это что? — спросила Магда.
— Улыбнулась и заметила: «Как раз сейчас один из стражей занёс молот, чтобы размозжить тебе голову. Если я не вмешаюсь, он убьёт тебя».
«И к лучшему, — сказал я. — Наконец, всё это закончится».
Магда вспомнила, каким она с Яковом нашли тогда Гая: едва живого, с переломанными костями и вывороченными суставами. В самом деле, для него тогда смерть была избавлением от мучений.
Гай, между тем, продолжал:
— Похоже, мы неправильно друг друга поняли, сказал я богине. Я хочу разнести Башню к чертям, а всех Хранителей и агентов утопить в ведре, как котят. А ты требуешь, чтобы я работал на Башню. Не выйдет, уважаемая.
Она довольно улыбнулась и заявила: «Именно поэтому я тебя и выбрала. Мне нужен человек, готовый умереть за свои убеждения».
«Тогда ты должна понимать, что я не стану вылавливать новых мокрозяв».
«Будешь, — сказала она без надрыва, но почему-то её голос перекрыл мой. — Потому что среди них будет одна, которая изменит этот мир.
Богиня перестала качаться и взглянула серьёзно, пристально. Всё вокруг тоже будто замерло в ожидании.
«Ты выловишь её, отвезёшь её в Башню, станешь наставником на турнире и научишь всему, что умеешь сам».
«Я выловлю спасительницу Азара?» — недоверчиво уточнил я.
Она покачала головой: «Я не говорила спасительницу. Но после её появления на Азаре многое изменится».
«Когда она появится?»
«Этого я не знаю», — улыбнулась богиня.
«Ты ж богиня».
«Ну и что. Я не единственная, кто может влиять на этот мир».
«Допустим. Как я узнаю, что она — та самая?»
Богиня поднялась с качелей и подошла ко мне, шурша по траве подолом белого платья. Когда она приблизилась, я понял, что теперь ей можно дать больше пятидесяти.
«У неё будет отметина, — сказала Праматерь. — Здесь».
Гай коснулся своей правой брови. Магда взволнованно вздохнула: вспомнились предсказания водорослей о женщине с отметиной над правым глазом, которая принесёт в их дом горе. Тогда она решила, что это Найра, ведь у неё была разбита бровь. Но сейчас поняла, что водоросли предупреждали о другой женщине. И вот уже Гай уезжает неизвестно куда и насколько. Магда стиснула пальцы, спросила севшим голосом:
— У этой мокрозявы, которую ты готовил к турниру, есть отметина?
— Да. У неё в брови была продета железка. Я сразу заставил вытащить — мало ли, вдруг кто ещё знает об отметине. След пока остался, но его почти не видно, а со временем должен совсем исчезнуть.
— Неужели ты сразу, как выловил её, был уверен, что она та самая, о ком говорила Праматерь? Ведь прошло так много лет.
— Сначала это было всего лишь предположение, но готовя её к турниру, я понял, что она на самом деле особенная. (В его голосе прозвучали нотки, от которых Магда ощутила укол ревности). У неё есть магический дар, хотя она пока не знает, как им пользоваться. Но если одать её хорошему учителю, она сможет стать выдающейся колдуньей.
— Так уж выдающейся? — скептически усмехнулась Магда.
Гай посмотрел на неё долгим взглядом, размеренно ответил:
— Кроме того, её забросила Оямото.
Магда вспыхнула: Оямото были древнийшими оракулами. Магда читала о них в книгах, обучаясь в Ордене. Когда-то, до того, как вода стала мёртвой, они правили в Азаре наравне с царями. Тогда Хранителей не было, так как нечего было прятать от чужих глаз. В книгах писали, что тогда было благословенное время и все азарцы жили в мире. Но потом Оямото исчезли, вымерли. Магда подозревала, что не обошлось без посторонней помощи. И теперь Гай говорит, что новенькую мокрозяву забросила именно Оямото?!
— Как такое возможно? — вскрикнула Магда громче, чем прежде.
Найра за ширмой забормотала, просыпаясь. Гай приложил палец к губам. Магда на цыпочках подошла к ширме, отогнула её, взглянув на девушку. Найра спала, как ребёнок, причмокивая во сне, на её губах играла солнечная улыбка, которую портили почерневшие синяки на лице.
Также на цыпочках Магда вернулась к Гаю.
— Спит, — шепнула она. Помедлив сказала: — Не представляю, что с ней делать. Сам знаешь, ко мне разные люди ходят.
Когда они все вместе были у Кларка, он предлагал спрятать её в пристойке, где он хранит начатых кукол, но Найре после этого предложения подурнело. Словно маленькая, она начала плакать и кричать, что теперь боится кукол до смерти и ни за что среди них не останется. Лучше уж сразу убейте и прочее, прочее. Поэтому Магда с Гаем снова забрали её домой.
— Если придётся, я сама уведу её в пристойку Кларка, — хмуро сказала Магда. — Рыданиями меня не разжалобить.
Гай кивнул, помолчав, тихо сказал:
— Спрячь пока в схроне под полом. В крайнем случае, уведи к кукольнику.
Он медленно поднял с пола мешок, будто извиняясь, произнёс:
— Ну, я пойду. Нужно ещё к Хадару зайти. Может, на этот раз получится твой вопрос пробить.
Магда отрицательно покачала головой:
— Не надо, только время потеряешь. Со мной всё будет хорошо, — она выдавила улыбку: — Правда. Если что, скажу ему, как ты научил.
Он машинально улыбнулся в ответ, думая о своём. Как ни обидно, но мысленно он был уже не с Магдой. На неё вдруг накатило ощущение надвигающейся беды. Казалось, из всех углов и щелей к ним ползёт тьма, сгущается, закручивается вихрями.
«Не уходи!» — хотелось закричать ей. Но она знала, что Гай всё равно уйдёт.
— Тебе пора, — хрипло сказала Магда.
Он кивнул:
— Давай присядем на дорожку.
Она никогда не понимала этого странного обычая, который он привёз из своего мира. Но делала вид, что поддерживает. А как иначе: то, что дорого ему, должно быть дорого и ей — даже если она чего-то не понимает. Они сели — она на стул, он — на свой мешок.
Возле его ног стелились вихри тьмы. Точно чёрные звери, они поднимали остроносые морды, смотрели в замкнутое, хмурое лицо Гая.
Посидев немного, он поднялся, с наигранной бодростью хлопнул себя по ногам:
— Ну, всё будет хорошо.
Тьма метнулась от него в центр комнаты, к потухшему очагу в полу. Повисла над ним плотным облаком в форме лодки.
«Я не могу его удержать, — обречённо подумала Магда. — Только ждать, просить о милости богов. Вот только они меня теперь тоже не слушают. Я разгневала их, зайдя без спроса в Закуполье».
Ничего этого не видя, Гай склонился над Магдой, поцеловал её в лоб и с улыбкой добавил:
— Я скоро вернусь. А тебе следить за Найрой. Кто же ещё сделает это лучше тебя?
Она всхлипнула, вытерла ладонью
