жив. Удивительно, учитывая, что тебя еле откачали. Какой срок?
– Не слишком большой.
– Егор знал?
– Нет. Я так и не смогла ему признаться.
– Почему?
– Потому что это не его ребенок.
Молча качаю головой. Сказать тут нечего. Просто нет слов.
– Я не желала ему смерти. Егор единственный, кому я была не безразлична. Он заботился обо мне и хотел защитить. А Нурлан… надеюсь, он горит в аду за то, что сделал со мной. Я не хотела этого ребенка, не желала этих встреч. Но он заставил меня. Растоптал, унизил и опорочил! Я ненавижу его! Ненавижу!
Марго больше не строит из себя актрису. Сейчас ей действительно больно, но за ошибки нужно платить.
Лейла слушает запись диктофона. По ее щеке текут слезы. Тяжко. Даже для взрослого человека такое довольно сложно уместить в голове и трезво принимать решение. А она все-таки еще совсем молоденькая.
– В общем, вот так. Теперь ты знаешь правду.
– Она подменила порошок, чтобы усыпить Марину. А Марина в тот день сделала укол и оставила сумку с лекарствами отцу… Это просто уму непостижимо! На месте папы мог быть любой!
– Но не любой бы погиб. Может быть, обошлось бы крепким сном или отравлением, но не до летального исхода.
– Ты ее выгораживаешь?
– Нет. Но надеюсь, что тебе станет легче от осознания, что твоего отца никто не хотел убивать. Он был хорошим человеком.
– Его не вернуть! Поэтому легче мне не станет! – кидает об стену диктофон, и он перестает говорить. Бедная девочка.
– Иди ко мне, – единственное что могу сейчас сделать. Ляля утыкается мне в грудь и еще долго плачет, пока я глажу ее по волосам. – Все позади. Верь мне.
– Что же делать теперь? Как быть?
– Продолжим жить. Что еще остается? У нас Амалия растет, – целую ее в макушку, стараюсь успокоить.
– Марину отпустили?
– Да.
– А с Ритой что делать? Она ведь беременна. Ее посадят за убийство?
– Все будет зависеть от тебя, – отстраняюсь и заглядываю в ее глаза. Понимаю, что жду от Лейлы почти невозможного. Но почему-то, мне кажется, что в этой истории жертвами стали все. Даже Марго, хотя ее сложно оправдать.
– Я не знаю… единственное чего я хочу, это уехать из этого дома. Кажется, он весь пропитан горечью, ложью и воспоминаниями.
– Да, конечно, я понимаю. Если захочешь, мы выставим его на продажу, как только ты вступишь в права наследства.
– Хочу. Хочу уехать как можно скорее, – прижимается ко мне. В голове уже давно сидит мысль, что нужно было сделать это раньше. Но я не мог настаивать, она сама должна была принять решение.
* * *
Спустя некоторое время
Лейла
На моих глазах повязка. Не знаю, куда Вова везет меня, и почему делает из этого такое шоу, но я доверяю ему и нахожусь в приятном предвкушении.
– Приехали. Давай руку. Не упади.
Ноги погружаются во что-то мягкое и влажное. Похоже на траву в росе.
– Ты привез меня в лес?
– Нет.
– На поле?
– Не угадала.
– Хм.
Чувствую, что его руки ловко развязывают узел на затылке и я снова могу видеть. Привыкаю к яркому свету, не понимая, что это за место. Красивый дом с ухоженным садом на берегу небольшого озерца. В окружении соснового леса. Запах невероятный и рядом нет ни соседей, ни домов, даже дорога не слишком ровная. Как будто мы тут одни.
– Это то, о чем я думаю?!
– Новый дом. Нравится?
– Да! – киваю, удивленно осматриваясь.
– Он не такой большой, как прошлый, но зато в более экологически чистом районе. Ну и место, конечно… очень атмосферное. Там на втором этаже панорамные окна с видом на озеро… хочешь посмотреть?
Вова протягивает руку и ждет моей реакции.
– Да!
Почти бегу за ним не до конца осознавая, что это не сон.
Внутри сделан ремонт. Скандинавский стиль – сочетание уюта и природных материалов. Камин, дерево, шкуры вместо ковров… ввергающие меня в шок.
– Это что?! Трофеи охотников?!
– Искусственный мех, не беспокойся. Никто не пострадал, – хмыкает Вова. – Я знаю, что ты из партии «зеленых».
– Сам ты «зеленый», толкаю его, он отвечает мне, заваливая на шкуру, и затыкает рот поцелуем.
– Тебе нравится?
– Да, – выдыхаю.
– Значит, решено. Будем жить здесь.
Согласно киваю, стаскивая с него майку. Меня накрывает такое сумасшедшее желание, что нет сил терпеть. Мой вынужденный отъезд за границу скорректировал наши отношения. Мне пришлось уехать, чтобы внести ясность в дальнейшее обучение. После случившегося я четко поняла, что не планирую идти по стопам отца. К счастью, Вова поддержал мое желание забрать документы из колледжа. Может быть, свою роль в этом сыграл Сергей, к которому любимый слишком ревнует меня. Очевидно, Вова не хочет, чтобы я работала с Филатовым и вообще делает все, чтобы держалась от него подальше. Взял все вопросы по фирме на себя, и я только рада, потому что доверяю ему даже больше, чем себе. И теперь у меня есть немного времени, чтобы выдохнуть. Со следующего месяца я буду ходить на курсы и попробую поступить на дизайнера. Меня никто не торопит, есть время попрактиковаться, наверстать упущенное.
Так что эти несколько недель дались нам непросто. Я знала, что мой мужчина страдает, но принципиально не трогает меня. Ждет. А я просто не могла. Все думала, думала…и вот сейчас я загорелась, словно зажженный фитиль на бомбе. Дорвалась.
– Давай сделаем это? Я готова.
– Ляль… – Вова внезапно становится серьезным, напрягая меня.
– Что?
– Я подумал… и решил, что готов еще подождать. Не обязательно торопиться.
Хлопаю ресницами.
– Чего ждать? Пенсии?
– Не шути так! – прикусывает мою шею. – Мне до пенсии еще далеко!
– Тогда в чем дело?
– Хочу, чтобы у нас все случилось официально.
– Не поняла? Надо зафиксировать факт? Взять разрешение у нотариуса? Или к доктору сходить? А может, тебе религия не позволяет? – окончательно путаюсь.
– Нет, – прыскает, нависая сверху.
– Тогда чего тебе от меня еще надо? Чтобы исполнился двадцать один год?!
– Нет, так долго я точно не вынесу. Просто я много думал и хочу окончательно определить статус наших отношений. Ну чтобы ты не волновалась, не стеснялась…
– Тут никого нет кроме диких зверей. Даже твоя мама уже намекает на то, что мы мало времени проводим вместе и нам надо бы почаще оставаться наедине! Так что перестань говорить глупости!
– Ляль, ты невыносимая девушка! Но я люблю тебя! – встряхивает, вводя в ступор от своего признания. Он сказал это! Да! Сердце пропускает пару ударов, а потом начинает биться где-то в висках. Вова признался мне в любви! – Хотел сделать это как-нибудь
