Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
А ей – так же вяло принимать его ухаживания: традиционный букет из трех красных гвоздик по праздникам и театр по выходным. Им было так скучно вместе, что когда на горизонте показался красавец Рубахин, Сашенька с радостью отдалился от Дины и с удвоенным рвением принялся за юридическую науку.
Они редко встречались после ее замужества, но, по старой памяти, звонили друг другу под Новый год с пожеланиями всяческих благ. Дина родила дочь, вечно была занята домом или работой мужа. Калягин же мало интересовался женщинами, семьи не создал, гнезда не свил. Жизнь его была наполнена сонным туманом, работать он не любил, а потому, несмотря на изрядные знания, на работе его не очень жаловали и всегда обижали с повышением.
После сорока Сан Саныч пристрастился к игре в покер… А после сорока пяти? Несколько лет возвращал крупный долг – результат одной его неудачной комбинации. Калягин продал огромную трехкомнатную квартиру на Садовой и переехал в крохотную однокомнатную «хрущевку» с Целым выводком армянских детей над головой.
Долг был погашен, но дискомфорт новой жизни в непрестижном спальном районе с грязным вонючим подъездом впервые заставил его шевелиться и искать средства к существованию. Он обзвонил всех своих знакомых, чтобы предложить свои услуги, но никто не откликнулся. Дине Сан Саныч предусмотрительно звонить не стал: она в ту пору пережила развод, явно нуждалась в хорошем юристе, но так же явно нуждалась и в деньгах, а стало быть, заплатить не могла. Он нашел себе постоянных клиентов, но деньги те платили небольшие, и надежды встретить старость достойно, в маленьком пригородном домике, или еще где, где не сыпется с потолка штукатурка от топота детских ножек, таяла с каждым днем.
Неожиданно его разыскала Дина. Они встретились и приятно посидели в дорогом кафе за ее счет. Дина снова была на коне: у ее дочки прорезался литературный талант и теперь она ни в чем не нуждалась. О Рубахине говорила только гадости, глаза метали искры ненависти, которая не угасла даже после его смерти.
Дина предложила ему работу по ее протекции.
«У давней приятельницы умер муж, и та не знает, что делать с состоянием», – так она сказала.
И Сан Саныч воспрял духом. Он теперь проводил дни в обществе красивой женщины бальзаковского возраста, которая относилась к нему с огромным уважением. Амелина позволяла ему называть себя Катя и на первых порах ни одного решения не принимала, не посоветовавшись с ним. Платила она так щедро, что Калягин подумал однажды: «Как кстати скончался ее преподобный муженек…»
Через три месяца Дина снова позвонила ему.
И снова по делу… Через полтора года у Сан Саныча было уже восемь необыкновенно богатых и щедрых клиенток-вдов. Калягин всегда был ленивым, но глупым он никогда не был. Тем более что Дина по старой дружбе доверила ему заниматься и своими финансами. Всякий раз, когда у него появлялась новая клиентка, ей нужно было обналичить крупную сумму, и всякий раз почти такую же сумму Дина просила его «пристроить подальше от налоговой». Стало быть, если он получал от женщин за свои консультации тысячи долларов, то Дина – десятки тысяч.
Сначала Сан Саныч решил, что его водят за нос и основное вознаграждение присваивает себе подруга его молодости. Впрочем, за посредническую деятельность ей кое-что причиталось, но не в таких же размерах! Но с другой стороны Сан Саныч, как человек трезвомыслящий, прекрасно понимал, что ни одна юридическая услуга и ни один финансовый совет не стоят таких денег, если, конечно.., в деле нет криминала. Но мысль о криминале показалась ему бредовой: слишком давно и хорошо он Дину знал. Нет, здесь что-то Другое…
Среди его клиенток оказалась эмоциональная дама, жившая по соседству с его племянницей Машей – единственным близким человеком. Он видел ее как-то возле дома Маши, но это было очень давно, – племянницу он не навещал, порвав с ней всякие отношения. Лена Коровина тогда старательно прятала синяк под глазом и смотрела только в пол. И вот Лена, пересказывая Сан Санычу ужасы своего прежнего существования, сказала о своем избавлении приблизительно так: «Странная вещь: Диночка наша – она что-то вроде ведьмы. Только не злой ведьмы, а справедливой. Стоит пожаловаться ей, как все, словно по волшебству…»
Сан Саныч прекрасно знал, что Дина отродясь ведьмой не была, и стал искать причину более прозаичную. Но так и не нашел. Зато усвоил механизм Динино-то колдовства: несчастная жалобщица – неожиданная кончина мужа от несчастного случая – и десять-пятнадцать тысяч долларов перекочевывают с одного счета на другой.
Тогда-то он и решил возобновить отношения с Машей. Дуреха совсем спивалась и разговаривать с ней без бутылки было невозможно. Удивительно, как это муж ее еще терпел… Но то, что он терпел, – и было самым замечательным в этом раскладе. Человек он был неплохой, зла на него Сан Саныч не держал, но в квартиру попросторней, с видом, если уж не на большую Неву, то хотя бы на Фонтанку, хотелось.
Сан Саныч не стал действовать через Коровину. Та пусть не слишком хорошо знала Машу, но все-таки могла видеть ее пьяной. Он обратился к Кате Амелиной, с которой у него установились отчасти отцовские взаимоотношения. Целый час Сан Саныч жаловался Кате на мужа племянницы, расписывая все тяготы ее жизни. Амелина становилась все серьезнее и качала головой:
«Нужно позвонить Дине», – сказала она в какой-то момент. «Зачем?» – искренне удивился Сан Саныч. «Это я о своем», – бросила Катя и тут же сменила тему.
Маша искренне ненавидела мужа за то, что он всячески боролся с ее пагубным пристрастием к спиртному. Любой, препятствующий алкоголику добраться до бутылки, – есть враг. Так гласит один из законов этой болезни. Она с легкостью одобрила план дяди, обещавшего позаботиться о компании Николая, но с трудом дала себя уговорить устроиться на работу к Кате Амелиной.
Работать она уже не могла – так ее доконала болезнь. Руки тряслись, вся на нервах, лицо помятое, только и ждала вечера. Катя и Дина, приехавшая как-то познакомиться с Машей, дружно качали головами: до чего довели женщину, у нее же невроз. Невроз действительно был ярко выраженный, но причина его крылась в отлучении на восемь рабочих часов от бутылки.
Все шло по плану. Иногда, правда, Сан Санычу становилось страшно, он" проводил изнурительные ночи без сна, много курил, подолгу смотрел в окно, но из окна были видны только мусорные баки, на которых, истошно вопя, дрались вороны. А ему хотелось окончить свои дни, глядя на чаек над Невой…
Вчера Дина позвонила ему и сказала, что привезет доверенность. Стало быть – снова жди крупной суммы. И он так разволновался, что к утру поседел бы как лунь, если бы у него еще оставались волосы. К утру он перегорел, скис и готов был идти на попятный. Он ждал Дину, собираясь то ли каяться, то ли объясняться, но время шло, а Дины все не было. Тогда он позвонил ей домой…
Незнакомый мужской голос, будто воплощение всех его страхов и тревог, парализовал его настолько, что он ответил на все заданные вопросы. Да, он знакомый хозяйки. Нет, только хотел справиться о ее здоровье. Нет, он не может приехать опознать убитую женщину, потому что болен, стар, потому что… Нет, нет, он не может. Да, по описанию убитая женщина похожа на Дину Рубахину. Нет, он редко с ней встречался и совсем не представляет, что могло случиться.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
