И мне хочется крикнуть ему, что я понимаю. Что я уже простила его, что я люблю его.
Но это убьет его.
Поэтому я лгу.
— Нет, ты был прав. У сестры принцессы и телохранителя из Ист-Амбой нет шансов — мы долго не продержимся.
— Я передумала, Логан. Я хочу сказку. Я хочу то, что есть у Оливии… замки и экипажи… и ты никогда не сможешь мне этого дать. Я бы просто смирилась. Ты никогда не сможешь сделать меня счастливой.
Мне так, так жаль.
Дверная ручка поворачивается.
Я паникую, крича во всю силу своих легких.
— Не входи! Я не хочу тебя видеть! Уходи, Логан. Все кончено — просто уходи!
Я слышу его удаляющиеся шаги. Он покидает меня. И я рада этому. Мои плечи опускаются, а легкие наполняются облегчением.
Пока Кейн не стучит пистолетом мне в висок.
— Звони своей сестре.
И ужас снова сковывает мои мышцы. Я начинаю отвечать ему, и тут дверь с грохотом распахивается…
Логан
Одна мысль повторяется в моей голове. Одно обещание, одна цель:
Я убью этого человека.
За то, что прикасался к ней. За то, что напугал ее. За то, что направил на нее оружие.
Он не выберется из этой комнаты живым.
— Убери от нее пистолет, — рычу я, измеряя расстояние от меня до него, рассчитывая секунды, которые потребуются, чтобы до него допрыгнуть.
Глаза Элли широко раскрыты от ужаса, ее лицо побелело.
— Что бы ты ни думал, — шипит он мне, — каким бы быстрым ты ни был, я обещаю, что пуля быстрее. Она проделает дыру в ее голове, прежде чем ты хотя бы прикоснешься ко мне.
Он подчеркивает свои слова, поднося пистолет ближе к виску Элли, прижимая его к ее коже.
— Закрой дверь.
Я скриплю зубами и закрываю чертову дверь. Потому что я не могу добраться до нее.
Пока не могу.
Он поднимает Элли за руку, приставляет пистолет ей между лопаток и отступает, держа ее перед собой, как щит.
Она качает головой, плача.
— Почему ты не ушел, Логан? Ты был бы в безопасности.
— Я никогда не оставлю тебя, — клянусь я ей. — Никогда.
— Очень мило. — Он сплевывает. Он велит мне сесть в кресло рядом с камином, заложить руки за спину. Я слышу шорох пластика, прежде чем он говорит Элли: — Свяжи его. Крепче, или я пристрелю вас обоих.
Я чувствую ее руки на своих запястьях, закрепляющие… пластиковые жгуты.
Чертовы пластиковые жгуты. Почти невозможно растянуть или сломать, и не важно, сколько адреналина и ярости проходит сейчас через мои вены.
Он рывком поднимает Элли и толкает ее к столу, где лежит телефон. Теперь они оба передо мной — и так лучше. Если я смогу их видеть, мне будет легче сделать свой ход, когда представится возможность.
— Вокруг комнаты твоей сестры слишком много охранников. Позвони ей — скажи, чтобы она пришла сюда. Сейчас же.
— И что именно ты собираешься делать? — спрашиваю я, желая отвлечь его внимание на себя. — Ты думаешь, они вот так позволят тебе уйти с герцогиней?
— Им бы лучше позволить. Если нет, я сделаю два выстрела ей в живот. Может, это и не убьет ее, но прикончит паразитов, которых она носит.
— Ты и близко не подойдешь к моей сестре, больной ублюдок, — шипит Элли.
Он замахивается, чтобы ударить ее наотмашь, но Элли поднимает предплечье, блокируя удар, как я учил ее много лет назад.
Моя девочка.
Он хватает ее за волосы, поворачивая шею, чтобы она смотрела на него.
— Звони ей!
— Нет! — кричит Элли, даже когда из ее глаза вытекает слеза.
Я вырву ему голову, клянусь богом.
Но потом он вдруг становится спокойным. Задумчивым. Он отпускает волосы Элли, поднимает руку и направляет пистолет мне в голову.
— Звони ей, или я размажу его мозги по стене. Он мне не нужен, у меня есть ты.
Из горла Элли вырывается сдавленный всхлип, а затем еще больше слез.
— Нет…
— У тебя десять секунд. Я считаю.
— Логан… — шепчет Элли. Это мучительно. Потому что она не может позвонить.
Мы оба это знаем.
— Послушай меня, Элли. Все в порядке. Все в порядке, любимая.
Она качает головой, всхлипывая.
— Что мне делать?
Я смотрю в ее прекрасные голубые глаза и мысленно обнимаю ее, успокаиваю, даю ей свою силу.
— Ты знаешь, чего я хочу, ты знаешь, что нужно сделать.
Мой взгляд скользит по ее прекрасному лицу, запоминая каждую клеточку и черту.
— Я люблю тебя, Элли, — выдыхаю я. — Я должен был сказать тебе это раньше, я знаю. Эти последние недели были лучшими в моей жизни. Больше, чем я мечтал, а я так часто мечтал о тебе. Спасибо тебе, моя милая девочка, за то, что ты так сильно любишь.
Ее хорошенькое личико морщится.
— Я люблю тебя, Логан. Пожалуйста, не оставляй меня… пожалуйста…
— Ш-ш-ш… все в порядке. Все будет хорошо, я клянусь, Элли. Я тебе обещаю.
И я действительно верю в это. Потому что Бог должен существовать — такая женщина, как Элли Хэммонд, не рождается случайно. Моя девочка была сделана по особой модели. И если бог есть, он позаботится о ней, защитит ее.
Я не могу вынести мысль, что это буду не я. Я хочу быть тем мужчиной, который хранит и оберегает ее. Но даже если я не удостоюсь этой чести, когда все закончится… она выйдет отсюда невредимой.
Я верю в это всем своим сердцем — тем, что все время принадлежало ей одной.
Она тянется ко мне.
— Логан.
— А теперь закрой глаза. Закрой глаза, Элли, и знай, что я люблю тебя.
Она не закрывает глаза. Она падает на пол, рыдая.
Затем, мгновение спустя, она бросается на меня. Накрывает мое тело своим, обхватывает руками кресло и обнимает меня.
— Элли, остановись! — Кровь стынет от ужаса в моих жилах, ведь он может застрелить ее.
Но он не стреляет. И она не останавливается. По крайней мере до тех пор, пока не вкладывает холодный, стальной нож, который я привязал к ее лодыжке много лет назад, в мою руку, за стулом — там, где ублюдок не может этого заметить. Когда она смотрит мне в лицо, ее зрачки сужаются и фокусируются; теперь она спокойна, почти невозмутима.
