class="p1">… Перед рассветом подогретое вино сморило Будиша. Но едва первые лучи позолотили дворцовые стены, в тронный зал ворвался Николай.
Сон старшего князя улетучился:
— Шут?
— Ищут прохвоста, — морщась, ответил Николай. — Я по другому делу. Твоя жена негодует. Вернулся, а к ней не заглянул.
Будиш махнул рукой и потянулся:
— Навещу Марию позже. Что еще?
— Послание. Прибыло из Эдирна с Вестником. Только что, — Николай протянул клочок письма. — От «ледяного» колдуна.
Нетерпеливо сломав печать, Будиш прочел текст и глухо выругался.
— Чего там?
— Упырь не смог выкрасть сестру. Он требует нашей помощи и вмешательства. Отказ не принимается.
* * *
Русло реки повернуло, и берега, поросшие лесом, поднялись. Встречный ветер разогнал туман, и София узрела Первые Врата Стифополя, походившие на огромные скалы, заключившие реку изящной белоснежной аркой с узорной резьбой.
Дальше река сильно раздалась, а берега разбежались к горизонтам. Отовсюду возникли бело-серые домики, за ними потянулись бескрайные белокаменные причалы. По волнам сновали парусники и ладьи. При встрече с княжеской процессией они выдували громкие сигналы приветствия.
Заходящее солнце светило в глаза, и София не сразу заметила фигуры гигантов на двух берегах. То были Северос и Бер с Ваином (она легко угадала в каменных гигантах бога Севера и его сыновей). Вытесанные из обломка скалы, они предстали грозными воителями с вороном на плече, волком у ног и несокрушимым оружием в руках.
— Хвала Северосу, мы дома, — вздохнул Хорс, осеняя себя знамением.
Лейдцы чтили память о прошлом, трепетно храня наследие рода. В правящем Доме Арги похожей традицией, увы, пренебрегали, отдавая на откуп священникам и жрецам.
— Бер и Ваин, Его сыновья, — прохрипел целитель. — Наши прародители. После того, как боги Света основали здесь новую Обитель, их дети разбрелись по миру в поисках приключений и славы. Бер положил начало Дому Серебряного Волка и стал первым князем Лейда. Его брат Ваин дал род Дому Горного Оленя и сел на трон Гарриена. В жилах северян и по сей день течет кровь сыновей Североса, и малая толика божественной крови их Отца.
Через четверть часа в серебре речных брызг показался Стифополь.
Город был пронизан сетями каналов и русел и казался парящим над Арди-Навой островком камня и серебра. На узеньких улочках теснились «пряничные» домики. Над головой плыли узорные арки мостов с горящими фонарями. Стифополь негласно величали Городом Тысячи Мостов и княжна признала — это справедливо. Она в жизни не видела полиса красивее (хотя, что вообще видела в жизни, кроме Ипати и монастыря?).
Неожиданно над палубой метнулся черный ворон. Описал круг и уселся на плечо старика.
— Хозяин верррнулся, — вылетело из клюва вместе с острым щелканьем.
— Говорящий ворон? — изумилась София.
Целитель потрепал птичку по голове и лукаво улыбнулся.
— Он знает всего несколько слов, сударыня.
— А имя у него есть?
— Корвин. На северном вэльском — помощник.
София улыбнулась. Будто почуяв интерес к собственной персоне, птица оторвалась от волос хозяина и, изогнув шейку, повернулась к девушке глазом-бусинкой.
— Вы ему приглянулись, — со смехом признал старик. — Добрый знак.
— Дальтийская Пристань по правому борту, — подал голос смотрящий.
— Готовить канаты! — Проревел капитан.
Княжеская процессия пришвартовалась под крики приветствия.
Их уже ожидал экипаж, призванный доставить во дворец. София с тяжелым сердцем покинула «Тифон» и села в узорную повозку, приготовленную специально для нее. Очень скоро пристань растворилась в закате, а экипаж въехала во внутренний двор княжеских угодий. В закатном золоте весны высокие стены дворца отливали платиновым блеском. Огромные полукруглые окна с разноцветными стеклами играли всполохами увядавших лучей. Шпили короновали бело-серебристые стяги с изображением грозного волка и руны Севера.
Дверца распахнулась, и один из слуг предложил Софии руку.
Девушка поспешила выйти. Не потому, что торопилась познакомиться с Его Светлостью Романом, а потому что желала размять затекшие ноги.
Во дворе было так же сказочно-красиво. Вдоль широкой каменной дороги журчали фонтаны. Всюду зеленели цветники с розами и пионами. Еще дальше покоилась аллея правителей. Оттуда — с высока, холодно и надменно, взирали величественные статуи древних князей.
София развернулась к паперти дворца и похолодела. Там возвышались три фигуры — мужчина и две женщины. Девушка попыталась их рассмотреть, но против заходящего солнца — не сумела. Лишь увидела, как Посланник, перекинув поводья подоспевшему слуге, вбежал по нескольким ступеням и сначала тепло приветствовал мужчину, а потом двух его спутниц. Но если первой женщины он едва коснулся, то вторую не выпускал из объятий несколько минут.
Это причинило Софии неожиданную боль. Девушка закусила губу, чувствуя, как закипают щеки от ревности. Исполнил указ Его Светлости и исчез!
Всё внутри горело от обиды. Ее бросили на произвол судьбы. Избавились, как от старого, надоевшего хлама и благополучно забыли. И это правда. Все, кто прибыл с ней, затерялись в толпе. Среди двора, забитого слугами, воинами и конями с повозками, она осталась одна.
— Сударыня, — рядом возник слуга. — Следуйте за мной. Я провожу вас в покои.
Девушка ожидала узреть мрачные лабиринты коридоров, тяжелые шторы и скрипучие железные двери, что не отпирались годами. Вдохнуть холодную пыль древности, которая, как ей внушали с детства, покрывала залы и переходы дворца Стифополя толстым слоем. Но все оказалось иначе. Коридоры были полны света и цветочной свежести, на хрустальных окнах развивались шелк и парча, окованные створы дверей оказались легки и беззвучны.
— Ваши покои, княжна, — проводник распахнул серебристую дверь, украшенную вычурной резьбой и замер в проходе. — Его Светлость Великий князь просит вас ни о чем не беспокоиться и отдыхать с дороги. Он примет вас завтра. И, еще, Великая княгиня приглашает утром на семейную трапезу.
София застыла с открытым ртом.
— Заложника приглашают к княжескому столу?
Такого не бывало со времен сотворения Двенадцати Княжеств.
— Да, госпожа.
Слуга исчез, а она передернула плечами.
Лучше бы ее оставили в покое. Запрятали в далекую башню и забыли, — так же, как ребенок забывает о любимой кукле, брошенной на чердаке. Так, нет, решили держать в поле зрения.
— Передайте повелительнице мою благодарность. Я приду.
Княжна отблагодарила слугу, стараясь не выдать беспокойства, и когда тот исчез, выдохнула. За внезапными страхами не сразу разглядела покои. Несколько залов, объединенных в большой просторный комплекс, были заставлены мебелью из кедра и дуба. Стены и потолки драпировали бархат и шелк, а изысканные ароматы ванили и персика добавляли интерьерам шарма и гармонии.
Не успела она поразиться окружающей красоте, из смежной залы вбежали две молодые девушки в одинаковых платьях.
— Лия, — присела одна.
— Мия, — повторила вторая. — Мы ваши придворные дамы.
Девушки были рыжеволосы и очень похожи друг на друга, точно близняшки, и напомнили ей (хоть и суровых, но обаятельных)
