Как только занимаем с Глебом места рядом с водителем, машина трогается. Шумно выдыхаю, пытаясь успокоиться.
- Глеб, можно я тоже буду оперировать? - уверенно говорю, душа в себе слёзы.
- Эмили, только если ассистировать, - отвечает Глеб.
- Хорошо, я согласна, я должна быть там, с ним, - хватаюсь за любую возможность помочь ему.
Взлётная полоса подсвечена огнями. Едем к обозначенному для посадки вертолётом месте. Мучительные секунды тянутся неимоверно долго. Наконец виднеется вертолёт. Спешим к нему, встречая. Как только вертушка садится, из неё сразу выпрыгивает поисковая группа и в доли секунды носилки с Роном оказываются в салоне реамобиля. Занимаю место рядом с Роном, Глеб с другой стороны, пармедик в ногах. Как только дверь за нами закрывается, сразу же едем в госпиталь.
- Неудачное приземление на парашюте. Стропы запутались в ветвях дерева. Множественные ссадины. - Слушаю доклад, крепко сжимая руку Рона. Сделаю всё, чтобы выжил. - Основное ранение в грудь. Глубокое проникающее справа между четвертым и пятым ребром, - протягивает снимки рентгенографии Глебу. - Осколок три десятых дюйма в длину и одна десятая в ширину направляется в сердце. Возможно, получил во время обстрела самолёта и катапультировании. - Глеб передаёт снимок мне. Подсвечиваю фонариком, рассматривая его. - При обнаружении пациент был в сознании. Ввели пять миллиграмм морфина, стабилизировали. Поставили дренаж, но кровь из него немедленно возвращается обратно. Перекачали уже свыше двухсот кубиков. Давление с трудом измеряется, систолическое чуть больше пятидесяти. Пришлось интубировать. Перелом ключицы слева и там же перелом головки плечевой кости.
- Рон, - говорю шёпотом, наклоняясь к нему, не обращая внимания на мужчин. Знаю, что не слышит меня, но должна сказать ему то. - Ты должен жить. Обязан познакомиться с нашим ребёнком. Он так на тебя похож и каждый день вспоминал того, кого даже не знал. Прости, что так долго скрывала, но я должна была знать, что я тоже важна для тебя.
По инерции наклоняюсь вперёд, понимая, что машина тормозит, а мы приехали.
- Эмили, закажи томографию грудной клетки.
- Чёрт, Глеб, томограф вышел из строя с утра, отдали в ремонт, - выдыхаю с сожалением.
- Как не вовремя. Ждать нельзя. В операционную, - киваю в ответ. Первая выскакиваю из машины и бегу в госпиталь, направляюсь в операционную. Марта помогает надеть стерильный одноразовый халат, Натягиваю шапочку, защитную маску и перчатки.
- Эмили, будешь оперировать? - с тревогой смотрит Марта.
- Нет, - качаю головой, - Глеб допустил только ассистировать.
- Справишься?
- Да, Марта, можешь поставить шторку, чтобы я не видела лица? Так мне будет проще. - Та кивает в ответ и оставляет меня одну. Выдыхаю и отключаю все эмоции и мысли. Это просто лётчик. Посторонний человек, которого я должна спасти. Он живой, а это главное.
В предоперационной появляется Глеб, молча переодевается. Прокручиваю в голове ход операции, убивая все мысли о том, кто окажется под моим ножом.
- Готова? - строгий голос Глеба.
- Да, - киваю, но, видимо, не уверенно, раз Глеб рассматривает меня.
- Ты же знаешь, что можешь навредить ему, если дашь волю эмоциям.
- Я справлюсь, Глеб. Давайте представим, что это человек-паук и нам просто надо его спасти.
- Пойдём, капитан Марвел, - усмехается мне и кивает в сторону операционной.
61 миля над землей. Эмили
Наблюдаю, как Рона погружают в глубокий анестезирующий сон.
Втягиваю прохладный воздух операционной с примесью дезинфицирующих средств. Я просто на очередной операции и спасаю очередного пациента. Супермена. Убеждаю сама себя, повторяя как мантру. Обрабатываю место для хирургического вмешательства пятипроцентным раствором йодоната. Глеб нацеливается точку в пятом межрёберном пространстве и, держа остроконечный скальпель, подобно столовому прибору, делает большой боковой надрез необходимой длины, чтобы погрузить в тело две руки.
- Эмили, щипцы, ножницы и зажимы Сатинского, - передаёт скальпель Марте. Закрепляю края раны крючками, чтобы расширить, затем внимательно слежу, как Глеб запускает обе руки в тело Рона. Почему всегда, когда дело касается Рона, мне так сложно абстрагироваться и задушить чувства и волнения. Это просто лётчик, снова убеждаю себя. Сжимаю до боли губы под повязкой, чтобы унять, пытающиеся вырваться боль и страх. Должна собраться и закончить операцию. Любая моя ошибка и я навсегда могу его потерять.
- Нашёл, - победный голос Глеба и он изымает изнутри осколок, бросая его на металлический поднос вместе с зажимом. Выдыхаю, чувствуя временное облегчение. - Отсос. Срочно. Не вижу источник кровотечения.
Всасывающее шипение трубки и рана на мгновении становится чище. Видно биение сердечной мышцы. Глеб надрезает перикард и вынимает небольшой тромб.
- Коагулятор, - командует хирург, и я тут же подаю ему стержень электрического аппарата - аналог паяльника. По операционной разносится запах палёной плоти и поднимается столбик дыма из раны.
- Кардиологических повреждений не вижу, как и источник кровотечения, - говорит Глеб. - Есть изменения в витальной функции?
- Давление продолжает падать, - бросаю взгляд на прибор.
- Нужно пережать аорту, но мне туда не добраться, - мотает головой Глеб, соображая, что делать дальше.
- Глеб, я смогу, - смотрю ему в глаза, моля, чтобы позволил помочь. Не допущу никогда, чтобы Рон умер.
Глеб молчит, быстро взвешивая все за и против, и следом соглашается, кивая. Отходит от стола, пропуская меня к ране. Марта тут же меняет мне перчатки.
- Засунь левую руку вниз под сердечную сумку и двигайся, пока не почувствуешь два трубчатых образования, - знаю, что нужно делать, но указания Глеба сейчас занимают мысли, отвлекая от своих. Успокаивают и помогают действовать уверенней, ведь на операционном столе человек, которого люблю. Как бы ни пыталась не думать об этом. Тщетно. Он всегда будет в мыслях. - Пищевод будет слегка в стороне и ближе к поверхности тела. - Чувствую биение его сердца. Оно хочет жить. Сражается за нас. Если бы потеряло надежду и веру, давно бы остановилось.
- Да. Нашла, - пальцы прочувствовали тонкую трубку, а следом другая, более сильная, слегка губчатая, под ней прощупывается позвоночник. Это аорта. Да.
- Теперь обмотай вокруг указательного пальца левой руки, а правой ставь зажим, - хладнокровно повторяю все его рекомендации, знаю, что нужно делать. Поджимаю губы, сдерживая улыбку, и уверенно вставляю зажим.
- Отсос, - погружаюсь в работу, отстраняясь от реальности. Как только полость вновь очищена, быстро исследую поверхность сосудов. - Нашла источник кровотечения. Небольшое повреждение в верхней полой вене.
- Насколько? - переспрашивает Глеб.
