не виноваты.
– Она не простит. Я знаю. Я уверен. За такое не прощают – Леви говорил это, не слыша собственного голоса, в голове звучали только крики Александра «Убийцы! Гады! Сволочи!» Они были громче любого выстрела. Голос брата возвращал его к реальности каждый раз.
– Тебя она уж точно не тронет, Леви, ты…
– Убей меня.
Ледяные слова Леви пронзили Тефтона. Старший брат тут же замер, обернувшись… Как хорошо, что у самого Леви сейчас не было оружия. Мальчик плакал, не пряча слез.
– Что ты сказал?..
– Убей меня, Теф. Я не заслуживаю жизни, не заслуживаю ходить по этой земле с таким грехом. Посмотри на мои руки, Теф, – он выпятил перед собой ладони – посмотри, на них кровь, и она не моя! Брат… что я наделал…
Тефтон сделал два ровных шага к Леви и со всей силы ударил брата ладонью по щеке.
Пощечина заставила мальчика покоситься в сторону, лицо загорелось.
– Думай о чем и кого просишь, идиот.
Леви дрожащей рукой коснулся щеки.
– Теф…я…
– Заканчивай с этим. Идем дальше, По заждался.
Темнота леса сгущалась, звездное небо заволакивало тучами. Братья шли дальше. Они больше не произнесли ни слова. За маленьким фримоном было тяжело следовать. Его плохо видно в темноте, и он куда проворнее перепрыгивал от куста к кусту через ветки, камни и бревна, семеня своими короткими лапками вперед.
Тефтон и Леви то и дело смотрели под ноги, чтобы не споткнуться обо что-нибудь и не полететь кубарем вниз.
И, наконец, По замер, уставившись в одну сторону. Братья затихли, вглядываясь в темноту. Неподалеку в кривом дереве, ствол которого напоминал маленькую колыбельную, лежал белый зверек с большими рыжими ушами, похожими на кошачьи. Пушистый короткий хвост, вытянутая мордочка. Он чем-то напоминал лису и чем-то кролика. Стало ясно, что его чуткий сон мог легко нарушиться – синжес то и дело подрагивал ушами в сторону любого звука.
– Молодчина, По. Вернись за остальными, ясно? Ник, дуй к Нику, давай.
Фримон побежал обратно, услышав имя хозяина.
Братья продолжали смотреть на свою цель.
– Как нам его поймать? – спросил Леви.
– Подкрадемся и накинем сеть. А если дернется, то я выстрелю.
Леви схватил его за плечо.
– Нет! Только не это, давай поймаем его руками… пожалуйста, не нужно больше стрелять…
Тефтон лишь вздохнул, пропуская слова Леви мимо ушей. Им в любом случае нужна была кровь уникума. Он пополз вперед.
Охотникам удалось подкрасться незаметно – не зря Каори натаскивала их в этом деле, заставляя снять с себя кулон, пока она спит.
Синжес понял, что что-то не так в самом конце, когда было уже слишком поздно. Он вскочил и попытался выпрыгнуть из дерева, но сеть налетела на него и прижала к дуплу.
– Все… – сжал кулак Леви. Теперь осталось лишь взять немного его крови в склянку и отдать Эллантагону.
Пока Леви рылся в сумке в поисках пузырька, Тефтон спросил:
– А сколько нужно крови?
Брат лишь пожал плечами в ответ.
– Может, сольем всю, чтобы точно хватило.
Леви говорил так спокойно, что даже немного вогнал Тефтона в ступор.
– Всю уж, наверное, не надо…
– О чем ты? А если не хватит? Теф, ты забыл, что это единственный способ вылечит сепсис у Каори. Придется пожертвовать этим синжесом.
Тефтон посмотрел на рыпающегося зверька, его напуганные черные глазки. Он часто дышал, смотря то на старшего брата, то на младшего. Мальчик удрученно вздохнул. Все это зашло слишком далеко. Быть может, сегодня ему удастся спасти хотя бы эту жизнь?
Он залез в карман и вынул скомканную бумажку. Телеграмма Акины.
– Что это? – спросил Леви, посмотрев на нее.
– Остановись. Нет нужды убивать его ради крови… она больше не… не нужна.
Тефтон сам не знал, как у него получилось это вымолвить. Казалось, словно кто-то сказал слова за него. Но боль окатилась по всему телу тут же.
Леви непонимающе взглянул на брата. Тот молчал с бумажкой в руках, которую все никак не решался протянуть.
– Что значит… – на секунду у Леви охрип голос, но он поправил его – что значит, не нужна?
Тефтон чувствовал, как от жара внутри все плавилось, сгорало. Хотелось взорваться, в глазах плывет и темнеет. Голову что-то сжало. Страх и самое большое чувство вины, которое он испытывал в своей жизни. Мальчик присел напротив Леви и дрожащей рукой отдал комок бумаги. Но в этот момент его рот открылся, и он выдал все сам. Пусть лучше Леви узнает об этом от брата, чем от трех беспощадных слов телеграммы.
– Каори больше нет, Леви. Она умерла.
Леви выхватил листок и прочитал его содержимое. Губы его задергались как при судороге. Он что-то хотел сказать, но не успел, глаза закатились назад, и свет в них погас. Мальчик упал, лишившись сознания.
Тефтон тут же метнулся к нему, испугавшись, и начал трясти его. Спустя минуту Леви пришел в чувство. Кажется, он впервые увидел слезы своего бесстрашного брата-охотника. Раньше Леви думал, что этот железный человек не способен на проявление эмоций.
Гнев затуманил рассудок Леви, он тут же вспомнил кровь на своих руках. И этими самыми руками он с истошным криком вцепился брату в глотку.
Повалив Тефтона на спину, Леви стал душить его. Лицо старшего брата краснело, глаза выпячивались. Леви до онемения пальцев все сильнее и сильнее сжимал горло.
– Ублюдок! – выкрикнул он, не обращая ровно никакого внимания на все слабенькие удары задыхающегося Тефтона – сволочь, гадина, как ты мог! Почему не сказал сразу! Из-за тебя погибли люди!.. Из-за тебя я убил.. убил невинного!
Леви орал на пределе своего голоса. Его янтарные глаза наполнились кровью и не отрывались от мучений брата.
Раздался выстрел, и Леви безмолвно отлетел в другую сторону, перекатившись на живот. Он перестал шевелиться.
Тефтон сразу же разразился кашлем и жадно начал глотать воздух, растирая шею. Сердце немного покалывало. Он попытался встать на ноги, но они не слушались.
Кто стрелял? Неужели до них вновь добрались егеря?
Мальчик с трудом поднял голову и увидел неподалеку от себя Ника.
Юноша стоял с приподнятыми руками и с волнением смотрел на Леви. Позади него с револьвером наготове стоял Эллантагон. Он целился Нику в затылок и вел его вперед.
– Ты в порядке? – спросил Эллантагон своим добрым голосом у Тефтона. Тот не понимал, что происходит. Его это мало заботило. Он развернулся и подполз к Леви, корчившемуся от боли, державшемуся за плечо. Пуля прошла навылет, и это немного успокоило Тефтона. Леви подал голос – боль, наконец,
