силой в половину от того, чем они обладали при жизни.
Конечно, если призвать какого-нибудь обывателя, то выхлопа с него будет мало. А вот если призывать сильнейших обладателей сверхспособностей, то это уже большая сила на уровне среднего дворянина. Если учесть богатое разнообразие сил, то Марина превращалась в целую дворянскую роту, что и выводило её на уровень близкий к драконам.
В-третьих, она теперь могла вселить душу умершего в тело живого человека на постоянной основе. И это было одним из её секретов, который был известен лишь Андрею и Асии.
Из этой силы вытекала другая её секретная техника. Призывательница духов сама могла переселяться в другие тела, как это делала та немецкая девушка-офицер, про которую рассказывал полковник Лисаев. Именно эта сила делала её настоящим драконом, в смысле, одной из самых сильных в мире. Ведь фактически она таким образом обрела бессмертие. Она стало той, кого опасался сам полковник Лисаев, только ещё опасней, поскольку помимо захвата тела могла использовать разные способности.
Она восхищалась силой Андрея и одновременно с этим сочувствовала ему. По факту, он являлся тем, кто мог создавать новых драконов и лишать силы старых, если, конечно, у него будет иметься группа поддержки, которая сдержит противника. Вот только сам себя при этом он усилить до такого уровня не мог. А если бы и мог, то ему от этого было бы мало пользы.
К примеру, сможет он лишать человека силы или дарить её ему без всех этих эмоциональных качелей исключительно на одном желании. И что он с этого получит, кроме страха окружающих? Люди будут его бояться, опасаясь лишиться сверхспособностей. При этом они будут жаждать получить от него благословение, в смысле, увеличение силы. И для этого пойдут на самые мерзкие поступки. А если не получат желаемого, то из-за обиды могут его и убить. Ни тебе крутой силы, ни обретения бессмертия. В общем, как ни крути, а сила у него незавидная.
Марина, как и прежде, собиралась частично компенсировать этот недостаток, подселяя ему души с полезными способностями. Но это больше напоминало костыли, которые ещё и одолжены у кого-то. Ей хотелось подарить ему силу навечно, и для этого у неё был план.
По её плану им следовало максимально усилить Асию до уровня полноценного дракона. После чего с её помощью попытаться передать способности одного из духов Андрею. Марина подсознательно чувствовала, что это должно получиться. Но именно, что только одного духа выйдет использовать в качестве донора. Поэтому к его выбору следовало подходить с умом.
Проживать всю жизнь на тропическом острове хоть и казалось хорошей идеей, но через неделю им это надоело. Не всем. Шаки с Гореславом решили остаться жить на курорте.
Андрей принял и понял решение друга. В отличие от их семьи, у них не было двух драконов. Следовательно, и дворянство им не светило. У них не было ни малейшего желания возвращаться на родину с туманными перспективами.
Кузнецов подарил другу два миллиона долларов в криптовалюте. Этих денег им должно хватить до конца жизни, даже если их никуда не вкладывать. Если же их даже положить на банковский счёт, то можно нормально жить на проценты. В случае инвестиций жить и вовсе можно припеваючи.
Их семье оставаться на Мальдивах не хотелось и не имелось необходимости. Стоит одним лишь Марине, Асии и Огоньку продемонстрировать императорской комиссии свои способности, как им дадут дворянство. Им достаточно представиться семьёй. В таком случае даже если Андрей был бы бесспособным, то всё равно получил бы титул в качестве мужа двух драконов. Они планировали замаскировать его истинную силу с помощью одного из духов, половины дара которого хватит на титул.
Марина не собиралась раскрывать свою настоящую силу. Она хотела действовать по принципу «умеешь считать до десяти — остановись на пяти». То есть, она желала продемонстрировать лишь призыв и использование силы духа по обоюдному согласию самостоятельно. Это, конечно, на высший титул не тянуло, но этого и не нужно при наличии у них Огонька и Асии.
После отдыха на Мальдивах они вернулись порталом в горы Афганистана. После чего спиритистка призвала душу одного из убитых ими талибов. С помощью его знаний местных троп они перебрались в Таджикскую губернию.
Глава 22
После попадания на территорию Таджикской губернии они могли воспользоваться порталом и переместиться почти в любое место Российской Империи, но использовать эту возможность не спешили. Вместо этого они разбили походный лагерь в живописных горах.
Андрей выглядел глубоко задумчивым. Он смотрел на огонь, который создала Даша для атмосферности.
Асия суетилась возле туристического рюкзака, извлекая из него нехитрую снедь для перекуса. Даша помогала ей.
— Андрюшенька, — села рядом с ним Марина, — что тебя беспокоит?
— Мы в Таджикской губернии… — протянул он.
— Именно, — не поняла его посыла Марина. — И что с того?
— Асия родом отсюда, — продолжил он. — До Курган-Тюбе рукой подать…
— Предлагаешь навестить дом Асечки? — Марина прижалась боком к парню и обняла его правой рукой.
— Пожалуй, ты права, — нахмурился он. — Её родственники достойны того, чтобы нанести им визит вежливости…
— Ты о чём? — вопросительно приподняла брови спиритистка.
— Марин, ты Золушку читала?
— И читала, и смотрела, — она покосилась в сторону целительницы. — Хочешь сказать, что Асечка у себя в семье была Золушкой?
— Золушкой, — кивнул он. — Только папы у неё не было, лишь плохая мачеха и плохой отчим в виде тёти и дяди. Они годами над ней издевались, взращивали в ней комплексы, а в итоге дядя продал её в рабство.
У Марины заиграли желваки. Она сжала маленькие кулачки до побелевших костяшек.
— Вот же сволочи! — не сдержалась она, вспомнив рассказ целительницы о своей родне. — Ты хочешь их наказать?
— Да, но… — покосился он на Асию. — Только не нужно об этом рассказывать ей. Марин, можешь вселить в меня дух портальщика или телепортера и прикрыть ненадолго? Я быстро навещу её родственников и вернусь.
— Не стоит, — покачала она головой из стороны в сторону.
— Ты против мести? — удивился Андрей.
— Нет-нет, я не против мести, — поправилась она. — Я против того, чтобы ты занимался этим в одиночку. Ты знаешь, какие у них способности?
— Нет, не знаю, — грустно вздохнул он.
— Вот-вот!
