что думали! Я не дам вам отсидеться! – он тряхнул головой. – Не рано ли? Это уже намек на приговор. Не так надо начинать! Речь о другом! Страх потеряли! Воруют, ничего не боятся!
Президент снова сел к столу, на минуту прикрыл глаза и задремал. Вдруг ему представилась огромная пирамида из чиновников, которая своей нижней частью устойчиво стоит на Земле. Бюрократы держат в руках шапки, куда просители опускают мешочки со взятками.
– Выведение здания из категории культурного наследия! – мешочек опускается в шапку, взамен выдается бумага с печатью.
– Разрешение на снос исторического здания, – еще один мешочек опускается в шапку взамен на пачку сомнительных документов.
– Разрешение на строительство многоквартирного дома, – снова мешочек исчезает в бездонной шапке, и готова очередная бумага с печатью.
– План организации земельного участка; план подъездных дорог; утверждение проекта и архитектурного решения; сведения об инженерных системах; сведения об организации строительства; разрешение на подключение к городским коммуникациям; план благоустройства застроенной территории; разрешения, согласования, сметы; бюджеты; Выше, выше, выше! Мешочки становятся больше, просители солиднее, чиновники капризнее! Мздоимцы внимательнее рассматривают содержимое мешков и тычут в нос ходатаев мелкими купюрами! И вот уже на самой верхушке пирамиды мешки так тяжелы, что их несут не один, а несколько просителей.
Бумаги взлетают, кружатся, посетители стараются их поймать, а тут сверху поступает сигнал. И чиновники, отсыпав из своих мешочков, перекладывают деньги в банки с гербами и передают из рук в руки тем, кто выше. Чем выше, тем банки становятся тяжелее и гербы на них больше, пока на самый верх не доставляется самая большая банка. Сюда уже тянется несколько рук, которые забирают содержимое и перекладывают в банки с флагами разных стран.
– Совсем зарвались! – возмутился Виктор Александрович и очнулся от дремоты. – Страх потеряли!
Ему вспомнилось, как в детстве они с мальчишками разрушали пирамидки муравейников. Муравьи начинали быстро бегать, заделывать ходы, прокладывать новые, и через несколько часов муравейник опять стоял на том же месте!
Президент со вздохом подумал, что какой бы закон ни приняли, чтобы ни кинули в этот коррупционный муравейник, прорехи так же быстро заделают, найдут новых людей, проложат новые пути, и система опять заработает в полную силу!
«Если не разрушу, то хоть шороху наведу!» – принял решение Президент и сдвинул брови, готовясь к разговору.
* * *
Не один Сергей Романович ерзал на стуле, наткнувшись на очередной репортаж о голодовке пострадавших дольщиков. Сам Игорь Петрович, который в это время тоже ужинал, со злостью отбросил вилку.
– Что там за *** кашу заварил?
Игорь Петрович употребил не литературное слово.
– Без вони *** никак не могут обойтись!
– Успокойся, дорогой! – погладила его по руке жена.
– Успокоишься тут! *** И эти ***звоны, вторую неделю показывают. Телевизионщики совсем распустились! Надо прикрывать *** этот канал!
Его голос заглушил звук приземляющегося вертолета.
– Кого там еще принесло?
Не пришлось господину Приживалкину закончить ужин. Прилетел свой человек из Аппарата Президента.
– Плохо дело, Игорь Петрович. Слышали, какая шумиха поднялась вокруг дома на… Думали, пошумят и перестанут. Не успокоились. Х*** Великий влез. Разбирательством занялись. Президент взял это дело под особый контроль. Вас завтра вызывает на экстренное совещание.
– Завтра?! *** Ты меня в чем уверял? *** Говорил, что все повязаны? Что комар носа не подточит!? ***
Прилетевший побелел от возмущения.
– Разве я мог предвидеть, что телевидение влезет и *** вмешается!
Их голоса заглушал гул двигателя вертолета.
– Мог! *** Обязан был, раз втягивал меня в это дело! Выруби ты этот мотор! – заорал Приживалкин на пилота.
– Я, Игорь Петрович, залетел только на минутку, предупредить. Связи не доверяю в таком деле. Везде уши.
– Не уши везде, ***, а шкуры! Ты вот *** тоже за свою трясешься! Ты меня уверял, что все налажено, осечки не будет! Замнем, если что! Везде свои люди! А сейчас хвост поджал? Залетел он. Как баба ***. – Игорь Петрович сплюнул, на свой же, любовно ухоженный газон. – Ко мне-то залетел, а вот со всех постов вылетишь! Это я тебе гарантирую, если мое имя хоть где-нибудь вылезет. Собой *** дело закрывай.
– Как это собой, Игорь Петрович? Мне тоже мое место не даром досталось! Вы не горячитесь так! Может, еще и обойдется. Есть у меня человечек, его и посадить не жалко!
– Тут простым строителем не отделаешься! Уровень какой затронут. Этого с лошадиной фамилией, как его?
– Уперкопыто. Им, думаете, заткнуть?
– Ты в своем уме? Он же и меня, и тебя тут же сдаст! Постороннего надо, а еще лучше на Питер стрелки переведи. Там-то покойничек точно зубами вцепится. Есть у тебя что- нибудь на питерских?
– Коль по грибы пойти, то много чего насобирать можно.
– Какие грибы, ты что, ошалел, что ли, от страха?!
– Это я так, иносказательно…
– Вот и собери. Чтоб сегодня же у меня все было! И не затягивай. Чтобы я к завтрашнему утру подготовиться успел. А полеты ко мне *** прекрати. Связи он не доверяет! А вертолет у тебя невидимый. Завтра весь аппарат трезвонить будет, что ко мне прилетали. И так шумиха поднялась, еще ты тут пылишь своим вертолетом.
Игорь Петрович вспомнил про объекты, относящиеся к оборонному ведомству, и заскрипел зубами.
– Как бы еще чего не нарыли!
– Сдаст, сволочь, мною прикроется! – в памяти всплыло мордатое лицо главного военного. – Никому нельзя верить!
А главный военный, Сермяжный Анатолий Юрьевич, в это время набирал километры в своем бассейне. Он взял себе за правило плавать, чтобы ни случилось. Если рядом не было воды, то руки сами просились грести и загребать. Ему – человеку не военному, но волею случая принявшему на себя такую ответственность, приходилось держать себя в форме. Это было необходимо – назло всем, кто не принял его в новой должности. Их раздражало, что он, вопреки известной поговорке, лез в военные дела со своим уставом. На любое дело смотрел со штатской точки зрения. Затеял реформы: военно-административную, военного образования, резерва, сокращение центрального управления, но главное – сокращение численности Вооруженных сил Российской Федерации!
Сермяжному подходило, что у военных приказы руководства не принято обсуждать, и тем более возражать! Стратегический талант у него и его амазонки Евы выявился, когда их усилиями лакомые куски земли были сначала выведены из статьи государственной собственности и переданы по военному ведомству, потом за счет Минобороны построены там престижные объекты, которые затем были проданы по заниженной цене и приобретены на счет их же с Евой компаний. Таким образом, они становились собственниками и объектов недвижимости, и акций предприятий по ценам ничтожно малым.
Анатолий Юрьевич
