это слишком щедрое предложение с вашей стороны… — закашлялся старик. — Я не могу его принять.
— Что ж, придется принять, если вы любите свою внучку, ведь так будет лучше для нее. К тому же, даже для вас, мой дворецкий сможет подыскать легкую работу в замке. Так что, можете не беспокоиться о том, что будете сидеть у меня на шее, — убеждаю его. — Девчушка, к примеру, может иногда помогать на кухне. У меня отличные повар и повариха: они смогут многому ее научить, и это ей наверняка пригодится в будущем.
— Вы очень добры, барон, — искренне произносит он. — В последнее время доброту мало, где встретишь, все думают только о себе.
— Я даже больше скажу, — подмечаю ему, — у меня превосходный алхимик, он вас подлечит целебными зельями, которые были, наверное, вам не по карману, раз вы теперь всего лишились.
Едва я произнес это, как Сара рванула к повозке и крепко вцепилась в меня ручонками.
— Дядя, спасибо! Вы ведь, правда, поможете моему дедушке? — она счастливо улыбнулась.
— Все зависит от того, насколько серьезно он болен, но зелья моего алхимика одни из самых мощных, и думаю, что волноваться о его здоровье тебе не придется, — отвечаю честно ей.
— Ура! — запрыгал ребенок на месте. — Деда, ты слышал? Тебе скоро станет лучше!
— Слышал, Сара, — старик ласково положил ей руку на плечо. — Ну что, будешь учиться готовить? Или не хочешь? А то твоя мама давно умерла, а я сам, мало чему смогу тебя научить.
— Конечно, деда! — закивала она. — Помнишь, мы ели вишневый торт один раз на ярмарке? Мне он очень понравился, и я тоже хочу научиться его готовить. А потом буду всех угощать!
— Вот и славно, мы это запомнили, — улыбаясь, вмешалась в разговор Алисия. — С радостью потом попробуем твой торт. У нас в замке у всех аппетит отменный. Ха-ха… А теперь забирайтесь в повозку. Но для начала возьми зелье для своих ног, такое у нас есть с собой, — она дернула меня за рукав.
Немедля открываю хранилище кольца и вынимаю нужную склянку, а также сверток с едой. Передав все это Саре и, выслушав эмоциональные благодарности, поторапливаю их забраться в повозку: время не ждет, дел у нас еще много.
Как только они скрываются за железной дверью повозки, вновь дергаю за поводья и пускаю лошадей вскачь. Те широко раздувают ноздри и даже набирают скорость, несмотря на усталость. Еще километров пять — и вскоре за поворотом должны уже виднеться башни замка.
Смотря вдаль и приближаясь к нему, замечаю в небе над моими владениями густой дым. Он совсем не похож на обычный дым от топки печей. Что это может значить? Неужели в мое отсутствие кто-то атаковал замок?
Стиснув зубы, тут же выпускаю щупальца и подстегиваю ими лошадей. Они, ощутив присутствие Кракена, громко заржав, принимаются мчаться быстрым галопом. Их крупы сразу взмыливаются от бега на пределе сил. Но Айко, на своей кобыле, не обремененной телегой, обгоняет нас, и мчится вперёд, чтобы первой все разведать.
Алисия взволнованно смотрит на меня. Но слова мне не нужны: и так понятно, что ее беспокоит.
— Думаю, с дедом все в порядке, — пытаюсь успокоить ее на ходу. — В замке полно гвардейцев и енотов. Не забывай про башни с духами. Единственное, о чем стоит беспокоиться, это разрушения. Если стоит такой дым, возможно что-то взорвали.
— Но что, если напал кто-то серьезный, Джон? — парирует она.
— Не стоит обесценивать опыт енотов и гвардейцев, — отвечаю ей. — К тому же, о крупной вражеской армии, мы узнали бы заранее.
Переговариваясь с ней, слежу за дорогой и вскоре поворачиваю к замку. Ворота уже распахнуты настежь, и Айко, гарцуя на кобыле в проходе, кричит мне:
— Нападения не было, Джон!
Но почему же я не вижу крыши замка? Слуги, в суматохе, заливают водой уцелевший и оплавленный потолок, а дым все еще валит столбом.
С волнением, на скорости, въезжаю во двор и торможу повозку.
— Савелий тебе все объяснит, — вздыхает Айко, указывая на него рукой.
Дед, измазанный сажей, стоя на улице и глядит на дым. Взор у него печальный, а руками он нервно сжимает свою шляпу. Спрыгнув на землю, широким шагом двигаюсь к нему.
— Савелий, пострадавшие есть? — окликаю его громким голосом.
— Нет, — произносит он с таким видом, словно потерялся в тумане, и даже не смотрит на меня.
— Это уже радует, — приблизившись, останавливаюсь рядом с ним. — И что здесь стряслось?
— Джон, я так перепугался, — прокряхтел он. — Ты бы только знал.
— Главное, что ты жив, — произношу я, посматривая при этом, как слуги заканчивают тушить пламя. — Да и подчиненные сработали слаженно. Не зря просил установить подъемные платформы для поднятия грузов. Вот они и для тушения пожара пригодились. А теперь, дед, все же объясни мне, что это было.
— Дополнительной лаборатории на крыше больше нет, Джон, — вздыхает дед.
— Ну, это я заметил, — отвечаю ему и понимаю, что Савелий в шоке, и потому такой заторможенный.
Принимаясь рыться в хранилище кольца, и вынимаю оттуда флягу с самогоном. Полезная вещь всегда, раны можно обрабатывать, и в чувства приводить. Как раз, для такой ситуации подойдет. Вручаю фляжку Савелию и прошу сделать глоток. Он неуклюже берет ее и отпивает. Причмокнув, произносит:
— Это же мой самогон из пятой партии на экстракте бузины.
— Какая у тебя отличная память на свои творения, — говорю с нетерпением в голосе. — Но, может, уже к делу?
— Да, к делу, — Савелий проводит ладонью по своему чумазому лицу. — Я раздобыл очень редкие и ценные ингредиенты, и принялся за изготовление трудоемкого и мощного зелья. Оно должно было поражать врагов в большом количестве, вызывая разрыв сосудов при помощи звуковых волн. Над таким зельем трудились лишь великие алхимики прошлого, и это удавалось лишь единицам. А я ещё решил усовершенствовать его дополнительным эффектом. Но все рвануло к чертям, во время процесса варки. Вытяжки не выдержали нагрузки стольких компонентов. Они раскалились до предела, хоть мы и устанавливали самые лучшие. Сам котел разлетелся на ошметки, и их раскидало по всему двору.
— Теперь, хотя бы, все ясно, — говорю я, беря
