а ведь даже Забытые в своё время не уцелели, когда оказались в схожей ситуации. И уже одно это говорило очень, очень о многом…
Инферно был един, но в тоже время у него было бессчетное количество эдаких подпланов — как странная матрёшка, уходящая вглубь себя чуть ли не до бесконечности. И представший передо мной сгусток силы принадлежал явно не Глубинным Царствам этого места, иначе тут бы одному самоуверенному чародею и пришлось если не погибнуть, то констатировать первое в новой жизни по-настоящему серьёзное поражение и срочно драпать в надежде где-нибудь зализать раны…
Нет, это было из Внешних Царств, что были куда многочисленнее и разнообразнее, но при этом значительно слабее Глубинных. И потому когда странное переплетение инфернальной силы коснулось той конструкции, в центре которой я столь неосторожно поместил своё самосознание, я сумел выдержать атаку.
Мой разум на миг содрогнулся, со всех сторон навалился злой, неразборчивый шепот множества абсолютно нечеловеческих голосов, в которых чувствовались злоба и ярость, жажда поглотить и уничтожить посмевшего влезть в их дела смертного — но лишь на миг. Поняв, что действительно серьёзно вляпался, я перестал играться и недооценивать противника, рассчитывая получить позже поменьше внутренних повреждений. Плевать на последствия — всё, что угодно, я перетерплю и переживу, если это у меня будет это самое «потом», а вот если сейчас не сдюжу, то душе и разуму могут быть нанесены непоправимый ущерб. А в худшем случае и вовсе утянут за собой, туда, в истинный Ад…
Водоворот силы начал замедляться, обретать почти зримую плотность и мощь, замерцали переливами коричневого во всех доступных мне оттенков — я судорожно менял, подстраивал под свои нужды собранные силы. Как же хорошо, что я всё же не поленился сделать запас из сырой, податливой маны, не став полностью полагаться на уже сплетенные чары! Тогда бы меня действительно могли взять за яйца весьма и весьма плотно…
Энергия Стихий — самое эффективное, что у меня имелось в данный момент для противостояния этим существам. Твердь Земная, наполненная тем, какой я её себе представлял, мощь Матушки-Земли — несокрушимая крепость, твердыня воли и силы, не лучшей, когда дело доходит до прямой драки, но надежной, не имеющей себе равных когда речь заходит о защите, о строительстве, о самоей жизни, коя для смертных почти невозможна без неё — всё это я воплотил своей волей и фантазией, противопоставляя могуществу с той, иной стороны бытия.
И, словно откликаясь на мою просьбу о помощи, Стихия откликнулась — ведь если правильно попросить и воззвать, всегда есть шанс воззвать и силам природы. Я не настолько хорош, что бы использовать подобное против людей, божеств и их слуг или хотя бы тех чудищ, что ходят по этой земле и рождены на ней или в похожих мирах — но если дело идет о том, что бы дать отпор Хаосу или Инферно, Стихии обычно откликаются.
Они не помогают напрямую, но каким-то образом наполняют твою силу своими образами и намерениями — и тогда появляется шанс противостоять первобытной и свирепой мощи тварей из этих мерзких краев. Будь я в своём теле, я бы действовал иначе и куда эффективнее — но я был не в своём теле и значительная часть моих возможностей осталась там, позади. А потому приходилось полагаться на такие вот методы…
Светящиеся багровым на кончиках жгуты голодного мрака ударили в единый миг упрочнившуюся преграду, немного вытолкнули меня, попутно разрушив первый слой Заклятий Познания, приготовленных для изучения этого места — но я большего у них не вышло. Плевать на потери чар Познания, не до них сейчас — к тому же самое главное я и без них понял.
Несколько мгновений мы боролись, а затем я сосредоточился и представил себе камнепад. Как по склону громадной горы несется поток гигантских валунов и даже настоящих скал, как они сметают всё на своем пути, отбрасывая прочь и разрушая то, что имело неосторожность оказаться на пути кусков каменной породы — и окружившая меня сила, наполненная Стихией Земли, словно бы взорвалась потоками, кусками этой скопленной ауры, брызгами разлетаясь во все стороны.
Мрак, подступивший поближе, и его жгуты-щупальца оказались посечены и отброшены — и я устремился назад, туда, где находилось моё тело. Вот только заманившая добычу на свою территорию не то сущность, не то некое коллективное бессознательное заранее предвидело подобное — путь, которым я прошел внутрь, оказался надежно запечатан. Я мог бы смести эту преграду, сил и умений мне хватило бы — но это заняло бы время. Не слишком продолжительное, моет быть секунд восемь, ну уж точно не большо двенадцати — однако тогда пришлось подставить спину под удар. А в битвах подобного рода каждая секунда беспечности может решить исход всей схватки.
Уже было ясно, что это засада. Не именно на меня — скорее на любого, кому хватит умений взглянуть сквозь внешний слой произошедших здесь событий и попытаться копнуть глубже, что бы разобраться. И эта тварь здесь именно что бы прикончить неосторожного дурака… Там, снаружи, уже вовсю грохотали боевые заклятия, там разрывались на части вечерние сумерки яркими вспышками слепяще белого света — боевой экзорцист, церковный чародей, честно доросший своими силами до Младшего Магистра, сейчас вовсю присовокуплял к своим обычным силам всю поддержку Небес, кою был в состоянии выпросить. И делал это вполне себе успешно, надо заметить, раз даже голодный мрак отреагировал эманациями злобы персонально в его адрес.
Мы оказались в тупике. Там, снаружи, сейчас шла схватка — оравы нежити и младших демонов инферно навалились на моих спутников, вот только засада была рассчитана на куда менее крепкий орешек, нежели отряд специального назначения с полным набором полевых средств на случай прямого противостояния превосходящим силам противника, да в довесок усиленных как минимум двумя могущественными Магистрами — Младшим, священником, и Старшим, пусть и молодым, но вполне боеспособным и достаточно опытным Петей. Мастера некромантии и специалистку по магии Астрала я в расчет особо не брал — то были не боевики, а скорее тыловые маги, занимающиеся поддержкой армии.
Мрак очень хотел вырваться наружу и помочь своим не то слугам, не то хозяевам помочь сломить оказавшуюся слишком зубастой добычу. Я, кстати, тоже хотел туда же, в родное тело да помочь, но уже своим — вот только выход был
