– Признаюсь, я сначала недооценил доктора Ормонд. Когда она отказалась от денег, я подумал, что она может клюнуть на внимание интересного мужчины. Она же такая неприметная, типичная серая мышка. С этим тоже не вышло. Но у всякого человека есть своя цена.
Вернел Грин хмыкнул, и в этом звуке Бет почудилось нечто зловещее. – Что ж, теперь у меня в руках оказалось то, что она очень высоко ценит. Ормонд пойдет на все, чтобы вернуть то, чем я завладел.
– Тогда почему она не здесь? Почему контракт до сих пор не подписан?
– Я уже говорил, – впервые за все время в голосе Грина послышались гневные нотки, – сначала мне нужно заполучить ее сюда. Полагаю, вашему отцу необязательно знать, что у нас возникли проблемы. Незачем его расстраивать, коль скоро в конце концов все уладится.
– Если ты уверен…
– Когда он спросит, скажите, что доктор Ормонд выслала подписанный контракт с посыльным.
Послышались шаги, по-видимому, младший Парсини и Грин стали спускаться по наружной лестнице. Дожидаясь, пока голоса смолкнут, Бет стала смотреть в подзорную трубу на круглый кусок оранжевого шелка. Страх высоты был вытеснен другим страхом, еще брлее сильным: если Грин говорит, что завладел чем-то, что она очень ценит, это означает, что Синтия у него в руках и что он знает, кто она такая.
По шару снова прошла рябь, и на этот раз Бет, кажется, поняла, что ее вызвало. Корзина вздрогнула, накренилась и снова встала на дно. Бет прильнула к окуляру подзорной трубы. В корзине кто-то есть! Бет показалось, что над краем бортика появилась и тут же пропала светловолосая голова. Синтия!
Бет повернулась и шагнула к лестнице. От земли ее отделяло два пролета. Стоило ей посмотреть вниз, как ее охватила паника, голова снова закружилась. Бет вцепилась в перила, зажмурилась и несколько раз глубоко вздохнула, но это не помогло. Конечно, можно вернуться в дом и найти Кевина, но на это ушло бы время, а Синтии, если в корзине, конечно, она, помощь нужна немедленно.
«Мне обещали прогулку на воздушном шаре», – Бет услышала слова Синтии так отчетливо, словно подруга произнесла их над ее ухом. Синтия упоминала воздушные шары в первом телефонном разговоре, только она говорила, что звонит из санатория в Швейцарии.
Бет снова вздохнула. Она была полна решимости побороть страх, не поддаться ему. Главное – не думать о высоте и просто спускаться, ступенька за ступенькой.
Глава 20
Джордан перечитал письмо во второй раз. В тишине тиканье часов, стоящих на письменном столе Парсини, казалось оглушительным.
«Дорогой Гек Финн, если ты это читаешь, значит, мой друг Рафаэль попросил вернуть старый долг. Я обязан ему жизнью, поэтому, надеюсь, ты удовлетворишь его просьбу. С любовью, Том Сойер».
Оттого, что Джордан перечитал письмо, его содержание не изменилось. Дед, как всегда, краток. Джордан Хэйуорд Первый всегда считал краткость достоинством. Но это был не единственный признак, подтверждающий подлинность письма, о том же свидетельствовала подпись. Об этих прозвищах, которыми дед и внук пользовались, только когда проводили отпуск в хижине на острове, не знал никто, кроме них двоих. Значит, интуиция меня не обманула, подумал Джордан, которого с той минуты, когда он вышел из лимузина, не покидало ощущение, что у Парсини есть на руках какие-то козыри. Одно утешение, мрачно думал он, я лишний раз убедился, что интуиция меня не обманывает.
Джордан посмотрел на хозяина кабинета. Рафаэль Парсини стоял у окна и смотрел на гостей. Казалось бы, Рафаэль должен был выглядеть, как счастливый правитель, взирающий на свое маленькое государство, но почему-то именно сейчас Джордану казалось, что Парсини постарел и сильно сдал. Он чем-то напомнил ему деда в последние месяцы перед смертью. Почему – это пока оставалось загадкой.
– Значит, мой дед обязан вам жизнью, – сказал Джордан.
Неожиданно Парсини от души расхохотался, запрокидывая голову.
– Как же вы похожи на своего деда! Вы принимаете факты, как данность, и сразу переходите к сути. Никаких словесных игр. Ваш отец в такой ситуации спорил бы до бесконечности, потребовал бы графологической экспертизы, доказывал бы, что, даже если письмо подлинное, оно его ни к чему не обязывает.
Джордан пожал плечами.
– Я не сомневаюсь, что письмо написано моим дедом.
Парсини подошел к столу и сел на свое место. Джордан понял, что переговоры начинаются.
– Да, это так. И я действительно спас ему жизнь, во время войны мы служили в одном взводе. – Рафаэль помолчал и добавил другим тоном: – Между прочим, у меня нет никаких доказательств. Об этом знали только я и ваш дед.
Джордан прищурился.
– Так что же произошло?
– Дело было во Франции. Шли тяжелые бои, от нашего взвода в окопе осталось только двое, ваш дед и я, остальные либо погибли, либо отступили. – Рафаэль откинулся на спинку стула и закрыл глаза, вспоминая. – Снаряды рвались все ближе. Я считал, что оставаться дальше в окопе бессмысленно, – что мы могли противопоставить артиллерии? А ваш дед считал, что безопаснее остаться и дождаться подхода своих. Мы поспорили, дело дошло до драки. От одного из моих ударов ваш дед упал, ударился головой и потерял сознание. Тогда я взвалил его на себя и отнес в безопасное место. Через несколько минут после того, как мы покинули окоп, в него попал снаряд.
Джордан кивнул. Об этом эпизоде он не раз слышал от самого деда. Дед говорил о человеке, не побоявшемся рискнуть и взять на себя ответственность, о человеке, который не только спас ему жизнь, но и показал, как этой жизнью распорядиться. И этим человеком был Рафаэль Парсини, которого Джордан последние пять лет считал своим врагом.
– Мой отец тоже получил такое письмо? Не потому ли он с вами связался?
Парсини отрицательно покачал головой.
– Ваш дед написал только одно такое письмо. Он послал его мне по почте незадолго до своей смерти, а вскоре после этого ваш отец пришел ко мне и попросил дать ему в долг.
– Что вы с удовольствием и сделали.
– Это было и в моих интересах. Буду называть вещи своими именами, ваш отец был слабым человеком. – Рафаэль повернул руку ладонью вверх. – Сильная воля всегда берет верх над слабой.
Джордан свернул письмо и положил обратно в конверт.
– Что вы от меня хотите?
Губы Парсини дрогнули.
– Как же вы все-таки похожи на своего деда!
– Если вы это понимаете, то должны понимать, что я не позволю вам снова участвовать в делах «Хэйуорд Инвестментс». – Джордан положил конверт на стол. – И дед никогда не попросил бы меня об этом.
– Нет, не попросил бы, – согласился Парсини.
– Итак, что вам нужно?
Несколько секунд Рафаэль Парсини, прищурившись, изучал лицо Джордана. Джордан снова отметил, что в лице старика есть что-то болезненное. Наконец Парсини сказал:
