по другому умру, нужно попробовать.
Сил в теле уже не было, больше того, я уже начал возвращаться к телу человека, постепенно теряя перья и уменьшаясь в размерах. Единственное что мне оставалось чтобы попытаться выжить, это максимально плавно планировать в сторону острова. В голове шумело, в висках билась одна мысль. Лишь бы крылья не превратились в руки до момента пока я не спланирую на безопасную высоту. О том чтобы как-то следить за гигантом и речи не шло, я мог лишь стараться удержать сознание на плаву и не опускать крылья. Это всё что я мог.
Морской гигант ревел, использовал огромные массивы энергии, но почему-то я всё еще был цел. Что-то или может даже кто-то, оберегал меня. Последние метры до воды я даже не помню. Просто в какой-то момент тело окончательно перестроилось без моего участия, а затем я лицом упал в воду. Правда тонул не долго, спустя секунды четыре, лицо уткнулось в морское дно. А в следующее мгновение меня уже вытаскивают и нагло вдыхают мне в рот кислород.
— Живой, — приятный женский голос говорит это совсем рядом с моей головой, правда почему-то с таким странным акцентом, удивительно как я вовсе её понял.
— Великий господин удержит морского беса и будет держать до тех пор пока тот не потеряет нас, несите этого в деревню, — второй голос куда более властный, но так же странно звучит. — Пройдёт не одна фаза смены, прежде чем бес нас потеряет. За это время вы должны выходить этого парня, господин пожелал личной встречи с мальчишкой-птицей.
Мальчишка-птица. Веселое прозвище. Правда мне пока не впору. Никакая я не птица, по крайней мере до тех пор, пока не смогу сам обращаться в Рух. Чёрт, как же в голове шумит. Ох, а у этой женщины тёплые и нежные руки. Думаю, никто не будет против если я просто отключусь, сил уже ни на что нет. Меня ведь не убьют в конце концов….
Глава 20
Меня не убили. Со мной сделали нечто гораздо хуже. Меня вылечили. Только вот процесс лечения мне не очень понравился. Я с детства не часто болел, что очень импонировало многим моим опекунам, которым не приходилось тратить лишние деньги, выделенные на меня из государственных средств. И когда я всё же заболевал, то лечили меня отвратительно. Отсутствие страховых полисов у доброй части моих опекунов делало почти любую болезнь мучительной. Даже сраная простуда заставляла меня страдать и молиться, чтобы водопад соплей из моего носа поскорее иссох. Что уж говорить про банальный перелом. В своей прошлой жизни я никогда и ничего не ломал себе, кроме одного единственного пальца. Мизинец на левой руке. Довольно не тривиальный перелом для подростка. Вот только лечить мне его пришлось самому. Бесплатная больница мне ничем не помогла бы, скорее уж я наткнулся бы на дюжину проституток и бомжей в очереди к доктору. Денег у меня тогда особо не было, опекуны в тот раз попались одни из самых худших в моей жизни. По этой же причине я не мог обратиться к ним. Этим засранцам было попросту плевать. Неизвестно как бы всё кончилось занимайся я долгое время самолечением, но мне помог инструктор по курсу вневойсковой подготовки. Он подсказал как сделать всё правильно. Затем была пара секунд крайне болезненных ощущений, а после этого плотная шина и пара недель восстановления. Как я и сказал, в прошлой жизни я не любил лечиться и в этой тоже придерживался такого же мнения, но кто меня спрашивает?
— Открывай рот, — голос трухлявой старухи резанул по ушам не хуже напильника. — Давай, сам же знаешь что если не откроешь его, я тебе палкой по колену ударю.
— Истязательница, — вымучено произнёс я, стараясь получше улечься на циновке.
— Чего елозишь как песочный червь на горячем камне? Всё равно пол мягче не станет, — пробурчала старуха, суя мне под нос благоухающую цветами и травами чашу.
От этого запаха меня чуть было не вывернуло наизнанку. В голове невольно всплыла картинка из памяти, как мне в первый раз дали этот дьявольский настой. Я лежал в отключке, но даже так этот райский запах пробился в моё сознание. Самое приятное на запах лекарство в моей жизни. И то насколько великолепен его запах, настолько же ужасен оказался его вкус. Контраст делает его ещё хуже, чем если бы он просто вонял. Диссонанс в голове заставляет все рецепторы тела ходить ходуном, а желудок сворачиваться в тугую спираль.
— Пей давай, знаешь же что это тебе помогает, — трость старухи ткнулась в мою коленку, отчего рот невольно открылся в зарождающемся крике боли. — Вот так, пей-пей, тебе же лучше.
Стоило моему рту приоткрыться, как вредная карга тут же ткнула краем посудины мне между зубов и начала напористо заливать в меня лекарственную отраву. Несколько секунд пытки и с трудом сдерживаемых позывов рвоты, и вот, лекарство принято. Чёртова старуха, кто вообще додумался ей на трость шило приделать? Уже вся нога в проколах.
— Не проси за тебя послушник великого господина, ты давно был бы съеден рыбами, если и того хуже, оказался бы в пасти морского черта, — в который раз повторила моя мучительница и ещё что-то пробурчав себе под нос, ушла.
Я снова остался один. Жаль. Пусть карга и была вредной до жути, но с ней хотя бы было так скучно. Последние шесть дней я только и делаю что лежу, лежу и слушаю. Это всё что мне остаётся. Организм очень болезненно воспринял моё затянувшееся рандеву в теле птицы Рух. Сильное энергетическое истощение сразу на двух уровнях. Чакра и стихия, я истратил всё. Когда я упал в воду, в моём теле не было даже крупицы сил. Я себя иссушил. Почти для всех, это была бы верная смерть, а для немногих выживших означало бы судьбу калеки. Но не для меня. Точнее может я бы так и помер, но меня принялись лечить и лечить далеко не стандартными методами. Это не хирургическое вмешательство как в моём мире, ровно как и не передача энергии или же попытка манипулировать ей в чужом теле что свойственно врачевателям этого мира. Меня накачали. Этим варевом. Это единственное лекарство которым меня напоили. Первая доза была размером с ведро, и для сравнения, спустя шесть дней, мне дают всего две плошки. Утром и вечером. Но в первый раз меня опоили знатно, я даже тогда пару раз пришёл в себя несмотря на сильнейшее
