— Я, черт возьми, тоже, — сказал Джо неожиданно усталым голосом. — Если б вы только знали, как сильно мы грызлись последние пару лет, через что мне пришлось пройти, прежде чем я уговорил жену показаться доктору и выяснить, можно ли как-то поправить дело…
Джо не договорил. Красный, как помидор, он продолжил раздеваться.
— И что, если бы я знал? — спросил доктор Абекян, чувствуя себя слегка неуютно.
— Вы бы поняли, почему я дал ей эти обещания, пусть они безумны и не имеют смысла. Она сказала: надо ехать в Чикаго, и вот мы здесь. Она просила не называть людям ее имени, но я прокололся, ведь так?
Доктор Абекян кивнул. Глаз слезился от табачного дыма во рту, но доктор не спешил выдыхать.
— Так… Какого черта! — выпалил Джо. — Какой смысл идти к врачу, если не можешь сказать всей правды?
Доктор Абекян ничего не ответил.
— Многие годы, — продолжил Джо, — мы с Барбарой жили счастливо, как только могут жить счастливо двое. Мне так казалось. Городок у нас замечательный, и люди там живут милые. И дом у нас замечательный, милый, большой — достался мне в наследство от папы. Работу я свою люблю и в деньгах мы никогда не нуждались.
Отвернувшись, доктор Абекян уставился в прямоугольный стеклоблок, который выходил на улицу.
— Но бездетность… — говорил Джо. — Мы ведь оба хотим детей, а болезнь запросто может нас разлучить. Вот так оно, доктор… Или так оно было. Знаете, моя жена ведь ни под каким предлогом не хочет показываться врачам. Все десять лет, что мы женаты! «Послушай, милая, — говорю я ей, — мне без разницы, кто из нас бесплоден, я или ты. Если ты, то хуже я о тебе думать не стану. Ты ко мне, надеюсь, отнесешься точно так же. Главное ведь — узнать, есть ли способ решить проблему».
— Вам и правда без разницы? — спросил доктор Абекян, не оборачиваясь.
— Я лишь говорю за себя. И для меня — да, без разницы. Любовь к жене превозможет все дурные случайности.
— Случайности? — переспросил врач. Он хотел было посмотреть в лицо Джо, но передумал.
— По-вашему, не так? Разве не случай решает, кому иметь детей, а кому — нет?
Джо подошел ближе к врачу, а заодно и к стеклоблоку — и с удивлением заметил в каждой ячейке каждой панели стеклоблока крохотный образ жены. Барбара как раз выбиралась из такси.
— Вот и моя благоверная, — сказал Джо.
— Знаю, — ответил доктор Абекян.
— Откуда?
— Можете одеваться, мистер Каннингем.
— Как одеваться? — удивился Джо. — Вы меня даже не осмотрели.
— И не надо, — сказал доктор Абекян. — Я и без осмотра могу сказать точно: до тех пор, пока вы женаты на этой женщине, детей у вас не будет. — И он посмотрел на Джо с пронзительной горечью в глазах. — Вы такой одаренный актер или впрямь ничего не знаете?
Джо подался назад.
— Я не знаю, что происходит, если вы об этом, — сказал он.
— Вы правильно пришли ко мне на прием, мистер Каннингем, — грустно улыбнулся доктор Абекян. — Сказав, что я не специалист, я очень сильно ошибся. В вашем конкретном случае специалиста лучше меня не сыскать.
В приемной защелкали острые каблучки Барбары. Она спросила кого-то, на месте ли доктор. Потом в задней части дома раздался звонок.
— Доктор у себя, — сказал врач и насмешливо поднял руки, как бы восхищаясь самим собой. — И готов к чему угодно.
Открылась дверь в задней части дома. Послышался детский плач — миссис Абекян по-прежнему носилась как угорелая.
Пройдя к двери, доктор Абекян выглянул в приемную, где стояли его жена и Барбара.
— Доктор у себя, миссис Каннингем, — позвал он. — И примет вас незамедлительно.
Барбара — невысокая брюнетка, разодетая в пух и прах — прошла в кабинет, глядя на все с превеликим любопытством.
— Вы так быстро осмотрели Джо?
— Чем быстрее, тем лучше, не правда ли? — напряженно сказал он, закрывая за ней дверь. — Я так понимаю, с мужем ты была не до конца честной?
Барбара кивнула.
— Понимаете ли, мы знаем друг друга, — обратился доктор Абекян к Джо.
Джо облизнул губы.
— Понятно.
— И теперь ты решила быть предельно откровенной? — снова заговорил с Барбарой врач. — Тебе помочь?
Барбара неопределенно пожала плечами.
— Доктору виднее, — ответила она.
Доктор Абекян закрыл глаза.
— Что ж, по мнению доктора, мистер Каннингем должен знать, что когда его жена училась на медсестру, она забеременела от меня. Было решено делать аборт, но операция прошла неудачно, и пациентка навсегда осталась стерильна.
Джо молчал. Смысл ситуации доходил до него очень не просто.
— Долго же ты тянула с признанием, — сказал доктор Абекян Барбаре. — И нервов потратила…
— Да, — пустым голосом ответила женщина.
— Ну и как, месть сладка?
— Я не мщу, — возразила Барбара и отошла к стеклоблоку, чтобы полюбоваться тысячами одинаковых картинок в его ячейках.
— Тогда зачем было тянуть и исхитряться?
— Ты всегда умел объяснить, почему все, что мы делаем, лучше для нас же самих. Как бы ни сложилась жизнь.
