розовело все сильнее. Ближе к горизонту оно уже было ярко-алым, все говорило о том, что оно вот-вот зажжется, заискрится. Молодой лось, тот, что уже забредал однажды сюда, на вершину холма, стоял на самой границе леса, тянул мягкие губы к ближайшему зеленому листку. Неожиданно он замер, навострив чуткие уши и превратившись в живую статую.
Треск веток, напугавший его, раздавался все громче, и вот наконец из лесу, еле волоча ноги, вышли двое, мужчина и женщина. Они поддерживали друг друга и были настолько измучены, что, пройдя в нескольких метрах от лося, не обратили на него ни малейшего внимания.
Кося миндалевидным глазом, лось проследил, как они поставили лопаты за забор и скрылись внутри дома. Только тогда он позволил себе шевельнуться и бесшумной тенью растаял в лесу.
— Я пойду в душ, — еле шевеля губами, сказала Арина, как только они переступили порог гостиной.
— Конечно, — кивнул Виктор.
Она отправилась в ванную.
Он машинально сделал за ней несколько шагов и остановился, сообразив, что должен подождать, пока она выйдет.
Простояв некоторое время в каком-то странном оцепенении, опустился на пол и блаженно растянулся во весь рост.
Арина стянула с себя грязный свитер, посмотрела в зеркало. Оттуда на нее глянуло изможденное, бледное, чужое лицо.
Арина грустно подмигнула этому лицу и, утратив к нему всяческий интерес, отвернулась и включила воду.
Лежащий ничком Виктор неожиданно почувствовал, что пол под ним качнулся и поплыл. Он ощутил на губах вкус соленых брызг. Шум морских волн и гортанные крики чаек раздались у него в ушах.
Виктор приподнял голову, повернул черное в разводах лицо к дальней от себя стене. Глаза его заблестели. На стене висела фотография белоснежной, летящей по волнам яхты.
Крики чаек неслись оттуда.
Арина стояла под душем, блаженно подставив лицо теплым водяным струйкам. Она не шевелилась. Ей казалось, что она может простоять так целую вечность.
Внезапно странные звуки донеслись до нее сквозь шум льющейся воды. Арина прислушалась. Настороженное выражение ее лица вдруг изменилось. Оно просветлело, стало почти счастливым.
Гортанные крики океанских чаек все больше заполняли ванную комнату.
Владимир Эдуардович остановил свою «Волгу» на вершине холма, вышел из машины и направился к дому.
Неожиданно он остановился. Еще не успел сообразить, что именно привлекло его внимание, но что-то явно мешало ему. Интуиция старого сыщика, не раз выручавшая его в прошлом, заставила его внимательно осмотреться. Наконец его осенило. Из-за забора высовывались черенки лопат. Вчера их здесь не было.
Горлов удовлетворенно хмыкнул и, потянувшись, достал одну из лопат. Тщательно оглядел ее, растер между пальцами остатки свежей земли на острие и, утвердительно покачав головой в такт своим мыслям, вернул лопату на место. Затем проделал ту же операцию со второй лопатой.
Картина окончательно прояснилась.
Появились лопаты, которыми совсем недавно работали, но зато исчез мотоцикл.
Он подошел к месту его вчерашней стоянки, без особого труда обнаружил там следы от протектора. Следы вели прямо в лес.
Горлов выпрямился.
Сноп золотых лучей вырвался из-за горизонта и рассыпался по земле, заставив его зажмуриться. Начиналось волшебное утро.
Виктор и Арина, умытые и переодетые, сидели на кухне. После горячего кофе с тостами оба чувствовали себя гораздо бодрее.
Они с некоторым удивлением смотрели в открытое окно. Ничто не напоминало там кошмаров прошедшей ночи. Жаркий, бешеный, сводящий с ума ветер исчез бесследно. Радостное пение птиц, мягкий шелест леса, легкий приветливый ветерок — все предвещало дивный, божественный день.
Они с наслаждением впитывали в себя его запахи и звуки, заново привыкали к утреннему солнцу и ароматному воздуху.
Виктор покосился на Арину, поднял руку, пальцем очертил в воздухе ее тонкий профиль — нос, губы, подбородок. Подумав, добавил к воздушному рисунку маленькое ухо с изящной мочкой. Она повернулась, они почти одновременно улыбнулись друг другу.
— Нам надо куда-то смыться хотя бы на время, — сказала она. — На тот случай, если он не соврал и его дружки все-таки здесь появятся. И чем раньше мы это сделаем, тем лучше.
Виктор кивнул:
— Надо, значит, смоемся. Не вопрос.
Он снова безмятежно улыбнулся. Арина прыснула, ей почему-то тоже было смешно. Им казалось, что они вернулись куда-то, на много лет назад. Оба вдруг на мгновение ощутили себя детьми, школьниками, сбежавшими с уроков.
И не успело еще пройти это мимолетное радостное ощущение, как в дверь громко постучали.
В долю секунды все изменилось. Бесследно пропало очарование утренней свежести.
Они больше не были детьми. Они были взрослыми, застигнутыми на месте преступления.
Стук повторился.
Они медленно переглянулись, готовые ко всему.
— Я открою, сиди, — одеревеневшими губами произнес Виктор.
— Я с тобой, — тут же живо возразила Арина.
Настойчивый стук раздался снова.
Они одновременно встали и пошли к двери, ощущая на ногах тяжеленные, сковавшие движения кандалы.
31. Предложение
— Привет, ребята! Доброе утро.
Прищурившись от бьющего в глаза солнца, на них смотрел благодушно улыбающийся Горлов.
— О, привет, Владимир Эдуардович… — выдавил из себя Виктор.
— Здрасьте… — промямлила Арина.
Владимир Эдуардович, судя по всему, не обратил ни малейшего внимания на произведенное им впечатление. Спокойно стоял, опершись о дверной косяк, пожевывая стебелек какой-то травинки.
— А ты чего здесь делаешь так рано? — не выдержал Виктор.
Горлов и глазом не моргнул. Похоже было, что он ждал этого вопроса.
— Можно зайти? — поинтересовался он. — Есть предложение.
— Да, конечно, заходи, — спохватился Виктор.
Горлов не заставил себя долго упрашивать, решительно вошел в дом.
— Кофе, чай? — предложила Арина.
— Нет, спасибо, девочка, я уже позавтракал.
Майор вальяжно расположился в кресле, все так же лукаво поглядывая то на одного, то на другого.
— Вот, значит, какая мысля меня посетила, — начал он. — Мне тут позвонил мой приятель, Коля Семенцов. Живет он в Лазаревском, это под Сочи. У него там яхта, небольшая, но вполне удобная, вместительная, рассчитана на несколько человек. Так вот, он очень меня приглашал приехать, пожить у него, на яхте походить, короче, отдохнуть там, на море, месяцок-другой. Но я, к сожалению, никак не могу, дел чего-то поднакопилось выше головы. Вот я и подумал, может, вам к нему смотаться? Если, конечно,
