пожирали меня взглядом.
— Да быть, блять, этого не может…
Глава 28
— Ладно, на этом закончим расспрос, — сказал Луис.
— Но он же ни на что толком не ответил! — воспротивилась замком.
И хоть Кит молчал, но по нему всё равно так же отчётливо видно желание узнать побольше. Тем не менее Луис был непреклонен:
— А он и не обязан — всю необходимую информацию и пруфы к ней он уже предоставил мне — тому, с кем он и договаривался. А с вами он ни о чём не договаривался, потому и делиться информацией никакой не обязан. Да и вообще — по изначальной задумке вы и этого знать не должны были. Так что с вашей стороны я бы не возникал, а наоборот — благодарил.
— Благодарить? Серьёзно?..
— Всё. Закрыли тему, — уже без усмешки в голосе серьёзным тоном произнёс Луис. — И, кстати говоря, Катрин с Гарри об этом ни слова.
Они удивились.
— Я понимаю, почему Катрин не нужно говорить, — она разболтает это на раз-два, — но Гарри?..
— У меня есть некоторые подозрения на его счёт.
— Ты… сейчас не шутишь? Он же с нами почти с самого начала…
— Я всё сказал, — и сразу следом за этим: — Значит так: ты, — указал он на Кита, — отдыхаешь и завтра приходишь на работу; ты, — указал он на Риту, — едешь обратно и работаешь; а ты, — указал он на меня, — едешь домой — на сегодня для тебя работа окончена.
— Но…
— Так. Помнишь, мы договаривались? Пока ты работаешь на меня…
— У меня нет никаких привилегия и я слушаю тебя, как своего командира. Понял. Еду домой.
— Замечательно. Всё, на сегодня расходимся.
И только после этого на лице Луиса вновь появилась его дурацкая улыбка, тем не менее ни у кого из нас не было желания шутить или даже хотя бы просто разговаривать. А потому обувались и выходили из квартиры Кита мы уже молча, в этот момент отлично слыша как под нами кто-то плакал. Когда же мы спустились, увидели у той самой двери, рядом с полицейскими и врачами, женщину лет пятидесяти, которая пыталась отвечать на какие-то вопросы по поводу убитого в квартире, но выходило у неё это крайне трудно из-за всё никак непрекращающихся слёз.
На душе от вида такой картины резко стало скверно, однако сделать для этой женщины никто из нас ничего не мог. Так мы просто и прошли мимо, отводя глаза в сторону и стараясь не слушать её всхлипы. Вскоре же мы оказались на улице, где Луис с Ритой прошли к машине и, сев в неё, поехали обратно на работу, а я остался ждать приезда такси, естественно сообщив об этом Джин, чтобы они сопровождали нас. А после этого же я погряз в размышлениях, чем же мне заняться в это неожиданно появившееся, свободное время.
Первая мысль, что мне пришла в голову, — это связаться с Элизабет и назначить ей встречу, дабы обсудить оставшиеся некоторые важные моменты, касающиеся бизнеса. Но немного подумав об этом, я осознал, что такового желания у меня нет от слова совсем.
И, садясь в подъехавшее такси, немного задумавшись о том, почему у меня нет такого желания, в конечном итоге я кое-что понял. И если кратко: я просто устал. Слишком уж много событий в последние дни. Так что пускай в идеале и следовало воспользоваться такой возможностью, но моё желание ментального отдыха взяло верх.
А потому вскоре я уже оказался дома, расслабленно сидя на диване и смотря какой-то фильм. Можно было, конечно, отправиться в какой-нибудь клуб или бар, тем более что друзья со средней школы меня уже несколько раз за эти дни туда звали, однако мне хотелось несколько иного, более тихого и одинокого отдыха. Потому я и выбрал отдых дома. А когда же фильм закончился, я поднялся на второй этаж, прошёл в спальню и, улёгшись на кровать, заснул.
* * *
В тот момент, когда девушка со светлыми волосами вернулась домой, её голова буквально разрывалась от множества, различных мыслей. И по-хорошему ей, конечно же, стоило хорошенько их все обдумать, уделив этому достаточное количество времени. Вот только помимо этих мыслей её так же распирали и чувства, часть из которых она и сама не понимала, а часть — до сих пор не хотела в себе принимать. А потому, девушка решила отстраниться от всего этого резкого наплыва, уйдя в тренировки.
И ими она и занималась до самой ночи, когда нужно уже было принимать душ, ужинать и ложиться спать. И так она, в принципе, и сделала. Но всё же не совсем.
Стоило ей прилечь в кровать, как все её мысли и сомнения вновь заполнили её голову, не давая ей даже глаз сомкнуть. Какое-то время она пыталась этому сопротивляться, прекрасно понимая, что лучше это всё будет обдумать уже после хорошего сна, на свежую голову. Тем не менее, кое с чём она так и не справилась.
Резко встав с кровати, она щёлкнула пальцами, и включился свет, после чего она прошла к зеркалу. И встав напротив него, несколько раз повертелась в разные стороны, осматривая себя. Навертевшись же, стянула одетую на себе домашнюю оверсайз футболку, в которой она всегда спит, и откинула её куда-то в сторону кровати, оставшись перед зеркалом в одних лишь чёрных трусиках. Но и те, вскоре, были сняты и выброшены в сторону кровати прямо следом за футболкой.
Теперь же, стоя перед зеркалом полностью нагой, девушка закинула волосы за плечи и вновь начала крутиться из стороны в сторону, рассматривая себя так, словно до этого она никогда этого не делала. Закончив с верчением на месте, она подошла к зеркалу ещё поближе и начала выгибаться в разных позах, но в основном всегда делая упор на выделение этими позами груди и попы. Когда же она покончила и с этим, в дело вступили её руки, которыми она по разному, долго и крайне скрупулёзно ощупывала грудь с попой, будто бы пытаясь что-то в них нащупать.
— Не понимаю… — наконец тихо произнесла девушка, держа в руках груди, что, то немного приподнимала, то опускала, как вместе, так и поочерёдно, — неужели у меня действительно миниатюрные формы? Но ведь у девушек без Дара практически всегда и таких нет.
