будто отрезана от меня. Я почувствовала, как начали неметь пальцы рук. Удушающий ветер скрестил свои цепкие пальцы на моем горле, перекрывая доступ к живительному кислороду. Перед глазами замелькали черные мошки. И я ничего, абсолютно ничего, не могла с этим поделать. Как бы ни боролась, я начинала ощущать, что жизнь постепенно оставляет мое тело.
— Господин Зидригу, — прохрипела я, зная, что демон меня прекрасно слышит. Но он лишь заложил руки за спину, сцепив их в замок, и хладнокровно наблюдал за тем, как я умираю. К любым мольбам он оставался совершенно глух.
— Ты можешь прекратить свои мучения, Надин, — неожиданно раздалось над правым ухом. В носу запекло, и я почувствовала, как по подбородку потекла жидкость. Кровь. — Просто примкни ко мне. И я сделаю тебя своей королевой. Зачем тебе слабый демон, который вновь и вновь теряет тебя, теряет твою дочь? Он никчемный.
В голове начали вспыхивать яркие картинки того, как я купаюсь в роскоши и золоте. Воочию видела, что меня боятся, мне поклоняются. Передо мной заискивают. В каждом из нас есть темная сторона. Кому-то удается ей противостоять, загоняя в самые дальние уголки души. Кто-то же упивается чернотой в своем сердце. Мы все живые существа. За каждым из нас закреплено право выбора. Но на крошечную, скудную секунду, я сделала этот глоток тьмы, почувствовав на кончике языка горьковато-сладкий привкус свободы от правил и границ. Каково было бы осознать, что я могу все? Не оглядываясь на других.
Но моя другая сторона была сильнее. Честность, достоинство, преданность, способность к прощению, любовь: вот, что руководило моей душой. И ни один соблазн не может поколебать мою веру. И никакие сладкие речи не могут разрушить ту связь, что тянется уже долгие годы между мной и Раттимиром. Поэтому я собрала последние силы, молясь, чтобы там, во внешнем мире, моему мужчине удалось победить ублюдка, пожелавшего смерти нашей крошке.
— Пошел к черту, — произнесла окровавленными губами.
— Что ж, — вдруг рассмеялся бестелесный голос. — Ты свой выбор сделала. Прощай, Надин. Жди своего демона и дочь. Ведь в скором времени они присоединятся к тебе.
Стальные объятия смертоносного ветра вдруг ослабли, и я начала стремительно падать вниз. С каждым мгновением земля становилась все ближе и ближе. Я произносила одно заклинание за другим. Но все было бестолку. В этот раз смерти удалось сделать то, что не получалось долгие годы: она расставила свои сети, чтобы наконец поймать непокорную душу.
Воздух вспорол оглушающий рев, и вдалеке я увидела белого дракона, который стремительно летел в мою сторону. Его крылья были широко распахнуты, страшный оскал искажал прекрасные черты. Все необъятное тело сияло ярким белоснежным пламенем.
— Нет! Ты не посмеешь вмешаться! — с яростью крикнул Рыцарь.
И снова плети черного зла потянулись ко мне, подхватывая и начиная душить с новой силой. Бороться у меня не было сил. Я закрыла глаза, прекрасно понимая, что если умру здесь, то и моя телесная оболочка тут же обратится в прах.
Глава 50
Кто бы там, сверху, не дергал за веревочки, наслаждаясь всеми перипетиями, но, по всей видимости, им я нужна была живой. Чудо. Иначе свое спасение я не могла объяснить никак. Меня сумасшедшим рывком вернуло обратно в тело. Судорожно хватая ртом воздух, я приняла вертикальное положение и начала безостановочно кашлять.
— Надин! Птичка! — сильные руки Раттимира придерживали меня за плечи, пока тело содрогалось в конвульсиях. — Родная, дыши!
Около лица появилась чаша с водой, которую я резко выхватила из чьих-то заботливых рук. Живительная влага возвращала сознание и рассеивала темноту перед глазами.
Когда спустя минуту я пришла в себя, тут же посмотрела чуть в сторону. Туда, где находился мой фамильяр. Шаптиро лежал без движения, лишь правая лапка еле заметно подергивалась. Мой храбрый бесенок все еще пребывал в чужом мире, пытаясь отыскать маленькую девочку. «Давай, малыш! Не оставляй ее один на один с этими монстрами!» — мысленно попросила я, надеясь, что он меня услышит.
— Надин? — позвал Раттимир, и я наконец обратила на него внимание.
Посмотрела ему в глаза глаза, не зная, как сказать о предательстве близкого друга. Поверит ли он мне? Сомнения копошились внутри.
— Я… — не знала с чего начать. Какие слова подобрать, чтобы смягчить ужасную новость.
— Что там произошло? — он вдруг нахмурился и пальцем, невесомо, дотронулся до моей шеи. Я знала, что он там увидел. Темные брови тут же сошлись на переносице. — Надин, что это?
— Ратт, враг оказался ближе, чем мы думали, — я обхватила его запястье, а затем переплела наши пальцы. Не знаю, что он разглядел в глубине моих глаз, но в следующую секунду обнял, согревая своим теплом и надежностью.
— С кем ты сражалась, моя отважная птичка? — прошептал он мне на ухо.
— С господином Зидригу, — ответила ему на одном дыхании.
Раттимир будто окаменел в моих руках.
— Что? — он чуть отстранился, пытаясь посмотреть на меня.
— Господин Зидригу оказался предателем, Ратт. Мне так жаль, — я едва не плакала. Как же горько причинять боль другим. Особенно самым близким. — Нет, Надин, — он чуть усмехнулся. — Ты что-то путаешь. Там был не он, — демон даже покачал головой, как бы отрицая то, что я только что ему сообщила.
— Тот самый лекарь, который осматривал Иларию в замке Раттимира? — Марикус оказался рядом с нами, тоже слабо веря моим словам
— Это он. — я опустила взгляд на свои руки, отмечая, что все ментальные повреждения перенеслись и на физическую оболочку. Тыльная сторона рук была усеяна мелкими царапинами. Да и спину начинало пощипывать и покалывать от болезненного столкновения с землей.
— Надин, я знаю этого демона три десятка столетий. Мы вместе сражались. Я лично видел, как он выносил с поля боя раненых воинов, а потом лечил. Он… — Раттимир не мог уложить поступок друга в своей голове. — Почему? Чего, черт подери, ему не хватало? Я не могу поверить… — он провел ладонью по своему лицу. — Чего он хочет? Зачем все это делает?
— Он действует не один, — я осторожно выбралась из объятий мужчины и отошла чуть в сторону, обхватив плечи руками. — Рыцарь, которого заточила моя мать, нашел лазейку и вырвался на свободу. Не знаю как, не знаю, кто еще во всем этом замешан. Но в одном могу не сомневаться.
— В чем? — прохрипел Раттимир.
— Их конечная цель — разрушить весь мир. Зидригу говорил о каком-то великом зле, которое в былые времена совершил магический народ. Попрание Божественных заповедей.
— Бред какой-то, — вырвалось из Варкона.
— Но это еще не
