и к любому мужчине, который мог бы оказаться рядом. Что за напасть! Раньше Радка была уверена, что ревность идет бок о бок если не с любовью, то с интересом. Но, похоже, гордыня её супруга тоже не отказывалась от такой спутницы.
— И у него есть повод, верно? — разумеется, стоило понимать, что Ева не пропустит такого веселья, но Радка почему-то надеялась, что она хотя бы не начнет цепляться к ней при всех, да еще когда официально они были дважды родственницами. И пока сама Рада пребывала в растерянности, её злой язык принялся за дело.
— Какой уж там повод, — она игриво махнула рукой. — Вы же знаете этих мужчин. Если женщина всю ночь не дает уснуть, они опасаются оставлять её одну и днем. Все эти грозные мужчины сущие дети, когда речь идет об удовольствиях. Ну да вы знаете.
Судя по вытянувшимся на мгновение лицам Евы и Розы, они не знали. Впрочем, уже через секунду обе растянули губы в улыбках, так что кроме Рады никто ничего не успел заметить. Даже жаль.
Она едва не вздрогнула, почувствовав руку на своей талии. И только знакомый резкий травяной аромат, которым надушился Мейнгрим перед вылетом, дал ей понять, что это он. Судя по слегка поморщившимся дамам, не только сама Радка считала, что аромат слишком резкий и горький, но сейчас её это только порадовало.
— Всё хорошо, дорогая? — прошелестел Мейнгрим, обнимающий её, но взглядом пронзающий её собеседниц. Что же, похоже, не только она успела увидеть их потерявшими лицо.
Глава 29
— Всё чудесно, милый, — прощебетала Радка, даже не оглядываясь на мужа. Она и по обманчиво-мягкой с виду руке, сжимающей её талию так, что могли остаться синяки, понимала, что Мейнгрим в бешенстве. Ну надо же, а она ведь и без того настроилась поругаться, но предполагала, что виноватым останется муж. Опять не успела.
Чуть согнув мизинец, муж незаметно, но больно ткнул её ногтем. Радка вспомнила о том, что они договаривались о специальных знаках. И пусть ей казалось это перебором, но спорить с Мейнгримом не хотелось, так что теперь оставалось сообразить, что именно означал этот.
— Но я бы хотела немного прогуляться на воздухе, если наша хозяйка не против, — наконец произнесла она и, судя по тому, что Мейнгрим прекратил пытаться продырявить ей бок пальцем, она угадала с ответом.
— Разумеется, — снова растянула губы в улыбке Роза и склонила голову на бок, с самым благожелательным видом разглядывая обнявшихся Раду с Мейнгримом, и только холод в глубине её глаз не давал Радке расслабиться. — Вы когда-нибудь были на море? В это время года оно просто изумительного цвета!
— Как-то не доводилось, — Рада решила, что к концу вечера у неё разболятся скулы от беспрестанных улыбок. — Буду рада полюбоваться.
Уверенности в том, что она успеет это сделать, у неё не было, потому как Мейнгрим потащил её из поместья на берег со скоростью, граничащей с неприличной.
— Что опять не так? — прошипела Рада, едва они остались одни. Можно было перестать улыбаться и наконец-то потереть ноющий бок. — Теперь синяки останутся.
— Синяки останутся, — передразнил её Мейнгрим. — Я просил не выделяться, но ты же не можешь! Тебе нужно вертеться в самом центре! Что такое ты сказала хозяйке и Еве, что они едва не разорвали тебя при всем этом высоком собрании?
— То есть, мне не показалось, — задумчиво пробормотала Радка.
— Зачем ты вообще с ними разговаривала? — Мейнгрим в сердцах пнул песок, который взорвался под его ногой и почти весь без всплеска ушел в набегающую волну. — Поприветствовала хозяйку — и хватит! Можно же посетить оранжерею, восхититься цветами и всё. Во время приема еще раз восхититься танцем цветов и вернуться домой. Неужели так сложно?
— Во-первых, она сама со мной заговорила, — Радка тоже пнула песок, но не потому, что всерьез злилась, просто она и впрямь впервые видела море, и не будь здесь Мейнгрима, зарылась бы руками в этот песок, половила бы руками волну, а то и забралась бы поглубже в воду. Как ей хотелось оказаться тут с Фабусем! — Во-вторых, это твоя сестра подлила масла в огонь. Неужели нельзя сделать так, чтобы она не замечала меня?
— Для этого нужно было думать раньше, — ответил Мейнгрим сухо, и Радка вздохнула.
Она не обманывалась их теперешними отношениями с мужем, и попадись он ей, совершенно никем не занятый тогда в кафе, он скорее поступил бы так, как тот незнакомец, что обругал её за пролитый кофе.
— А у нас нет хотя бы небольшого домика на берегу моря? — спросила Радка, раздумывая, очень неприлично будет снять сапоги и закатать брюки, чтобы пройтись по воде.
Только оказавшись в зале, полном самых изысканных магесс, она поняла, почему Мейнгрим настоял на полете на Седом. Так она могла надеть сапоги и брюки под пышную сзади и короткую плотную впереди юбку. И дело было не только в том, что в этом наряде было удобнее летать на драконе, он выигрышно смотрелся на Радке, тогда как носить узкие высокие туфли она так и не научилась.
— Нет, — ответил Мейнгрим таким тоном, что Радка не решилась уточнять, но он добавил сам после паузы. — У Евы есть. Тут рядом. Но ты напрасно пытаешься сменить тему. О чем вы говорили?
— О тебе, разумеется, — вот теперь настала очередь Радки злиться, и она легко вызвала успевшее исчезнуть раздражение. — Расспрашивали, почему ты сопровождаешь меня сам, вместо того, чтобы отправить с телохранителем.
— И что ты придумала? — в голосе Мейнгрима отчетливо чувствовалось напряжение. Вот зачем было лезть в эту банку с пауками, если он так этого боялся? Прослыли бы угрюмыми и скучными, так разве это проблема? К тому же в случае Мейнгрима это еще и правда. А сама Радка обошлась бы без этих встреч уж точно. Столько лет обходилась.
Всё это она выложила одним духом мужу и добавила:
— Сказала, что ты меня ревнуешь, а что я должна была сказать? Если бы твоя сестра не влезла с предположением, что у тебя есть повод, вообще всё было бы хорошо.
— А у меня его нет? — нарочито равнодушно поинтересовался Мейнгрим.
— Ах ты!.. — у Радки даже слов не оставалось,
