершенно безумной идеей! Правда, времени рассуждать здраво у нее уже не было. И другого пути к спасению тоже. Но почему Дэн так уверен, что у них получится?!
