Вирджил поднял голову, посмотрел на нее и судорожно сглотнул.
Она стояла босиком, со спутанными волосами, в длинной ночной рубашке старого Уилли, которая доходила ей до колен. Зевнув, она потерла одной ногой о другую. Она совсем не была похожа на принцессу! Больше всего она напоминала маленькую заспанную девчушку.
Принцесса, улыбнувшись, подошла к нему и, оглянувшись, с любопытством спросила:
— А где Уилли?
— Ушел.
— В таком случае объясни, где ты спал ночью? Я скучала по тебе.
Вирджил молча подвинул ей стул.
— Садись.
Марлена села, и Вирджил показал ей газету. Она заправила растрепанные волосы за уши и вопросительно взглянула на него.
— Прочитай это. — Он откинулся на спинку стула, сложив руки на голой груди.
Он не мигая смотрел, как принцесса читала статью. Прочитав несколько строчек, она подняла на него глаза.
— Я ведь говорила тебе, но ты не слушал. — Бросив газету на стол, она ткнула себя пальцем в грудь. — Я настоящая принцесса. Женщина в Сан-Антонио просто играет мою роль. — Она встала, обошла вокруг стола и, положив руку ему на плечо, пояснила: — Она — та женщина, за которой тебя послали. Очевидно, она похожа на меня…
— Как две капли воды, — сокрушенно вздохнул он.
— Это не важно. Мы — два разных человека. Я — принцесса Марлена из Харц-Кобурга. Не знаю, кто она, но полагаю, что та самая воровка, которую ты должен был отправить в тюрьму. Мой управляющий Монтильон наверняка выбрал ее из-за необычайного сходства со мной, не зная, что она не в ладах с законом. Вирджил, это правда, клянусь!
Вирджил сидел со сложенными на груди руками и не смотрел на нее.
— Все это произошло потому, что я заболела. Мы побывали в Нью-Йорке и Денвере и направлялись в Форт-Уэрт, когда я заболела. Королевский медик сказал, что это тяжелая форма желтухи. Ты бы видел меня — мое лицо было похоже на огромный лимон! Я не могла продолжать путешествие. Меня отправили в монастырь в Клаудкрофте, а Монтильон, чтобы не прерывать турне, поскольку все было согласовано заранее, умудрился найти женщину, очень похожую на меня.
Вирджил молчал, но по тому, как сжались его губы и запульсировала вена на шее, она поняла, что он начинает ей верить.
— Когда ты схватил меня на платформе в Клаудкрофте, я как раз в этот день покинула монастырь, чтобы отправиться в турне по Техасу. Но как ты знаешь, индейцы взорвали железную дорогу. — Она нежно погладила его по щеке. — Пожалуйста, посмотри на меня, Вирджил.
Он нехотя повернулся, взглянул на принцессу, и она увидела замешательство в его красивых голубых глазах. В порыве любви она прижала к груди его темную голову и поцеловала густые волосы.
— Не надо так беспокоиться, любимый. Ты думал, что схватил воровку. Это вполне объяснимая ошибка. Я не держу на тебя зла. — И она снова прижалась губами к его макушке.
Вирджил нежно отстранил ее.
— Сядь, — попросил он и, когда она попыталась сесть к нему на колени, остановил ее: — Нет, сядь в кресло. Нам нужно поговорить.
— Да, — согласилась она.
И они говорили и говорили обо всем больше ничего не скрывая друг от друга. Она правдиво отвечала на вопросы, которые Вирджил ей задавал, и его сомнения рассеялись, когда кусочки мозаики сложились в одно целое.
— Я хочу одеться, пока Уилли не вернулся, — вдруг заторопилась она.
Она вышла из комнаты, а он схватился за голову, застонав от отчаяния, что оказался в таком глупом положении и не представляет, как теперь из него выпутаться.
Глава 39
Уилли вернулся только к полудню. Он больше не упоминал о газетной статье. Рассказывая последние новости, он приготовил поздний завтрак, к которому ни принцесса, ни Вирджил почти не притронулись. После еды Марлена быстро поднялась из-за стола и заявила, что сама вымоет посуду.
— О, нет, милая, тебе не надо этого делать, — остановил ее старик.
Вирджил не проронил ни слова, но скептически посмотрел на нее.
— Ну, хорошо! — Она повернулась к нему. — Я никогда в жизни не мыла посуду. Но думаю, что научиться никогда не поздно. Вот так!
— Хочешь, чтобы я вытер ее? — спросил Уилли.
— Не надо. Вы оба уйдите. Я сама управлюсь.
Уилли улыбнулся, а Вирджил пожал плечами. Они оставили ее одну на кухне, и Вирджил с изумлением услышал, как принцесса что-то тихо напевает, убирая со стола грязные тарелки.
Вирджил метался по двору, не зная, что делать. Теперь ему хотелось, чтобы она оказалась певицей из салуна, за какую он принял ее сначала. Он попросил Кэннона не спускать с нее глаз.
— Ты куда-то собрался?
— Думаю, мне надо немного покататься.
— Хорошая идея, — одобрил старик, зная, куда Вирджил собирался поехать.
Он помчится по песчаной дороге на окраину города, а потом заберется на вершину пика Бризна. Он всегда забирался на эту крутую гору, когда его что-то беспокоило, когда нужно было принять трудное решение или просто побыть наедине с самим собой. Там он был в полном одиночестве, поскольку опасная крутизна отпугивала даже самых смелых. Эта вершина стала любимым местом для Вирджила, где он прятался от всех, еще с тех пор, как ему исполнилось четырнадцать лет.
Тарелки были вымыты, вытерты и убраны. Принцесса с довольным видом осмотрела чистую кухню. Она гордилась собой: ведь она не разбила ни одной тарелки и не обожглась горячей водой, когда мыла посуду. Может, вечером она попытается что-то приготовить.
Довольная своей работой, она вышла из кухни и отправилась на поиски мужчин. Уилли был во дворике, он лениво раскачивался в кресле-качалке, оглядывая широкую долину.
— Закончила? — спросил он, улыбаясь.
— Да. А где Вирджил?
— Он скоро вернется.
Принцесса сразу поняла, что у нее не будет другого шанса убедить Уилли, что она настоящая принцесса. И кстати, она сможет побольше узнать о техасском рейнджере, в которого так безоглядно влюбилась. Она села на стул рядом с качалкой старика и, глядя на залитую солнцем равнину, спокойно сказала:
— Уилли, я не та, за кого Вирджил меня принимает. — Она посмотрела ему в лицо и заговорила очень быстро, торопясь выложить всю правду: — Я действительно принцесса Марлена из Харц-Кобурга, и я… — Она стремилась убедить его в своей правоте, и, когда наконец остановилась, чтобы перевести дыхание, старик ответил:
— Я верю тебе.
— Правда? — удивилась она.
— Конечно, — улыбнулся он. — Я не такой циничный, как Вирджил. Я верю людям.
Она облегченно вздохнула.
— А кто та, другая женщина, за которую Вирджил меня принимает?
