не торопясь произнес герцог, не обратив внимания на ответ, – Не вижу причин, отказывать ей в этом маленьком капризе.
– Сожалею, но мой корабль отходит на рассвете. Тем не менее, благодарю за оказанную честь.
Удивительно, но учтивые слова сами собой всплывали в памяти, несмотря на то, что последние годы Эйрика старалась перенимать от матросов их манеру речи.
– Это не проблема. Я дам распоряжение, чтобы в ближайшие пару дней, ни один корабль не вышел из порта. Матросам тоже иногда стоит отдыхать от тяжелой работы.
– Но ваша светлость…
Теодор за спиной возмущенно выдохнул, но прежде чем он успел сделать новое замечание, герцог Вивьес продолжил.
– За вами пришлют извозчика, об одежде можете тоже не беспокоиться. Бал будет костюмированным, так что можете явиться в привычной форме.
Девушка закусила губу, заметив, что любые ее возражения словно не достигают ушей собеседника. Дался же ей этот рынок, именно сегодня.
– Может, я могу хотя бы взять с собой кого-то из друзей?
Мужчина ненадолго задумался, кажется впервые обратив внимание на ее слова.
– Хорошо, – нехотя отозвался он, – Но только тех, за чье поведение готов ручаться. Представишь своих спутников Теодору, чтобы он мог присматривать за вами.
Стражник скрипнул зубами, но возразить не посмел. Герцог устало поднял руку, отпуская гостя. Эйрика тут же поспешила к выходу, желая побыстрее убраться из этого дома. Вот ведь влипла, другого слова и не подберешь. Правила хороших манер, она конечно помнила, но несколько выборочно. Выставит еще себя на посмешище…
Оказавшись на широкой улице, девушка тут же высмотрела карету извозчика. Нужно как можно скорее вернуться к рынку, и объяснить все Рикарду. Хоть бы он согласился пойти с ней на этот дурацкий праздник. Кого еще можно позвать? Она мысленно перебрала несколько имен – Берек, Джед, Рияд, Нотт, пожалуй еще Барри. Кто-нибудь из них, да согласится.
О манерах, наверное, тоже не слишком стоит беспокоиться. Она всего лишь парень-матрос. Грубый и неотесанный, вряд ли от нее будут ожидать большего.
***
Расплатившись с извозчиком, Эйрика отыскала глазами Рикарда, который стоял у начала торговых рядов, скрестив руки на груди, и с суровым выражением лица. Не приходилось сомневаться, что весь этот негодующий облик был припасен для нее. Однако девушка хорошо знала, что всерьез на нее никогда не сердятся, скорее для вида.
Хотя в этот раз, Рик имеет полное право испытывать недовольство. Сколько времени она отсутствовала, два, три часа? Эйрика тяжело вздохнула, понимая, что от нее будут ждать объяснений, и с виноватым видом направилась к рынку.
– Эйрика! – при ее появлении северянин выдохнул, не скрывая облегчения, – Как сказал бы Берек, «где тебя черти морские носили»?
Она опустила лицо еще ниже. Не злится, но определенно волновался. Если однажды ему все надоест, и он больше не захочет ее видеть? Стало тоскливо, и она пару раз быстро моргнула, прежде чем поднять глаза.
Ее выражение лица испугало Рикарда куда больше, чем долгое отсутствие. Он подхватил ее под локоть, и утянул к началу одного из переулков, подальше от основного потока людей.
– Рассказывай. – потребовал мужчина, убедившись, что они одни.
Но Эйрика не могла произнести и слова, чувствуя в горле болезненный ком.
– Эйрика… – теперь голос северянина звучал мягко, – Тебя кто-то испугал, или обидел?
Девушка отрицательно мотнула головой. Надо взять себя в руки. Надо быть мужчиной. Только в этот раз почему-то не получалось, словно что-то разладилось внутри.
– Рик! Эйрик! – неожиданно от толпы отделился еще один человек, и направился к ним.
Рикард узнал Берека, и отступив от Эйрики, кивнул.
– Слышали уже? Запрет на выход в море, для всех кораблей. Капитан будет не в восторге. – боцман скользнул по Эйрике взглядом, – Чего это на юнге лица нет? Подрался с кем-то что ли?
Прежде чем Рик успел произнести хоть слово, девушка сделала пару глубоких вздохов, постепенно приходя в себя. Сейчас, в присутствии боцмана странная слабость отступала, и даже возвращалась способность говорить. И что это такое было, спрашивается?
– Подрался, почти. – решила признаться она разом.
– Что? – С кем? – одновременно вскинулись Рикард и Берек.
– С одним разбойником…
Эйрика пересказала свои приключения с того момента, как она решила обойти рынок через переулки. Рассказ произвел на мужчин впечатление. Не удержавшись, боцман выругался, и покачал головой.
– Да… малыш Эйрик… Тут даже обсуждать нечего, тебе придется пойти. Может под шумок и о каких-нибудь послаблениях для нашего корабля договоришься?
Рикард смотрел серьезно, но при боцмане он не мог озвучить все, что думает.
– Я же не сказал, с какого я корабля.
– Думаешь, это так сложно выяснить? Если его светлость пожелает, то через час будет знать даже то, куда выходят иллюминаторы твоей каюты. – Берек махнул рукой, и хмыкнул – Отплыть мы все равно не сможем, так почему бы не извлечь из этого выгоду? Надеюсь, ты включил меня, в число приглашенных?
***
Эйрика лежала на узкой корабельной койке, разглядывая потолочные балки. А еще, она могла видеть боковым зрением Рикарда, который сидел на своем месте, опираясь локтями на согнутые колени. Казалось, он о чем-то размышляет, но вот о чем?
– Рик, ты не злишься на меня? – не выдержала девушка.
– Почему я должен на тебя злиться? – голос северянина звучал спокойно.
– Потому что я все время нахожу на свою голову приключения. Но честное слово, зачастую это происходит неожиданно даже для меня.
Губы северянина тронула улыбка.
– Могу представить. Знаешь, когда я был в твоем возрасте, на мою голову тоже приключения сваливались сами собой. По крайней мере, мне так казалось.
В его словах Эйрике почудился скрытый упрек, и она замолчала. Неясным образом, Рикард ощутил перемену ее настроения.
– Не думай, что я пытаюсь тебя задеть. Я лишь хотел сказать, что понимаю тебя.
Девушка повернулась, и приподнялась на локте.
– А вот я себя совсем не понимаю, – неожиданно призналась она, и наткнувшись на вопросительный взгляд, продолжила, – Мне давно нужно было тебе сказать… Я устала быть моряком, устала притворяться, но в то же время абсолютно не представляю, как можно после стольких лет оставить службу…
Северянин ответил не сразу, некоторое время он молчал, обдумывая услышанное.
– Ты хочешь отправиться на север, вернуться к семье?
– Не знаю… Я так виновата
