проводить, но у неё и без того было забот по горло.
Неважно. Наша дружба всё выдержит. Я знала это, чувствовала каждой своей косточкой, каждым вдохом. Мы вместе пережили кошмары, заколдованных хорьков, мраморных львов, Воровку Слов, кровожадных русалок – и предотвратили войну.
Я покосилась на каменную фигуру, лежащую на палубе в нескольких шагах от меня, и подошла ближе, чтобы оказаться в поле зрения его пустых глаз.
– Я ни о чём не жалею, – сказала я ему. – Моппи моя подруга. Вероятно, я всегда буду ей завидовать, но это моя проблема, не её. И я выше этого.
– Рада слышать, – произнёс голос сзади меня. – И я ещё никогда не была так счастлива ошибиться. – Мастер Бетрис в своей аккуратной синей мантии и колпаке, венчающем блестящие тёмные кудри, выглядела собранной и мудрой как никогда. – Я очень вами горжусь. Тобой и Моппи. Я знала, что ты способна на великие свершения, тебе лишь нужно было понять свои сильные стороны. – Она окинула Бенедикта каким-то странным, отрешённым взглядом. Мне даже почудилась в нём грусть. – Жаль, что ты так и не усвоил этого урока, Бенедикт, – тихо сказала она. – Всё могло быть совсем по-другому.
Я нахмурилась, пытаясь прочесть выражение её лица. Тряхнув головой и жестом указав мне следовать за ней, она отошла к противоположному борту, подальше от окаменевшего волшебника.
– Вы из-за него отправились в пещеру Эхо, – догадалась я.
Она кивнула:
– Я надеялась, что до этого не дойдёт. К счастью, Рема мне ответила. А ты оказалась очень умной и храброй девочкой с прекрасной памятью. – Её улыбка была тёплой, но выражение лица осталось мрачным.
– Я расколдую его, когда мы достигнем материка, – пообещала я. – Навсегда он таким не останется. Хотя, полагаю, его бросят в тюрьму на очень долгий срок.
– Ты обладаешь редкой силой, Антония: силой обращать в камень и отменять это. Скажи мне, ты поделилась с кем-нибудь контрзаклинанием?
– С Моппи, – призналась я. – Только с ней.
– А что насчёт твоего вопроса? – Она многозначительно изогнула бровь. – Я знаю, что ты тоже о чём-то спросила в пещере. И подозреваю, именно благодаря этому вам с Моппи удалось освободить Чёрного Дракона.
– Э-эм… да. Но… – Это слово я никому не сказала. Даже Моппи. В каком-то смысле оно намного могущественнее солитеров. Став общеизвестным, оно обесценит медазийскую фиолетовую краску. Не говоря уж о других опасностях, куда более серьёзных. Я кашлянула. – Это правда, что у Имперской сокровищницы фиолетовые двери для защиты от вражеских волшебников? И что сам император одевается только в фиолетовое, чтобы избегать магических атак?
Мастер Бетрис нахмурилась:
– Да.
– То есть будет плохо, если кто-то узнает магическое слово для «фиолетовый»?
Её глаза вспыхнули озарением.
– Да, это будет очень нехорошо. Остаётся надеяться, что если кто-то всё же узнает столь могущественное слово, то эта здравомыслящая и мудрая волшебница будет пользоваться им с умом. – Она слегка улыбнулась и продолжила: – Тщательно оберегай свои тайны, Антония. В нашем искусстве в словах заключена сила. А тебе она понадобится, если ты собираешься учиться в школе «Магика».
Я кивнула, но её последние два слова заставили меня замереть с разинутым ртом:
– Что?
Она наклонила голову набок:
– У меня сложилось впечатление, что ты надеешься туда поступить? Или была другая причина, по которой ты расписала все поля страниц моей копии «Принципов наложения чар» словами «школа Магика» и «мастер Антония Дюрант»?
У меня запылали щёки, но мастер Бетрис лишь улыбнулась и достала из складок мантии свёрнутый лист бумаги:
– Держи. Этого должно хватить, чтобы встретиться с директором. Тебе придётся сдать вступительные экзамены, но я не сомневаюсь, что ты сделаешь это с блеском. Ты исключительно талантливая волшебница-теоретик, Антония. Твоё место в школе. Они научат тебя намного большему, чем смогла бы дать тебе я.
– С-спасибо! – Я развернула лист и уставилась на строчки, написанные рукой мастера Бетрис: моё имя, слова похвалы… О более лестной рекомендации нельзя было и мечтать. – Я… я думала, что вы считаете меня недостойной, – с трудом выговорила я. – Бенедикт не получил звания, а я видела, на что он способен.
– Школа отказала Бенедикту не из-за недостатка знаний или сил, Антония. Но порой, когда мы чего-то очень сильно хотим, это заставляет нас делать ужасные вещи.
Я поморщилась, вспомнив, как завидовала Моппи. Я и сейчас глубоко в душе мечтаю обладать её способностями.
– Мне бы очень хотелось быть такой же сильной, как Моппи, – призналась я. – Но… я всё равно волшебница. Я горжусь этим.
– Так и должно быть. – Уголок её рта приподнялся. – Моппи – это уникальный случай. Ей необходимы тщательные тренировки, и как можно скорее. Последнее, что нужно этому острову, – это безрассудная и необученная королева-волшебница с невероятной силой.
Я надеялась, что она шутит, вот только это прозвучало уж слишком правдоподобно.
– Значит, вы остаётесь здесь, – сказала я, указав на трап, доки и порт Меды. – На Медазии.
– Да.
Я думала, что после этого мастер Бетрис сразу уйдёт. Но она помедлила, её карие глаза впились в мои.
– Всегда помни, Антония: сила – это лишь инструмент. Важно то, как ты будешь её применять. Не ошибись в выборе. – Её взгляд сместился мне за спину. – Мне пора. Кое-кто тоже хочет с тобой попрощаться. – И она ушла, звонко постукивая каблуками по доскам палубы.
Я обернулась, горло перехватило от отчаянной надежды.
Утренние лучи солнца наложили на её тёмные кудри рыжеватые отсветы.
– Так, – начала я, стараясь улыбнуться, но, наверное, это больше было похоже на гримасу. – Как подобает приветствовать королеву? Мне следует поклониться?
Её губы тоже дрогнули в подобии улыбки.
– Сейчас я не королева. – Она похлопала себя по макушке. – Видишь? Короны нет. Мама заперла её в сокровищнице.
– Не думаю, что от королевских обязанностей можно делать перерыв, – заметила я. – Боюсь, это теперь твоя жизнь.
Она стиснула зубы:
– Да уж, всё не так, как в сказках. Я попробовала вчера приказать принести мне на завтрак пирожные – так мама отказала. И ты… я не могу приказать тебе не уезжать.
– Это не навсегда, – хрипло пообещала я и показала ей письмо от мастера Бетрис. – Мастер Бетрис дала мне рекомендацию. Я буду учиться в школе «Магика».
– И станешь ещё более невыносимой, – простонала она, но всё равно улыбнулась. – Ты всех затмишь, Антония. Я в этом уверена.
– Ты тоже.
Мы встали у перил, облокотившись на гладкое дерево. Наши плечи соприкоснулись, делясь теплом на холодном морском ветру.
– Пиши мне, – вдруг выпалила она. – Я научусь читать. Может, найму себе отличного учителя. Так или иначе, но я обязательно научусь. И буду писать тебе
