грустинкой сказал Хойро и вышел.
Шугабой задумчиво потёр подбородок.
— Знаешь, Архар, игры вот эти вот все, великие цивилизации. А ради чего это всё? Непонятно.
— Пинг? — я пожал плечами.
— Эти шарики которые? — без Хойро голос у Груздя стал поувереннее, — Не, дело наверняка не в них. Мы ж его там россыпью внизу взяли.
Он подошёл поближе к кузнецу, с интересом разглядывая процесс. Видимо, ему очень хотелось просто сесть и показать, как надо, но прошаренный волосатик явно подозревал, что всё не так просто. Не настолько мы с Шугой идиоты, чтоб стоять и смотреть на то, как к палке приматывают железку.
Сам я в это время подумал о чёрном пинге, который с меня требует Охрюнна. А ведь Понт прав, белый пинг — это просто местное топливо, не больше.
— Э, умник, а в чём же дело? — спросил Шуга.
— А я знаю, что ли? — пожал плечами Груздь, — Это ж разбираться надо. Но только на хрена мне придумывать правила, разруливать рамсы между космическими чуваками, окучивать лохов человеческих, если профита никакого не получу, а?
— Ты про этих Архайев? — с интересом спросил я.
— Бинго, — Груздь подмигнул мне.
Его кривлянья меня уже не напрягали, а вот Шуга поморщился.
— Их же нет, — я вспомнил фрески в первых катакомбах, — Вроде как пытались спастись, и спаслись только здесь, в виртуале…
Догадка витала совсем рядом, но я немного боялся её озвучить. Параллакс, такая развитая игра, где Архайи хозяева всего и всех… Хозяева собственной виртуальной вселенной размером с настоящую.
Неужели хотят вернуться?
— Архар! — меня окликнули сзади.
Запыхавшийся Крутыш показался в дверях.
— Там Щекодав… фух… проснулся. Тебя зовёт, что-то прям… ух… срочное! Про этого твоего… твою стрелу!
Глава 34
Я оставил Шугу и Крутыша с несчастным кузнецом, а сам поспешил к нашему сонному оракулу. Так-то он никуда с базы не денется, но я-то знал, что этот старик мог заснуть так крепко, что фиг добудишься его.
Груздь Понт, как ни в чём не бывало, поспешил за мной. В ответ на мой косой взгляд он пожал плечами:
— Да я ж всё равно в тени подкрадусь, Архарчик. Ну не будь занудой.
Поджав губы, я подумал, что сам не понимаю, какое отношение к нему испытываю. Вот вроде скользкий и хамоватый, неприятный в общении. А с виду мамкин рокер, типичный задрот из интернет-мемов — худющий, волосы собраны в длинный нечёсаный хвост. Да ещё эта едкая улыбка, из-за которой всё время подозреваешь, что он вот-вот выяснит всё, что ему нужно, и слиняет к эйкинам. Или к исхюрам, если выяснит, что к ним выгоднее.
Но котелок у него варил, это факт. И какая-то чуйка внутри меня, которая позволяла ещё в Патриаме подбирать народ в клан, подсказывала — кандидат-то вполне нормальный.
Я усмехнулся. Помнится, один такой подобранный кандидат отнял у меня клан. Так что чуйка может сидеть спокойно.
— Слышь, торговец, — подал голос Груздь, пока мы громыхали по балконам и лестницам, спускаясь по стене пещеры.
— А?
— Если этот ваш копья может делать, — он кивнул за спину вверх, в сторону оставшейся далеко позади комнаты с кузнецом, — то пусть копьё и сварганит. Только микро какое-нибудь, а потом примотает оперение.
Рефлекторно я захотел с ним поспорить, но, раскрыв рот, крепко задумался. Вот же лазутчик хренов, помяни твои мозги — а вот и они, тут же.
— Может, эту игру обмануть можно? Я ж не этот, не ремесленник, — Груздь махнул кинжалом, и со звоном высек пару искр из железных перил, — Но он наверняка хочет сделать стрелу, а не может. То есть дело всё-таки в хотении, ага? Он хочет то, что не может.
— Возможно, ты и прав, — нехотя ответил я.
Мы соскочили на пол пещеры, и я уже спокойнее пошёл к статуе.
— А чего, так нужна эта новая стрела, да? — шёпотом спросил Груздь, — Это типа с той твоей стрелой связано?
Я на всякий случай открывал инвентарь почаще, чтобы смотреть, всё ли на месте. Выходка лазутчика в катакомбах дала важный урок — есть вещи, которые я пока не контролирую.
— Придёт время, узнаешь, — буркнул я.
— Ой, ну не хочешь… Упс, сисястая!
Я обернулся. Никого.
Где-то на краю зрения маячила убегающая тень, но при повороте головы наваждение исчезало. Вот засранец, как у него это круто получается.
А Цикада и вправду шла в мою сторону с дубинкой наперевес:
— Где этот?! — она зыркнула по сторонам так люто, что я испытал дикое облегчение от того, что ищут не меня, — Убью!
— Чего он наделал-то?
Мистерика резко повернулась, выстрелив в меня разъярёнными глазками. Но вдруг резко смутилась, на щеках даже румянец немного проступил:
— Ничего, — проворчала она, сунув дубинку в инвентарь и поправив жилетку, — Увидишь, скажи, короче, убью его.
— Ладно, — ответил я уже на ходу.
Мне эти ваши разборки детские до одного места, блин.
Когда я подбежал к подножию статуи, где оракул облюбовал себе местечко, с которого уже несколько часов не слезал, он уже опять дрых. Но при появлении белого пинга перед носом раскрыл глаза:
— О, жемчужка!
Тут же схватил, кинул в рот как вкусняшку, и сел в позу лотоса, распахнув чистые родниковые глаза, светящиеся бодростью.
— Нормально там с Совой? — первым делом спросил я.
— Саня Архар, не трать мою энергию на это, — Щекодав потёр нос, — Слушай сюда. Привели военные какого-то Антона Гордеева, знаешь такого?
Я пожал плечами.
— Ну, чтоб по имени-фамилии… Да я мало кого знаю, кто там с отцом служит, у генерала полно этих…
— Архар, да это игрок, в игру вашу играет, про которую ты говорил. Как она там? — Щекодав задумался, и я сразу подсказал, чтоб он не тратил пинг:
— Патриам.
— Ага, он самый.
— Гордеев, Гордеев… — тут уже крепко задумался я, — Антон, говоришь? А ник у него в игре есть какой?
Щекодав поскрёб затылок:
— Да вроде Ашот. Я ещё удивился, вроде паренёк славянской внешности-то, а выбрал себе такой ник.
— Ашот? — меня переклинило, — Блин, да что же…
— Короче, этот Ашот там вроде охотника, с луком бегает. А,
