Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
не сказала?
– Не хватило смелости. Я же знаю, что, кроме него, тебе нечего предъявить в полиции. Мы выходили из машины, я полезла доставать этот проклятый флакон из багажника, мой дражайший супруг сказал, чтобы я его не трогала, я все равно лезла, ты же знаешь, я упрямая как баран. И, в общем, я его уронила… Агата, прости меня, пожалуйста! Я могу показать пятно на асфальте у нас перед домом. Ну, хочешь, мы прямо сейчас поедем в полицию, и я дам показания?
Я была не в состоянии вообще ничего говорить и отвернулась к окну, Марта слезла с табуретки и обняла меня за плечи.
– Ну прости меня. Я сейчас же позвоню няне, и мы поедем в полицию.
– Не надо, – покачала головой я. – Они все равно не поверят. Тот полицейский, который был у меня, сразу дал понять, что очень сомневается в моей адекватности. И кислоту во флакон с духами, как он считает, налила я сама. А теперь и флакон бесследно исчез, так что у него нет никаких причин начинать расследование.
– А сообщения ты ему показала?
– Показала.
– И что?
– И ничего. Я, пожалуй, пойду. Прости, что-то совсем нет аппетита.
– Давай мы все-таки съездим в полицию? Они должны принять заявление, нас же несколько человек, мы свидетели. Я сама так расстроилась, не могу ни спать, ни есть. Ну, что мне сделать, чтобы хоть как-то тебя порадовать?
– Купи мне цветов и торт! – крикнула я уже от входной двери.
3
К счастью, вечером приехал Марк. Он был немного уставший, вскользь обмолвился о том, что на работе какие-то неприятности, но отказался сообщать хоть какие-то подробности, он очень переживал из-за меня.
– Как ты? Дай я тебя обниму.
– Я сама не понимаю, как я.
– Марта отдала тебе флакон? Вы ездили в полицию? Что сказал полицейский? Может, на нем остались какие-то отпечатки пальцев?
– Вполне возможно, что отпечатки и остались бы, – сказала я. – Загвоздка только в том, что самого флакона не осталось.
– То есть как? – удивился Марк.
– Марта его уронила. Он разбился. Улики нет.
– Как она могла его уронить?
– Взяла и уронила, не надо меня расспрашивать. В полицию идти не с чем, они считают меня чокнутой, которая сама все придумывает.
– Это тебе сказал полицейский?
– Не открытым текстом, но ясно дал понять, как он относится к моему делу.
– А эсэмэски ты ему показала?
– Он сказал, что я должна разобраться с моими кавалерами.
– С какими кавалерами?
– Понятия не имею! Полицейский считает, что сообщения пишут мои поклонники.
– А их у тебя много? Может, ты и правда кому-то слишком грубо отказала?
– Настолько грубо, чтобы за это доводить меня до сумасшествия? Нет, таких отвергнутых и оскорбленных у меня нет и не было.
– Мужчины ведь очень долго хранят обиду. Может, ты выкинула его из головы уже через пять минут, а он помнит твои слова всю жизнь и страдает.
– Вы что, сговорились с Мартой? Уже вдвоем во мне сомневаетесь? Особенно ты! Как ты можешь?! Я же так тебе доверяю!
Он схватил меня и прижал к себе.
– Прости меня, я не знаю, зачем это сказал. Конечно, если бы такое случилось, ты бы наверняка вспомнила. Просто я никак не могу понять, кому это нужно и почему это все происходит. Но я же знаю не все твое окружение, и мне известно далеко не все о твоем прошлом, поэтому я и предположил, а вдруг…
– Поцелуй меня, – вдруг перебила я.
У меня не было ни сил, ни желания продолжать эту беседу, я просто сказала вслух то, о чем подумала.
– Что?
– Поцелуй меня. Пожалуйста.
Он внимательно посмотрел на меня, потом поправил мне волосы и коснулся губами моих губ.
– У тебя такие глаза… – сказал он. – Ты удивительная.
– Со мной что-то не так? – спросила я.
– Почему? С чего ты взяла? – Он отступил на шаг назад.
– Потому что ты меня избегаешь! – взорвалась я.
– Ты с ума сошла? Что значит – избегаю? Мы не расстаемся ни на день! Я ни с кем не провожу столько времени, как с тобой. Даже если мы не вместе, я все время думаю, как ты, что с тобой. И что ты мне сейчас говоришь? Как я могу тебя избегать?
– Как женщину! – Я оттолкнула его и пошла на кухню.
– Агата, послушай, ты просто устала, и на тебя столько свалилось, не надо переворачивать все с ног на голову.
– Ты что, не можешь просто меня поцеловать? Что в этом такого ужасного?
– Я не люблю целоваться. – Он пожал плечами. – Я вообще очень плохо целуюсь.
– Марк, хватит говорить ерунду. Нам же не по тринадцать лет. Ты не хочешь доводить дело до постели, потому что боишься серьезных отношений?
– Агата, я не хочу сейчас говорить об этом. Но ты ошибаешься.
Он сел за стол и болезненно поморщился.
– Значит, разубеди меня, чтобы я перестала ошибаться. Потому что мне уже кажется, что во мне куча проблем и я не так выгляжу.
Он вздохнул, пошарил по карманам и вытащил пачку сигарет.
– Можно, я закурю? Давай выйдем в оранжерею, там большое окно.
– Ты же не куришь.
– Курю. В особых случаях. Когда выдаются на редкость «удачные» дни.
Мы вышли из кухни, он открыл окно, закурил и посмотрел на меня, прищурившись от дыма.
– Агата, я правда очень не хочу об этом говорить. Можешь поверить мне на слово – ты очень привлекательная, очень, и я вовсе тебя не избегаю. Давай не будем лезть глубже в мои проблемы?
– У тебя проблемы? – Я испугалась, что затронула слишком щекотливую тему.
– Не те, о которых ты подумала, – отмахнулся он. – По мужской части у меня все в порядке. Но с близостью и с сексом у меня, как тебе сказать… некоторые сложности. Боже, ну почему тебе непременно надо это знать?!
– Потому что, мне кажется, у нас с тобой близкие отношения, и я хотела бы, чтобы ты рассказывал мне все.
– Есть некоторые вещи, которые не хочется рассказывать никому и никогда.
– Ты боишься показаться странным?
Он выдохнул дым и отвернулся к окну.
– Не странным, а слабым. Мужчины должны быть сильными. А я стану рассказывать тебе про свои слабости и страхи. Мне стыдно.
– Да что с тобой такое?!
– Ну хорошо, – сказал он. – Только…
– Разумеется, – кивнула я. – Неужели ты до сих пор сомневаешься, что мне можно доверять?
– Мне было как раз лет тринадцать. Или четырнадцать. А это такой противный возраст. Все стараются доказывать взрослость, все занимаются сексом. Так вот,
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 88
