16.02. Пятница, 14 мая 2010 г., г. Санкт-Петербург, ул. Академика Павлова, 9. Клиника Института мозга человека РАН, map #1837
Сережка… Маленький еще. Эти короткие штанишки он носил в четыре годика. И очень не любил, хотел выглядеть взрослым. Джинсы требовал, как у соседа Витьки…
– Я побежу! Я побежу до неба…
Низко висящее солнце слепит глаза. Поднять бы руку над глазами козырьком, да есть ли во сне рука? Ирина уже собралась окликнуть сына, но там, куда она вглядывалась против багровых лучей (восход? закат?), обнаружилась высокая фигура в клетчатой рубашке и джинсах.
– Слава?..
Фигура неторопливо удалялась.
– Слава! Куда вы?
Он обернулся и прищурился, вглядываясь в Ирино лицо. Улыбнулся:
– Мы хотим дойти до неба…
Свет померк, вытесненный хлынувшей со всех сторон серой мглой, отдаляя и скрывая из виду Вячеслава.
– Нет! – Ирина пыталась кричать в мутную пустоту, не слыша собственного голоса. – Слава, вам надо вернуться! Это все неправда…
Мираж… Сон… Морок…
У-умммм…. Зачем же так трясти-то? Я же сплю…
– Мама!
Вне времени. Вне пространства, map #?
Слава открыл глаза и хитро посмотрел на сидящего напротив товарища.
– Ну как? – Сидя по-турецки, подпрыгивать было не совсем удобно, но Димке удалось показать всю степень своего нетерпения.
– Порядок. – Вячеслав улыбнулся. – Я подобрал коды команд. Хакнул, как принято выражаться в моем времени. Если я прав и это действительно всего лишь программа – я готов ее сломать.
Димон шумно выдохнул и поднялся на ноги.
– Так чего ждем?
Кротков внимательно присмотрелся ко все еще сверкающему далеко внизу древу.
– Отправляемся в воскресенье, восьмое мая, в семь утра. Готов?
– Всегда готов. – Базов вскинул руку в пионерском салюте.
– Тогда полетели.
Слава, щелкнув пальцами, произнес мысленную команду.
Мир, и без того не очень-то яркий, потух.
16.03. Пятница, 14 мая 2010 г., г. Санкт-Петербург, ул. Академика Павлова, 9. Клиника Института мозга человека РАН, map #1837
Сергей всем корпусом подался к монитору:
– Что?..
В таблице пересчитываемых карт вдруг появилась вторая строчка. Он быстро открыл окошко с информацией о новом пересчете и, загремев креслом, бросился к спящей на каталке матери:
– Мама! – Сергей потряс Ирину за плечо. – Мама, проснись! Вячеслав Соломоныч, это он. Он управляет пересчетом! Ну мама!..
Ира сморщила лицо, не размыкая век. Просыпаться ей явно не хотелось.
– У-умммм….
– А! – Сергей безнадежно махнул рукой и бросился к монитору.
Снова усевшись в кресло, взял в руки виртуальный шлем.
– Он запустил пересчет восемнадцать, тридцать шесть. Сначала, мама! А это значит, что я там жив и могу войти юзером! – Сергей решительно натянул шлем на голову и вслепую надел перчатки. – Я все ему объясню. Ай!
Растрепанная Ирина нависала над сыном, грозно сдвинув брови. Шлем оказался у нее в руках.
– С ума сошел, да?!!
Сергей обиженно и недоуменно потирал ухо, по которому проехался наушник шлема. Больно проехался.
– Ты не понял, что я тебе сказала утром? Там все очень реально. Слишком реально. Руки-ноги тебе поотрывать за такую реалистичность. – Ира слегка ткнула сыну пальцем в лоб. – Ты как ему объяснять собрался? Гу-гу, гу-гу? Да? Да ты и так-то еще не можешь. Какая дата обсчитывается?
Сергей все еще с обиженным выражением посмотрел на окошко с информацией о карте. Быстро бегущий счетчик времени отмерял утро восьмого мая.
– Я еще не родился…
– Тем более. – Ирина отвесила сыну легкий подзатыльник и тут же потрепала ему волосы. – Экспериментатор…
– Но минут через сорок уже будет девятое, – Сергей, понимая, что мама права и идея его, мягко говоря, не очень продумана, пытался хоть как-то ухватиться за ускользающую надежду.
Ирина отошла к каталке и устало забралась на нее. Усевшись поудобнее, она задумчиво повертела в руках шлем.
– Вот что. – Ира подняла глаза на сына. – Туда пойду я…
7.00. Воскресенье, 8 мая 1988 г. Киевское высшее военное авиационное инженерное училище (КВВАИУ). Курсантское общежитие, 4-й этаж, map #1836
– Курс… Подъе-о-о-ом!
Глава VIII
7.00. Воскресенье, 8 мая 1988 г. Киевское высшее военное авиационное инженерное училище (КВВАИУ). Курсантское общежитие, 4-й этаж, map #1836
Слава осторожно открыл глаза и приподнялся на кровати. Шаркающие шаги дежурного по курсу медленно затихали, удаляясь от двери комнаты общежития.
– Подъем, курс… Строиться… – донеслось совсем уже тихо.
– Похоже, получилось…
Вячеслав оглянулся на голос. Димка сидел на своей койке у окна в спортивном костюме и задумчиво вертел в руках кроссовки. Подняв голову и глянув на улицу, Базов пробормотал:
– Погодка сегодня хорошая…
Кротков прыжком соскочил с кровати и натянул на ноги хабэшные галифе. Чуть подумав, воткнул ступни в дерматиновые тапочки с нарисованной масляной краской цифрой «8» и, подойдя к Димкиной койке, сел рядом с другом.
– Не переживай так. – Слава положил руку Базову на плечо. – Хоть и получилось, не думаю, что все так просто.
Димка безучастно пялился в окно. Вячеслав понимал, каково это – вдруг узнать, что ты не настоящий. Что жизнь и все окружающее – игрушечное. А настоящее бытие где-то там, за бортом ощущений, да еще и прервется через каких-то семь лет. Понимал, потому что и себя ощущал точно так же.
– Я и про себя не знаю, насколько я реален…
Димон встрепенулся и закинул кроссовки под койку. Быстро оглянувшись, потянулся руками к развешанной на стуле форме.
– Вот что, Крот. – Базов чуть отклонился назад и стукнул кулаком в стену. – Ваха! Поднимай, Слав, свое отделение, разбуди Ваху – пусть поднимает свое. Сбор в бытовке. Давай.
Он подскочил с кровати и начал стягивать с себя спортивный костюм. Освободившись от футболки, заметил не тронувшегося с места Славу.
– Ну? Чего? Давай, давай. У нас времени мало. – И обернулся к спящим соседям по комнате: – Игорка, Горыч! Подъем!
Вячеслав пожал плечами, встал и вышел. Коридор, несмотря на команду «подъем!», демонстрировал наплевательскую пустоту, если не считать сидящего на тумбочке дневального и развалившегося на подоконнике дежурного. Присутствующий личный состав суточного наряда по курсу удивленно воззрился на неподобающе рано выползшую из камеры фигуру. Слава успокаивающе кивнул бдящим и сделал шаг в сторону комнаты обитания Вахи, комода-один. С коим и столкнулся нос к носу прямо в дверях.
