я тебе рассказал.
– Пожалуй, это оптимальный вариант. Но без одобрения парламента я этого сделать не могу, сам знаешь. Нужно время, – президент с задумчивым видом побарабанил пальцами по столу.
– Могут быть проблемы? – с удивлением спросил Владимиров.
– Да нет, – отмахнулся Палермо. – Я о своём задумался, к твоему ведомству это никак не относится. Считай, что это решено. Что насчёт планеты производителей, как там её?
– Пантеон Пяти, – подсказал Эмиль. – С ней тоже нужно решать. Вообще, с ней ситуация достаточно интересная.
– И что там интересного?
– Когда-то туда пытались внедрить агентов, но ничего не получилось. У чужака там нет никаких шансов стать своим. Они не пропали, нет. Местные настоятельно потребовали покинуть планету и передать Коалиции просьбу оставить их в покое. Мол, мы ничего плохого не делаем, живём так, как хотим и это не ваше дело, – объяснил глава СБК.
– А почему ими вообще заинтересовались? Судя по описанию, бедный мир, который никакой угрозы не представлял.
– Мы не можем не интересоваться подобными мирами, которые населены только религиозными фанатиками, назовём их так. Ты же учил историю в школе и знаешь, до чего нас доводила религия в прошлом. Подобные миры всегда в отдельной папке. В общем, тогда мы отвязались и со временем забыли про них. Никакой угрозы мы не видели, ну а предположить, что у них есть развитые биотехнологии было просто невозможно. Кто угодно, но не такой захолустный мир, который даже топливо для энергореактора не может производить самостоятельно.
– Предлагаешь и их заблокировать? – спросил Палермо.
– Для начала. А дальше – посмотрим. На этот Пантеон можно и десант высадить, у них нет оружия и техники, как на Корлейне, поэтому это будет легко и просто. Тем более, когда все узнают про боевой вирус, особых возражений не будет.
– Сомнительно. Ты же сам говоришь, что они – фанатики. Такие могут с ножами прыгать на солдата в боевом скафандре, закончится всё такой бойней, что нас с тобой потом под суд отдадут, – ухмыльнулся президент и серьёзным тоном добавил: – Давай остановимся на полной блокировке.
– Полную нельзя, как минимум нужно будет привозить им топливные брикеты. Я же сказал, что они даже это не производят. Если их энергореакторы встанут, они просто вымрут, учитывая климат на их планете, – заметил Владимиров.
– Да, действительно, тут я не сообразил. И что ты в итоге предлагаешь?
– Введём блокаду и потребуем выдать все их производства, сотрудников, в общем, всё, что относится к изготовлению биологического оружия. Готов поспорить, что когда они начнут замерзать, станут более сговорчивыми.
– Не знаю, не знаю. Ты же сам говоришь, что они фанатики, – возразил президент.
– Ну… я думал и об этом варианте. Но что я могу тебе сказать… так или иначе проблема будет решена. Либо они выдадут нам всё и всех, либо добровольно вымрут. И в этом случае к нам никаких претензий не будет, – Владимиров подмигнул.
– Не ожидал от тебя такой кровожадности, – Палермо выглядел немного удивлённым.
– А я не хочу крови. Но я на своей должности не могу мыслить категориями «хорошо» или «плохо», как и ты на своей. Для меня есть только «эффективно» и «неэффективно» для обеспечения безопасности Коалиции. Это не значит, что мне всё это нравится, отнюдь. Но, чёрт возьми, Сальваторе, это биологическое оружие! Запрещённое везде и всеми. Какие тут могут быть церемонии? Будь моя воля, я бы этих…
– Я понял тебя. Хорошо, принимаю и твоё предложение по Пантеону, его тоже вынесу в парламент. Но про возможные варианты исхода говорить не буду, просто попрошу блокировки, а там будь, что будет. Главное, чтобы всё получилось потише и без нашего активного участия, учти это. Кстати, как ситуация в целом? Мы давно не встречались лично, – заметил президент.
– Абсолютный штиль. Никаких угроз, ничего интересного до истории с биологическим оружием. Потому мы и не встречались. Мы живём в очень спокойное время, когда ничего не происходит, это даже скучно, – улыбнулся Владимиров.
– Может, теряешь хватку? – поддел его Палермо.
– Когда пойму, что не справляюсь, сам к тебе приду с прошением об отставке. Но действительно, последние лет десять всё в Коалиции на удивление спокойно. На некоторых планетах есть проблемы, ты, наверное, даже слышал про некоторые, но это всё их местные дела, которые решаются местной полицией. Мне это не очень нравится. Знаешь, лёгкие времена рождают слабых людей и так далее.
– Знаю.
– Так, мы решили?
– Хорошо, договорились. Две санкции на блокировку планет получишь сегодня, через несколько дней получу в парламенте долгосрочные.
Владимиров встал, подошёл к президенту, который тоже поднялся со своего кресла и они пожали руки. Глава СБК вышел, а Палермо задумался. Сегодня его должен был ждать скучный день, когда даже подписывать ничего не нужно. Как он отметил для себя, Эмиль был прав: последние годы были очень скучными, президент чувствовал это даже на своей должности.
Как там он охарактеризовал этот период? Абсолютный штиль? Действительно, так оно и было. До этой истории с биологическим оружием и до обострения с рэнгулами. Палермо на секунду показалось, что он чувствует дыхание поднимающегося ветра, который совсем скоро нарушит всю эту безмятежность. Безжалостно размотает её так, что потом и не восстановишь. Но он отбросил эти мысли, усмехнувшись про себя над своим разыгравшимся воображением.
Президенту нужно было встретиться с министром иностранных дел. Он мог связаться с ней, вызвать её, но вместо этого решил прогуляться. Просто пешком. От его резиденции до здания министерства иностранных дел всего пара сотен метров, может, чуть больше. За ним увязался один охранник, необходимости в котором не было. Центрополис был на вершине рейтинга самых безопасных городов Коалиции, даже мелкое преступление, вроде драки или кражи тут было большой редкостью. Местная полиция настолько умирала от скуки, что даже на расследование малейшего нарушения правопорядка тут могли выделить десяток сотрудников.
В центральной части города не было жилых зданий. Кроме министерств и резиденции президента здесь было несколько офисов, исследовательских центров и парков. А поскольку рабочий день уже начался, на улицах практически никого не было. Кого-то другого это могло смутить: ощущение, что идешь по городу, который вымер. Но только не Палермо, который давно привык к этому.
Алёна Галиева, министр иностранных дел, была сразу уведомлена о прибытии президента. У неё проходило какое-то совещание,
