ваши никчёмные дознаватели могли пропустить, и к чему это приведет миры Содружества. Спокойной ночи.
Я поднималась по лестнице в спальню. Меня догнал голос ректора:
— Риддар второй месяц в Новом мире.
Я замерла.
— Он жив?
— Вчера мы связывались, жив. Спокойной ночи.
В одеяло завернулась — жарко, в простыню — холодно. Заставила себя спать заклинанием. Иначе не получалось. Проснулась на сдвоенной кровати. Меня обволакивала магия ректора, лаская и убаюкивая.
— Ты кричала.
— Простите.
Я выпуталась из своего одеяла, поднялась, моя пижамка абсолютно цивильна, собственно, это, скорее, домашний костюм, длинные штаны и футболка с длинным рукавом. Аккуратно сложила одеяло, сказала — доброе утро, и вышла.
В комнате я сняла постельное белье, переоделась после душа, собрала свои вещи, спустилась вниз. Должна же я приготовить завтрак? Холодильник полон. Я нарезала копченого мяса, сыра, овощей, бросила свариться три пакетика риса. Очень прилично для завтрака, я молодец! На чужих-то продуктах! Вот живу в долг, а кого-то при этом обвиняю.
Ректор спустился, тоже собрался, и внутренне, и внешне.
— Простите меня, я не должна была так вчера говорить. Надо было промолчать. Как вы обычно.
Он подошел ко мне, взял мое лицо обеими руками, склонился:
— Лер, мне ты можешь сказать все. Абсолютно все.
Я посмотрела на свое кольцо и вздохнула:
— Давайте завтракать.
Положила себе один пакетик риса, положила в него масла, взяла немного овощей, полоску мяса. Вытащила глубокую тарелку, вытряхнула два пакетика риса вместе, положила и туда масла, поставила перед ректором, и подвинула к нему все остальное, что на столе. Посмотрим, можно ли это съесть все.
Магистр смотрел на меня, он понял, наверное, закусил губу.
Раздался телефонный звонок, я подошла.
— Добрый день.
— Лера, привет, — я перевела на громкую связь.
— Мы сели завтракать, Ксения Александровна, в принципе, готовы.
— Я на машине, буду минут через двадцать. До встречи.
Включила телевизор, нашла зарубежную попсу, артисты полуголые, на грани фола, но танцуют и поют, все мелькает, клипы быстро меняются. Села спиной к телеку, пусть ректор развлекается.
Буду смотреть на него и получать удовольствие.
Бедный, он подавился раз пять. Пришла Ксения, подсела к чайнику, увидела программу по телевизору, поморщилась, открыла уже рот что-то сказать, посмотрела на мою улыбку и закрыла рот. Села со мной рядом, и мы обе стали получать удовольствие. Чай у ректора явно остыл, он доел все, что было на столе, не поняв даже. Мы с Ксенией его не отвлекали.
Концерт кончился, ректор посмотрел на нас, пробормотал, что пойдет руки сполоснет. Угу, забыл про бытовую магию.
Ксения уважительно потрясла мне руку:
— Ну, Лера, ты и зверь.
— Ксения Александровна, а не верят в технические миры. Ущербные, без магии же, как куры, копаются там на своих убогих огородах. Смотрит на войну и думает, наверное, что это как игра в войнушку. Понятнее на языке тела — хорошо. Может, раскрепощенность в одной области наведет на мысль об отсутствии границ и в другой. Вы сколько лет стучитесь, лет двадцать? Не видят. Сэнсэй бьет ногой по голове уже год. Не слышат.
— Будем бить из всех орудий?
— Придется, Ксения Александровна, придется.
— Что вы там задумали, девушки?
— А мы скажем потом, — опередила я Ксению. — Половину. Может быть. Какие у нас планы?
— В детдоме мы были на днях, там все неплохо, ограничимся от тебя приветом? А сами в больницу?
— Хорошо.
Посадили ректора вперед, пусть больше смотрит.
— Ксения Александровна, а сотовый у вас есть? Посмотрю, что в кинотеатрах.
— Держи, не сильно зверствуй.
— Как можно, как можно, ну что вы.
За год я отстала и нашла в ретро-фильмах «Звездные войны». Ну, кому ретро, кому фантастика, а кому и неплохо.
Максим Евгеньевич спустился ко мне бегом.
— Лера! Как ты изменилась. Совсем взрослая!
— Разнообразие жизни.
— Ну да. И у нас.
— Познакомьтесь, пожалуйста, это мой доктор, лечил переломы, с Ксенией Александровной вы знакомы, она руководитель клиники «Парацельс», там и доктор Андрей принимает. А господин Рональд мой родственник и ректор Академии, где я начну учиться.
— Тоже на доктора?
— Нет, Максим Евгеньевич, не получается на доктора, другие проблемы появились. А вы сохранили амулет?
— Лер, всегда со мной.
— Давайте посмотрю, может, что подправить нужно.
Амулет почти разряжен, что и понятно. Я заряжала его из накопителя, медленно, и слушала доктора. Дочь свою он все-таки водит в спортзал, и сам в эти же дни занимается, только Иван, оказывается, уволился. Но ему очень нравится, и дочь втянулась.
Я смотрела на него и улыбалась. Он сохранил свой заряд, и здоровье у самого гораздо лучше, это видно. Попрощались тепло.
— Лера, забегай, мне это важно.
— Мне тоже, Евгений Максимович. До свидания.
Доктор натянул свою шапочку, как каску, и пошел в бой. Очень трогательный. В машине ректор спросил:
— Лера, а он тебе кто? Ты достаточно откровенна с ним.
— Мы познакомились сразу все с этим доктором: Ксения Александровна, магистр Андрис и я. Магистр его полечил, и доктор принял ситуацию, понял, что чудеса есть, но обоснованные знаниями, а мир очень большой и разный, и возможности его самые фантастические. Простой доктор из ограниченного технического мира допустил мысль, что знакомое ему с института учение не обязательно есть истина в последней инстанции.
Ксения сладко прищурилась:
— Лера, где еще раз стукнем? Кинотеатр?
— Да, Ксения Александровна, «Звездные войны», из знакомого более-менее подходящее. Здесь уже рядом.
— Я поняла, только у нас всего три часа.
— Одной серии хватит.
Хватило начальных картинок. Но мы честно посмотрели всю серию, правда, больше косились на нашего зрителя. В машине ректор спросил:
— Это так и есть?
— И так, и не так. Это театр на экране, актеры и декорации. Но в основе любой истории правда и вымысел переплетаются.
Ксения добавила:
— У нас говорят, сказка ложь, да в ней намек. Добрым молодцам урок.
Добрый молодец посмотрел на нас совсем недобрым взглядом. Я прикрыла глаза, другая крайность тоже не нужна.
— Куда мы? Домой?
— Домой.
Забрали вещи и шагнули в «Парацельсе» в портал.
36
Азы еще нет, до занятий два дня.
Заглянула к целителям — магистра Андриса нет. Пошла к порталу, отправляла зов Дарру, пробовала по браслету — ничего.
Села за рояль, открыла ноты, разбирала, играла медленно. Мелодия странная, необычная для меня совсем. Композитор не указан. Я начала сначала — и вдруг поняла, это Рандиан. И это Никита.
Сжался браслет: «Лера? Я зайду?».
«Да».
Ректор пришел один, даже странно, обычно всегда с кем-то.
– Ты играешь? Не буду тебя отвлекать. Играй, просто посижу. Ладно?
А я могу сказать ректору Академии что-нибудь? Я кивнула. Открыла первую
