бывшего своего, тебя подстрелит настоящий бандит.
И приказ этот должен был отдать своим именно Кифара, чтобы даже не думали сомневаться.
Рэм властью не злоупотреблял. Было видно, что ему уже приходилось командовать, и крышу у него от этого не сносило.
Зато вся навигаторская могла видеть теперь маячки и бандитов, и охранников. Парень вывел их на общий экран: согнал в одно поле опознавательные сигналы с коммуникатора Ули и со спецбраслета Кифары. И теперь Ченич наблюдал, как сходятся друг с другом бандиты и охранники.
Охранники шли с разных сторон, двумя группами, бандиты — одной группой, плотной, чтобы не разобрать было, кто там идёт сам, а кого ведут силой.
В чате Ули замелькали строчки, и он испуганно покосился на Рэма, не понимая, отвечать ему или нет.
— Дай-ка мне свой коммуникатор! — приказал Ченич. — Кто там у тебя, Старый? Я сам с ним попереписываюсь! А ты, Кифара, проинструктируй-ка пацана, как изображать, что он готов взорвать эту вашу взрывчатку? Или что он там должен делать?
Ченич забрал у Ули распароленный комм и развернул чат, чтобы было крупнее. Он устал, и перед глазами уже пару раз повисало мутное марево — сигнал, что организм перегружен.
«Ули, — писал Старый. — Ты умный парень. Крейсер нас заберёт. И тебе тоже нельзя здесь оставаться. Ты же зарезал официанта, помнишь? Теперь они посадят тебя ещё лет на двадцать, если поймают. В Чёрном секторе мы купим тебе чистые документы. Всё получится, ты всё сумеешь. Тебе нужно будет просто их напугать. Ты возьмёшь взрывчатку и выкрутишь взрыватель. Вот так, видишь схему?..»
Ченич читал, и на скулах у него играли желваки.
Он-то был уверен, что никуда Ули с бандитами не улетит. Старому он был больше не нужен. Парня используют и убьют. Или бросят на корте.
Ули и сам это чуял. И до дрожи боялся психотехника. Видать, тот уже много чего пытался в него впихнуть.
— Рэм, — окликнул Ченич. — Ты знаешь, что такое психопрограммирование? — Он кивнул на Ули. — Я понимаю, что без машины это всё байки, но есть же гипноз? Может, не будем давать Ули взрывчатку?
Кифара захохотал.
— Да кто ж ему даст? — спросил он, вытирая выступившие слёзы. — Это муляж, уважаемый господин Ченич. И взрыватель — муляж. Игрушка.
— И это не потому, что мы не доверяем Ули, — пояснил Рэм. — Просто по ТБ такие фокусы положено делать именно с муляжами.
Ченич кивнул и поддакнул Старому, заполняя паузу в переписке. Нужно было успокоить бдительность бандита.
Это хорошо, что у военных на любой случай есть чёткие правила.
ТБ — техника безопасности. Но её сегодня придётся нарушить. На переговоры пойдёт, скорее всего, психотехник. И придётся с ним говорить. А в психотехников по ТБ, наверное, положено стрелять сразу.
Ченич достаточно общался в своей жизни и с психотехниками, и с истниками, чтобы знать, что они из себя представляют и не поддаваться манипуляциям.
Первые контакты с сильными мира Содружества — истниками — давались ему тяжело. Однако работа требовала, и в какой-то момент он привык, притерпелся.
А уж с психотехниками консультироваться приходилось постоянно. Заключение о состоятельности психики подзащитного часто требовал прокурор.
Бандиты наконец отладили связь. В навигаторскую постучался радостный Горец, и Рэм разрешил ввести сигнал так, как было положено: через экран связиста. А потом попросил переключить на себя, чтобы Горец слышал и видел, кто здесь командует.
— О! — обрадовался бандит. — А тебя-то я и хотел видеть в гробу и белых ботиночках, спецоновская крыса Рэм Стоун!
— А чё тебе, одному там скучно, что ли? — поинтересовался Рэм. — Так заведи ташипа или поставь на пульт зеркало.
Пилоты часто пикировались от безделья, и шуток он знал много.
— Нет, мне не скучно, хэдова бездна! — взорвался Горец. — Болтаюсь тут с вами! Хрен у гикарби нюхаю!
— Ну и как? — спросил Рэм. — Чем пахнет?
— Ах ты, скотина безномерная! — Горец наконец просёк, что над ним издеваются.
— Ну, с номером-то тебе легче, да…
Ченич улыбнулся — Рэм намеренно выводил бандита из себя. Вот же мальчишка!
— Кончай трепаться! — прорезался далёкий низкий голос на самой грани слуха. Видимо, связь с навигаторской была так хорошо налажена, что на корте слышали сейчас и то, что было адресовано самому Горцу.
«Это Старый!» — написал Кифара.
Рэм кивнул.
— Харэ базарить, расчехляйтесь, безномерные! — рявкнул Горец, подстёгнутый своим собеседником. — Открывайте дверь и впустите наших людей! Или мы будем убивать каждые пять минут по вашему человеку! Понял меня, ты?!
Он уставился на Рэма: этакий истерически-злобный и готовый к любому насилию псих.
— Не-а, — отозвался Рэм равнодушно. — Я тупой. Докажи мне, что у вас есть наши люди, тогда и поговорим.
Горец насупился:
— Ты? Ты мне не веришь, безномерной?
— Нет, — нагло подтвердил Рэм. — Камеры у нас не работают. Мы вас не видим, как я могу тебе верить?
— Ну тогда щас я пришлю тебе ногу!
Лицо Горца исчезло с экрана.
Рэм резко вдохнул. Выдохнул. И начал медленно-медленно заполнять лёгкие воздухом.
На медподготовке его учили дышать довольно простым способом: медленный вдох через нос, с фиксацией наполнения лёгких, и медленный выдох через рот. Такое дыхание снимало стресс.
Дерен же его мучил дыханием на четыре фазы. Пока не домучил до какого-то, только ему понятного идеала. Но теперь Рэму и в самом деле захотелось максимально сосредоточиться.
Кифара попытался что-то сказать, но Ченич просигналил ему: не мешай. Понятно было, что сейчас Горец «передаёт микрофон» Старому.
Скоро Горец опять постучался. Связист показал Рэму два пальца, тот кивнул.
Связист ввёл оба канала сразу, чтобы разговор в навигаторской могли слышать и Горец, и Старый.
— А ты красиво нас сделал, Рэм Стоун! — Худощавый блондин с крупными чертами лица улыбался с экрана. — Ты же пилот, да?
Трансляция шла из серого коридора корта, унылого и безликого. Было бы непонятно, где находится Старый, но маячок его выдавал — висел у самых дверей в навигаторскую.
Видел Старый только Рэма. Зато все, кто сидел в навигаторской, могли разглядывать психотехника почти без опаски.
Это был немолодой уже мужчина, крепкий, стриженный замысловато, с претензией. Комбинезон на нём был дорогой, но практичный, с кучей карманов.
Коммуникатора
