- Я ведь так и знал. Надо было кого-то взять с собой еще… Ленни, например. Чтобы ты не была одна. Извини, не мог пригласить тебя в дом отца…
— Перестань, я все понимаю.
— Идем, вот там есть ресторан, - он потянул меня от гостиницы, и я, довольная, что сегодня меня не станут отчитывать, побежала за ним.
Нам принесли пирог с говядиной, два больших бокала эля, на которые я посмотрела с недоверием, и теплые лепешки.
— Это мне? – указав на эль, спросила я.
— Да. Раз сегодня у нас нет дел… ты же все уже переделала за меня… значит, сегодня мы просто погуляем. А после обеда поедем в порт. Ты любишь океан? – спросил Лео, и я замерла.
— Наверное. Я не помню, Лео.
— Да, я забыл, прости меня. Только обещай, что к мастеру в очередной раз мы поедем вместе, - он посмотрел на меня так серьезно, как только мог.
— Обещаю. Это нужно сделать завтра вечером. Я сама не решилась бы…
— И правильно. Рад, что ты не забыла о безопасности, - Лео отпивал эль, ел пирог и казался счастливым и довольным.
Я боялась спрашивать, но мне показалось, что проблема, тяготившая его, разрешилась. Не спрашивала только потому, что боялась испортить этот чудный день. Ведь Лео умел хорошо притворяться. Да и сама я тогда возле шахты сказала ему, что все решаемо, и, если есть проблема, нужно с ней бороться, а не сдаваться.
Глава 35
Лео много рассказывал о своем детстве с сестрой, которую потерял в прошлом году. Она была ровесница Виктории и тоже, как он выразился, отличалась острым умом, желанием изменить мир вокруг себя. Он не рассказал, как она погибла. А я не стала спрашивать и заострять на этом внимание.
Океан простирался везде, куда только падал взгляд. Порт гудел пароходами, шумел колесами телег по каменной мостовой, галдел людскими голосами. Жизнь тут кипела, как масло в сковороде китайцев, жаривших здесь же мясо. И не разобрать было, какое именно. Сначала запах казался приятным, а потом, смешиваясь с дымом от пароходов и рыбой, которую разделывали в нескольких метрах, превращался в смрад.
С небольшого парохода сходили люди.
— Это из Нью-Йорка. Там порт в сотню раз больше и стал уже воротами в мир. Каждую неделю в Америку прибывают сотни и тысячи людей, - Лео с таким завораживающим восторгом рассказывал о своем городе, что и я начинала видеть здесь прекрасное, - когда-нибудь мы с тобой поедем в Нью-Йорк, Виктория. Я покажу тебе столько всего…
— Мда, я хотела бы, но больше я хочу жить в Бентоне. Надеюсь, он имеет шансы на жизнь, - я подошла к вопросу издалека, надеясь, что Лео хоть как-то проговорится, а может, и захочет прямо рассказать о нынешней ситуации.
— Есть решение, но оно мне не нравится, Виктория. Я уже говорил о своих чувствах к тебе, и сейчас, спустя почти месяц, я могу повторить то же самое, - его светлые ресницы снова затрепетали, как крылья бабочки. Я уже узнавала это его волнение, - нужен брак с девушкой или женщиной, отец которой принадлежит к старому обществу…
— Да, цена высока, Лео, - я больше не знала, что ответить. Да и продолжать говорить о его чувствах ко мне было пустой болтовней: он мне нравился и как мужчина, и как человек. Но, наверное, должно было быть что-то еще…
— Вики-и, - детский голос раздался сквозь шум толпы, и где-то очень глубоко внутри я поняла, что он обращен ко мне.
Я озиралась, пытаясь увериться, что этого просто не может быть, но метрах в ста заметила мальчишку, несущегося ко мне на всех парах. Он с трудом успевал увернуться от повозок, людей. Чудом проскакивал, не даваясь в руки двум женщинам и мужчине, несущимся за ним.
— Ты его знаешь? – Лео взял меня за локоть и начал тянуть с пристани. Я же стояла как вкопанная, любуясь этим парнишкой.
— Н-нет, но он бежит ко мне, - ответила я.
— Викто-ория! Вики! – не прекращал кричать мальчик. И когда я сместила взгляд на мужчину, внутри все оборвалось: это был мой отец. Я видела его сквозь прикрытые ресницы еще тогда, дома, притворяясь, что я не пришла в сознание.
Мальчик, наконец, добежал до нас и, распахнув руки, бросился ко мне. Он обнял меня за колени и громко заплакал.
— Ты? – подбежавшая и замершая передо мной женщина с раскрасневшимся лицом и глазами, полными ненависти, была, по всей видимости, Оливия: моя драгоценная мачеха, мечтавшая отдать меня под суд за то, чего я не совершала и, скорее всего, не планировала совершить.
— Я, это я, и… - я не знала, что ответить, как себя вести. В это время Оливия и ее служанка пытались оторвать мальчика от моих коленей, но тот визжал, кричал и кусался, как зверек.
— Добрый день, мистер… - прервал меня Лео.
— Вудстер, - быстро добавил мой «батюшка». Он перебил Лео и смотрел сейчас то на меня, то на моего спутника, вышедшего чуть передо мной.
— Мистер Вудстер, я Леопольд Лоуренс… Я жених вашей дочери, и мы прибыли в Бостон, чтобы найти вас, - уверенно закончил Лео, и у меня похолодели ладони.
То, что было дальше, я, наверное, не смогла бы описать детально, потому что к шуму порта присоединились визг маленького Оливера, крик, срывающийся на хрип его матери, и какое-то рычание сквозь зубы, которое вырывалось изо рта моего отца. Он что-то говорил Лео, тот отвечал ему, а у меня из-под ног уплывала земля.
— Вики, Виктория, - Лео хлопал меня по щеке, меня укачивало. Я осмотрелась и обнаружила
