в подпольный клуб на бой. А сразу после соревнований поеду на поиски Семена Семеновича. Слова цыганки о том, что я могу пробудить силы, которыми владел в прошлой жизни, не оставляли меня в покое. В своих снах я нередко видел то, что сильно меня впечатляло. Поэтому был бы рад овладеть хотя бы частью тех сил, которыми управлял при жизни императора.
Ефим Прохорович встретил меня на входе в академию, и мы вместе направились к полигонам. Занятия прошли, как обычно. У меня с легкостью получались меч, копье и щит. А вот броня, как обычно, застревала. Правда, преподаватель сказал, что заметил, как на миг призрачные доспехи закрыли меня полностью, но я решил, что тем самым он хочет просто поддержать. Лично я этого не увидел.
Весь день мы упражнялись, так как я предупредил, что завтра иду на зачистку в Разлом. Два раза он меня отпускал отдохнуть и поесть, но все равно под конец дня я едва переставлял ноги. Находясь на желтом ранге, я имел ограниченные магические силы, поэтому была большая вероятность навредить своим энергоузлам и каналам. Ефим Прохорович был опытным преподавателем, поэтому он не допустил этого, но предупредил, что если я буду столько же времени заниматься сам, то, скорее всего, просто сожгу себя изнутри и придется долго восстанавливаться.
Я сразу вспомнил книгу, которую брал из библиотеки. Скорее всего, большинство тех несчастных, на которых проводили эксперименты, именно так и потеряли свои силы. Всем хочется побыстрее подняться по ступени рангов, но для этого нужны не только тренировки, но и достаточный запас духовной силы, которая помогает создавать новые энергоканалы и расширять существующие.
Только когда я плотно поел и растянулся на кровати, почувствовал себя лучше. Ни одна физическая тренировка не способна так измотать организм, как магическая. Мне надо было сделать несколько звонков, но я не сдержался и снова достал из кольца артефакт. Интересно, моя вчерашняя манипуляция с пирамидой как-то повлияла на Горина-старшего? Вот бы ему позвонить и спросить напрямую, но я этого, конечно же, сделать не мог. Жаль.
Покрутив пирамиду в руках, убрал ее обратно в пространственный карман и набрал Никиту.
— Здорова. Можешь говорить? — спросил я, услышав на заднем фоне заливистый девичий смех.
— Здорова. Уже могу, — довольным голосом ответил он.
— Завтра едет на зачистку. Ты еще не передумал?
— Нет, конечно! Во сколько? — воодушевился он.
— В восемь нас заберут. Будь готов. Поставь будильник, чтобы не проспать. Ждать тебя не будем, — предупредил я.
— Все так серьезно? А может мне с собой девочек взять? Пусть тоже развеются, — усмехнулся он.
— Думаю, одной зачистки хватит, чтобы твои мозги встали на место. Какие девочки? Что значит «развеются»? Боюсь, как бы ты сам обратно из Разлома с криками не выбежал, — рассмеялся я.
— Да ладно пугать. Не думаю, что это так уж страшно и сложно. Во всяком случае, некоторые всю жизнь из Разломов не вылезают и ничего.
— Ну-ну, завтра увидим, сложно это или нет.
Попрощавшись с Никитой, позвонил Михаилу, чтобы узнать, есть ли заказы.
— Костя, здравствуйте! Вы в какой Разлом идете?
— Здравствуйте, Михаил. Влад сказал, что Разлом в тридцати километрах от города.
— А-а-а, знаю его. Там разные твари бывают. Некоторые очень даже ценные. Заказов на этот Разлом у меня нет, но буду рад желчи, рогам и зубам. На них всегда большой спрос. Ну, и сплотам, конечно. Кстати, если поймаете какого-нибудь звереныша и сможете перенести его, то я вас щедро вознагражу. Уже две частные научные лаборатории в очереди на живых монстров стоят. Эксперименты какие-то проводят.
— Не обещаю. Это все-таки большой риск. Не хотелось бы мне остаток жизни на каторге провести.
— Дело ваше, но обещаю за каждого две тысячи, — понизив голос, проговорил он.
Я сбросил звонок и задумался. Не все твари Разлома были опасны. Вернее, все были опасны, но не все убивали. Некоторые могли лишь укусить. Правда, как правило, они жили большими колониями, поэтому маленький укус сотен тварей все равно приводил к смерти. Во всяком случае я попробую пронести какую-нибудь малютку так, чтобы не попасться представителю Ведомства и без проблем пройти через охрану. Главное, чтобы никто не увидел у меня пространственное кольцо. Иначе его придется продемонстрировать.
Переодевшись в пижаму, залез под одеяло и позвонил Лизе.
— Привет, Костя, — у нее был грустный голос.
— Привет, красотка! Что с голосом? Я тебя разбудил?
— Нет-нет, не разбудил. Просто никак не могу забыть то, что случилось вчера. Чувствую себя виноватой, за то, что позвала тебя с собой. Если бы не я, то на тебя бы не напали, — она всхлипнула.
— Милая, не говори ерунды. Ты здесь точно ни при чем. Я их мог встретить на улице, в академии, в кафе. Да где угодно! Мало ли отморозков в городе? Так что успокойся и не накручивай себя, — строго сказал я.
— Хорошо, как скажешь, — выдохнула она. — Зайдешь завтра за мной перед учебой? Вместе пойдем.
— Нет, завтра иду в Разлом, поэтому пропущу занятия.
— Будь осторожен. Целую, — она чмокнула в трубку и отключилась.
Я решил выспаться, поэтому закутался в теплый плед и сразу же уснул. Не успел я погрузиться в темноту, как очутился в огромной ванне, больше похожей на бассейн. В белоснежной пене плескались очаровательные голые девушки. Я наблюдал за ними и неспешно пил приторно-сладкий напиток из высокого бокала.
Между тем девушки приблизились и, притихнув, принялись массировать мое тело. Одна белокурая красотка вылезла из ванны, продемонстрировав идеальные формы, и надавила на мои плечи и шею. Остальные быстро распределили мое тело между собой и принялись ласкать его, массируя. Я ощущал теплую воду и прикосновения девушек так, будто это было наяву. Но тут предательски зазвенел будильник.
Я нехотя открыл глаза, выключил его и зашаркал в ванную. Настроение было паршивое. Мне так хотелось посмотреть, что же было дальше. Теперь, когда знал, что это не сон, а воспоминания, мне все больше хотелось узнать о своем прошлом. Пока то, что я видел, мне очень нравилось. Да, временами я был жесток. Но думаю, люди этого заслужили.
Позавтракав, я оделся потеплее и направился к воротам. По пути позвонил Никите, чтобы удостовериться, что он проснулся, но оказалось, что он уже в нетерпении прохаживается у дороги.
— Что-то я нервничаю, — признался он, хотя я
