смотрела белокурая красавица, сидящая по правую руку властителя.
Сорглан быстро отвёл дочь в сторону, к высокому окну, возле которого на инкрустированном перламутром столике стояли закуски и вино. Ингрид поправила на груди кружева и огляделась. Большинство женщин были одеты слишком скромно на её вкус (по крайней мере, она совсем иначе представляла себе балы при королевском дворе) – простые гладкие юбки, строгие корсажи, разве что украшения и вышивка поражали воображение и сделаны были действительно искусно и красиво. Кажется, её воздушное одеяние привлекало внимание. Не сочтут ли его вызывающим?
– Переволновалась? – спросил отец, подавая ей бокал с вином.
– Нет. С чего ты взял?
– Как тебе сказать… Ты была очень скована в конце. Не волнуйся, его величество предпочитает запросто беседовать с семьями близко знакомых ему людей. Знаешь, редкий пример человека, умеющего ценить услуги. Его отец тоже был такой.
– Вы с императором родственники?
– Дальние. Я – внук Свавильда, он был сыном старшей сестры императора Э́дена Ги́ада. Были и более ранние семейные связи. Наш род уже несколько поколений служит императорам дома Гиадов. Я всю юность провоевал под началом его военных лордов.
– А сам чего же?
– Что?.. А-а. Стать военным лордом? Мог бы. Но не захотел. Не хотел на годы покидать мою Алклету. Сама понимаешь, статус потребовал бы моего постоянного присутствия во всех угрожаемых местах. Немыслимо возить с собой беременную жену. – Он оглянулся, ища глазами графиню, и она, занятая разговором с кем-то, улыбнулась ему в ответ. – Я и без того был достаточно отмечен.
– Многим не хватает и императорской короны, – улыбнулась Ингрид.
– Я не из тех. Власть, конечно, прекрасная штука, но превращать всю жизнь в стремление ко всё большей власти? Всё равно, что, умирая с голоду, копить золото. Глупо, верно? Золото существует для того, чтоб его тратить. Как и власть.
– Я согласна. Отец, а кто эта женщина возле императора?
– Красивая? – Сорглан с любопытством посмотрел на дочь. – Это любовница правителя, Сиана, леди Гивалди. Из небогатых дворян. Говорят, рассчитывает выйти за него замуж. Совершенно напрасно.
– Ты и это знаешь?
– Нетрудно догадаться хотя бы по тому, как он на неё смотрит. Если бы император любил её, он бы давно на ней женился.
– У неё могут от него родиться дети.
– Не думаю, что это поможет. Во-первых, раз они не женаты, всё будет зависеть от того, захочет ли государь провести церемонию принятия ребёнка в семью. Но даже если решит, старшим сыном Гвеснера всё равно будет считаться герцог Кольдеронский, так что у неё нет надежды превратиться в государыню-мать.
– А яд на что? – Ингрид улыбалась. – Или вооружённый переворот?
Сорглан презрительно фыркнул.
– Кишка тонка у семейства Гивалди идти на Ригана Кольдеронского. Он уже показал себя сильным и умелым военачальником. Рад буду повоевать под его началом, если не будет другого выбора, если начнётся война… Ну, ладно, тебе всё это наверняка неинтересно, иди, веселись. – И он подтолкнул дочь в спину.
Ингрид сделала несколько шагов и остановилась в недоумении. Она здесь никого не знала и не представляла себе, как тут полагается знакомиться. Наверняка не стоит подходить к первой попавшейся девушке, хлопать её по плечу и говорить «Хай, старушка. Поболтаем?» Не так поймут. Но и вариант с «Давай познакомимся!» тоже вряд ли подойдёт. В каком-то историческом романе – смутно припомнила Ингрид – говорилось, что незнакомых молодых людей и девушек полагалось сначала представлять…
Не обращая внимания на её замешательство, к ней широким шагом подошёл молодой человек с длинными густыми русыми волосами – вот что первое бросилось ей в глаза.
– Сударыня. – Он, слегка склонившись, поцеловал её руку, одновременно присмотрелся к гербу на кольце. – О! Леди-чайка? Я не знал, что у графа Бергденского есть дочь.
– Теперь есть, – пояснила Ингрид.
– Понятно. – Он проницательно смотрел на неё. – Прекрасная леди-чайка. Позвольте представить вам мою сестру, леди Вандеру, дочь графа Ойновельского. – Тут к ним подошла девушка, почти девочка (лет пятнадцать на вид), милая и улыбчивая. – А я, соответственно, сын и наследник графа Ойновельского Хлодар.
– Очень приятно.
– В самом деле? – изумился он.
– Это форма вежливости. Но я рада пообщаться. Меня зовут Ингрид.
– Какое красивое имя…
– Уже познакомились?
Ингрид обернулась и увидела Канута, чертовски хорошо выглядящего в церемонной и притом роскошной одежде. Прежде она не обращала внимания, насколько у него тонкая талия, теперь же стройность и ладность его фигуры были подчёркнуты как надо.
Он кивнул Хлодару и поклонился его сестре.
– Госпожа Вандера… А ты, никак, вздумал поухаживать за моей сестрой?
– Возражения? – Сын графа Ойновельского вздернул голову.
– Отойдём?
– Да вы что? – ахнула Ингрид, но Вандера перехватила её за руку и потянула за собой.
– Всё в порядке, – шепнула девушка, улыбаясь.
Растерянная Ингрид следила за тем, как двое напыжившихся молодых людей отошли к стене, несколько мгновений стояли друг перед другом с видом до крайности оскорблённым, словно вот-вот схватятся за мечи. А затем вдруг обнялись. Дочь графа Бергденского какое-то время с недоумением наблюдала, как они хлопают друг друга по спине, а затем, пожав плечами, отвернулась. Она отказывалась понимать этих мужчин.
– Они всегда так, – объяснила Вандера. – Шутят. Они друзья, многие годы вместе ходят в походы, а в детстве друг друга лупили. Мне мама рассказывала.
Ингрид снова пожала плечами.
– Ясно. Традиция встречи. Чего тут не понять. Сударыня, скажите…
– Ой, зовите меня просто Вандера.
– Тогда и вы меня по имени, хорошо?
– С радостью… Повар императора прекрасно готовит креветок. Не хотите попробовать, сравнить с бергденскими? Их обычно ставят вот на том столе.
– С удовольствием.
– Так чем я смогу вам помочь?
– Я здесь никого не знаю. Не знаю, как здесь принято себя вести. Честно говоря, я ожидала чего-то более чопорного и заранее боялась.
Вандера посмотрела на собеседницу с недоумением и дернула плечом.
– Понимаю. Но это же не официальная церемония. Здесь веселятся. Уверена, родители пояснят вам, как вести себя на церемониальном приёме. А здесь – танцы. Не стоит напиваться – это дурной тон – и вести себя чересчур вульгарно. Но подобного поведения скорее можно ожидать от мужчины… У вас великолепное платье. Я восхищена. Вы шьёте у собственной портнихи?
–
