а у самого есть девушка? Что-то я как-то была о нём лучшего мнения…
В итоге, как только мы вышли из джазового клуба, я выпалила, покосившись на почти умиротворённое часовым прослушиванием музыки лицо Кости:
— А как дела у Риты?
И чуть не споткнулась — с таким напряжением ловила изменения в выражении Костиного лица…
66
Вера
Сколько я себя помню, у Вершинина всю жизнь на лбу были написаны все его мысли. Врать он не умел от слова абсолютно. По крайней мере, глядя в глаза. Может, поэтому Киру и было с ним комфортно — мой-то муж заливать в уши был горазд. А Костя вот — нет.
Особенно это чувствовалось в те полгода, что Кирилл гулял с Миленой. Вершинин тогда приходил к нам в гости… раза два, наверное, не больше. И каждый раз старался не смотреть на меня, отводил взгляд, улыбался напряжённо. Ему было некомфортно. В то время я презирала его за подобное поведение — злилась, считала предательством по отношению ко мне. Вроде как между мной и Киром он выбрал его… Да, тогда я не понимала, что Костя не мог выбирать: у него вообще не имелось выбора, поскольку он не был участником этой ситуации. И его стыд я воспринимала в отрицательном ключе.
Теперь я думала иначе. Наверное, у меня всё-таки получилось поставить себя на его место… А может, просто легче стало, меньше болела рана, нанесённая Киром. Она потихоньку затягивалась. Правда, ни муж, ни Костя ещё не знали, что если раньше на месте этой раны было живое сердце, полное любви к Кириллу, то теперь там остался лишь шрам. Он ещё немного кровоточил и местами даже гноился, но всё-таки постепенно проходил.
После моего вопроса про Риту Костя выглядел так, будто я исподтишка ударила его чем-то тяжёлым по голове. Он и порозовел, и ссадина на брови задёргалась. Или это у него глаз задёргался?
— Мы… — Вершинин кашлянул, покосившись на меня с непонятной виной во взгляде. Вот уж совсем странно. Решил соврать, что ли? — Поссорились с ней. Расстались пока что. Может, временно, а может…
— Вроде как я с Киром, да? — попыталась пошутить я, несмотря на то, что грудь отчего-то сдавило. И стало… да, радостно. Ох, Вера, ни стыда у тебя ни совести! — Я от него тоже ушла, но ещё не совсем.
— Да, вроде того, — криво улыбнулся Костя, вновь кашлянул и, достав телефон из кармана, посмотрел на экран. — Ух, долго мы с тобой! Тебе, наверное, пора?
Хорошая попытка перевести разговор на другую тему. Но нет, Вершинин, извини — я не куплюсь.
— Ну, Катя, само собой, уже проснулась. Но она со свекровью — у Антонины Павловны сегодня выходной, — и, поскольку мне никто не звонил, значит, всё в порядке.
— То есть можно ещё погулять? — лукаво улыбнулся Костя, видимо подумав, что я тоже решила оставить тему расставаний в покое.
— Погулять можно, но лучше поесть. Я толком не обедала. А потом уже по домам.
— Тогда пошли, — кивнул Вершинин и махнул рукой в сторону ближайшей кафешки, находящейся рядом с джазовым клубом.
Через несколько минут, уже садясь на мятного цвета диванчик, я ощутила, как начала чесаться спина, и повела плечами, стискивая зубы. Безумно хотелось плюнуть на запрет Гектора и почесать татушку. Тем более что на ней сверху специальный компресс, и я же не по коже буду ногтями водить…
— Чешется? — хмыкнул Костя, видимо правильно истолковав мой несчастный вид.
— Угу. И побаливает.
В этот момент нам принесли меню, и на некоторое время мы замолчали, изучая содержимое папок. Потом сделали заказ, причём я, выбирая, что буду есть, руководствовалась собственным кошельком — было бы наглостью предполагать, что Костя заплатит за меня ещё и в кафе. И так на тату-салон потратился, но ладно — будем считать, что это компенсация за все пропущенные им мои дни рождения. Все пять лет моего брака с Киром Костя обычно ограничивался поздравлением в мессенджере. Хотя пару раз вроде бы приезжал в гости… Но дарил букет и деньги в конверте, которые тут же уходили в семейный бюджет. Я крайне редко покупала себе что-то просто для того, чтобы порадоваться, — считала, что это будет слишком эгоистично с моей стороны. Всё-таки Кир вкалывал как проклятый, зарабатывая на квартиру, в которой мы сейчас живём, и тоже старался отказывать себе во всём.
Во всём, кроме Милены, да.
— А ты рассказал Киру о том, что сегодня встречаешься со мной? — неожиданно поинтересовалась я, когда официант отошёл, и Костя слегка вытаращил глаза. А потом хмыкнул и сказал с язвительной иронией:
— Ага, чтобы он опять трахал мне мозг своей дебильной ревностью? «Вершинин, держи свой хер на привязи». — Он явно процитировал Кирилла, и я расхохоталась. Костя тоже улыбнулся и продолжил: — Нет, Вер, я ещё не сошёл с ума. Хотя мне иногда хочется, конечно, его подначить… Поиздеваться над ним так же, как он издевался над тобой. Но Кир всё-таки мой друг. Да, дебил, но я его люблю, как брата.
— Любовь зла, — усмехнулась я. Хотела сказать: «А я уже не люблю», но отчего-то промолчала. Вместо этого спросила: — А с Ритой ты почему поссорился?
Улыбка сразу исчезла с лица Кости, будто бы и не было её. И взгляд он моментально отвёл. Да, Вершинин, прости, но мне и правда нужно знать… сама не понимаю почему.
— В целом почти по той же причине, что у тебя с Киром. Только наоборот.
Поначалу я хотела уточнить, что значит «наоборот», но потом сообразила — Костя имеет в виду, что это Рита лгала и изменяла, а не он.
— Радуйся, — сказала я со вздохом, и Вершинин откровенно удивился:
— Чему?
— Тому, что ты не успел на ней жениться и у вас не появились дети. Если бы успел и появились, всё было бы гораздо сложнее.
— Да, ты права, — кивнул Костя. Мне показалось, что он думает спросить, какие у меня самой планы насчёт отношений с Киром, но в итоге всё-таки промолчал.
И хорошо — обсуждать Кирилла ещё больше, чем мы уже обсудили, совсем не хотелось.
67
Вера
В кафе мы просидели чуть больше получаса. Только успели поесть и немного поболтать — в основном о Костиной работе, он оказался очень увлечён фестивалем, который будет проходить на этой неделе, и своим сотрудничеством с какой-то рок-группой, — как позвонила Антонина Павловна и деликатно поинтересовалась, а когда я, собственно, собираюсь возвращаться.
Положив трубку, я посмотрела на Костю несчастными глазами, и он
