— Прости, Маш, я, наверное, лезу не в свое дело, но… — я смущенно показываю пальцем на ее маленький рассекающий скулу шрам, — как это случилось? Если не хочешь, не говори, — добавляю поспешно, поймав ее вмиг ставший печальным взгляд.
— Саша…
— Алекс, — мягко поправляю ее я, даже не думая питать обиду.
— Верно, Алекс… — Отбросив излишнюю скромность, она сосредоточенно поджимает губы-бантики и продолжает, чуть прищурив взгляд. — Я вижу в твоих глазах любопытство, а еще я более чем уверена, что ты в курсе моего положения. Я о своем замужестве и предстоящем разводе. — (А она умна, хоть для меня это и не новость, не похожа эта девушка на наивную девчонку, пусть милое личико и нашептывает обратное. Мне определенно нравится эта особа. Ничуть не смутившись, я киваю, призывая продолжать.) — Так вот, будь ты обычной малознакомой любопытной девчонкой, я бы ответила тебе грубо за твою бестактность и любопытный нос. — (Тут я предпринимаю попытку сдержать против воли расплывающуюся на губах улыбку, но та всё равно появляется на моем лице, и девушка, уловив мое настроение, тоже улыбается в ответ.) — Но ты мне нравишься, правда. Мы с тобой чем-то похожи, но в то же время между нами огромная разница. Думаю, ты тоже это чувствуешь и понимаешь.
— Ты права, я сразу поняла, что мы с тобой подружимся. Нет, не тогда, когда впервые тебя увидела, в тот момент я была слегка не в себе после несчастного случая и всё еще плохо соображала, — уловив в глазах напротив ответную искорку любопытства, отмахиваюсь: — расскажу как-нибудь позже. Я поставила цель узнать тебя ближе уже чуть погодя, когда вернула себе ясность ума и утраченную веру в… скажем так, в будущее.
Как ни странно, Мария смотрит на меня с пониманием.
— Смотрю, история твоей жизни настолько же насыщенна, насколько и переполнена болью, впрочем как и моя… Этот шрам, — возвращается она к моему вопросу, несмело дотрагивается слегка подрагивающими пальцами до скулы, — оставил мне мой муж. Нет, он не жесток, как ты могла сейчас подумать, это действительно вышло случайно. Богдан никогда меня не бил… но и не ценил, принимал мое присутствие в его жизни как должное, как само собой разумеющееся. Когда-то я в самом деле была наивной влюбленной дурой, считала, что первая любовь самая крепкая и сильная, та самая, единственная на всю жизнь. Но прошел год с нашей свадьбы и… розовые очки спали, и я наконец увидела все под другим углом, стала замечать то, что ранее в упор не хотела замечать. Я поумнела. Наверное. — Ее задумчивый и тоскливый взгляд падает на чашку с чаем, она обхватывает его пальцами, точно отчаянно пытаясь отогреть сердце и душу. Ей по-прежнему больно, понимаю я. — В общем, наши отношения угасли, его подолгу не было дома, задерживался на работе, зависал с друзьями в клубе, в то время как я ждала его дома… Множество раз я ловила его на лжи… Всё это продолжалось, как мне казалось, вечно, но в какой-то момент я не выдержала, взяв все силы в кулак, сквозь слезы собирала тот чертов чемодан, падала, рыдала, вставала и вновь продолжала складывать вещи. И не сказав ему ни слова об уходе, просто покинула его дом. Он приходил потом, ругался, извинялся, просил вернуться, снова кричал. Неделями звонил, и я устала от такого давления, от непокидающего чувства опустошенности и эмоционального выгорания, поэтому сменила номер и переехала в другой город.
— Почему сюда? — тихо, боясь спугнуть девушку, интересуюсь я. Момент откровения он такой: может исчезнуть так же внезапно, как и возник. Точно пугливая хрупкая бабочка, вспорхнет крылышками и растворится в небе.
Рассказчица неопределенно пожимает плечами.
— В этом городе у меня есть знакомые, — объясняет она свой выбор. — Николай Геннадьевич знает моего дядю, они дружны, общаются время от времени… А еще Игорь…
Едва услышав его имя, я моментально напрягаюсь, отчаянно молясь про себя не услышать то, что перевернет мою душу и разорвет меня в клочки.
— Что Игорь?
Сердце бьется слишком часто и гулко.
— Я знаю его давно. Кажется, с пятнадцати лет. Мой брат и Игорь старые друзья, они учились вместе, были однокурсниками. В одно время их пути разошлись, Петя уехал в Америку, вернулся буквально полгода назад. Кстати, теперь они с Игорем работают вместе, брат сейчас на объекте в Италии, у них там какой-то очень грандиозный проект…
Да-да, я слышала об этом, припоминаю и заместителя, о котором говорил Игорь. Так вот, кому ты безоговорочно доверил своей проект. А сам остался решать личные вопросы. Остался ради меня. Если бы не я, был бы ты, Игорь, уже далеко отсюда, грелся под итальянским солнцем и занимался любимым делом — воздвигал новые города и строил зеленые парки с уникальным ландшафтом.
— Алекс? — окликает меня девушка, видя, что я ни с того ни с сего впала в глубочайшую задумчивость и уныние.
— Да? — потерянная и утратившая самообладание, я поднимаю на нее глаза.
— С тобой всё в порядке? — настороженно. Она чуть подается вперед, наклонившись над столом, кладет свою ладонь поверх моей.
— Нет, — честно отвечаю я, — Игорь не в Италии по моей вине. У него там проект и любимая работа, а он здесь, возится со мной, всячески пытаясь до меня, маленькой дурочки, достучаться.
— Вы ведь вместе, не так ли? — осторожно интересуется Мария.
— В том-то и дело, что нет. — Я отворачиваюсь, чувствуя себя кругом виноватой. Мне срочно нужно на тренировку, выпустить скопившиеся негативные эмоции наружу. Откуда опять взялись — непопятно.
— Я думала, вы… И он так на тебя смотрит… — Наши взгляды встречаются, губы девушки сжаты в нерешительности, — ну мне так показалось, прости.
— Мы до сих пор не вместе, потому что я глупа, как пробка! — горячо и несдержанно выпаливаю я, а затем, рассердившись на себя же, вскакиваю. — Какого черта я здесь сижу? Прости, мне пора, извинись за меня перед Софией, ладно? — и толком ничего не объяснив собеседнице, неуклюже вываливаюсь из-за стола и спешу покинуть здание библиотеки, чуть не забыв на выходе прихватить с полки свою сумку.
По тонкому льду люди ходят годами: Лгут, предают, забывают, уходят… Болезненно жестокими бьют те словами, Не замечая, как в грехе погрязли сами. Как ни странно… тогда о содеянном они не жалеют, Но время проходит — раскрывается правда. И родные уходят, забирая сердца осколки, Исчезают любимые, не возвращаются — странно? А чего вы хотели, бездушные люди? Карты меняются, но этому уже вы не рады? Вы были центром вселенной, сейчас же у вас это отняли. Вы стали чьим-то прошлым, чьим-то эпизодом случайным.
И только тогда до людей вдруг доходит, Что не крутится мир вокруг них — "золотых". Что чувства бывают и у других, Что люди они, как и вы — живые. В вас просыпается совесть и стыд, Как странно… когда вы оказались один? Вас не любит никто, до безумия не боготворит, Вы в коробке пустой совершенно один. Ни звука, ни шороха, ни знакомого голоса, Что привыкли вы слышать дома годами. Вы испорчены и жизнь испортили сами. Пожинайте плоды — ведь этого вы добивались… Ваше время ушло безвозвратно, и этому вы способствовали сами.
Глава 27. Я чувствую, Игорь.
7 июля 2020
