все же найти хоть один рог — редкость. И он волшебный, может творить всякие безумные фокусы. Еще увидите.
— Не хочешь оставить себе? — поинтересовался Нокс. — Он должен быть твоим.
— Нет… Я только печалиться буду. Да и что мне с ним делать? Он, скорей всего, просто потеряется, как все остальное. А мне опять пора в путь.
Ярк провел за ухом и вытянул золотистую пуговицу.
— Мой личный фокус, — пояснил он, держа ее на утреннем свету. — Но хороший. Родители всегда говорили, что я ярок, как начищенная пуговка. Цветка же понимала, как я скучаю, когда она пытается держать меня взаперти, так что специально наколдовала их, чтобы я мог уйти в любое время, когда только пожелаю. «Не хочу, чтоб моя птичка сидела в клетке», — говорила она. Даже не парилась, когда я порой сваливал, не сказав, когда вернусь. Ну да ладно. У меня лишь парочка осталась, но думаю, они и не нужны больше. Сюда-то уже не вернусь, наверно…
Он выудил еще одну пуговицу и протянул ее мне.
— Твори добро, детка, — сказал Ярк. — Может, еще увидимся.
— Куда ты собираешься пойти? — спросила его я.
— Куда еще? — изумился он. — Теряться.
Он щелкнул ногтем по пуговице, подкидывая ее. Она пару раз перевернулась в воздухе и взорвалась, осыпая все сверкающим душем, а на этом месте появилась обычная деревянная дверь. Она спокойно стояла посреди камней — просто дверь, без стен или пола.
Ярк повернул тугую стеклянную ручку, распахивая дверь, и прошел сквозь проем. Дверь исчезла, стоило только ему закрыть ее за спиной, а я так и осталась смотреть на пустое место, где она была пару секунд назад.
Ничего не говоря, я подошла к краю острова, который теперь стал лишь парящей глыбой выжженной скалы, и присела, свесив ноги навстречу бескрайнему опустошенному небу. Нокс опустился рядом, и мы просто сидели в тишине, смотря, как наступает рассвет.
— Что ж, — сказала я чародею, когда солнце вышло из-за горизонта. — Видимо, остались только мы. Что будем делать теперь?
— Не знаю, — проговорил он. — Правда не знаю.
— А догадываешься, чего хочу я?
— Ага, — отозвался Нокс. — Пожалуй, догадываюсь.
Я понимала, что он думает о том же, но все равно сказала:
— Мне хотелось бы просто остаться здесь. Лишь вдвоем. Попробовать восстановить это место. Пусть бы мы сделали его не таким, каким оно было раньше, но зато оно нравилось бы нам самим.
— Словно только наше.
— Именно. Сделать его своим домом. — Мне не понадобилось добавлять очевидное. То, о чем мы и так думали: первым настоящим домом для нас обоих.
— Мне бы тоже этого хотелось, — согласился Нокс, и голос его дрогнул. — Может, в следующий раз.
— Угу. В следующий.
Я отвернулась, а Нокс поднялся и подошел ко все еще лежащему на земле телу Хитклиффа.
— Ты был прав, — добавила я. — Насчет Пита. Мне стоило тебя послушать.
— Это ничего бы не изменило, — бросил он. — Все уже было сделано.
— Прежде всего, мне не стоило ему доверять.
— Нет же, — заявил Нокс. — Стоило. Потому что в этом вся ты.
Я не задумывалась об этом, но, наверное, в чем-то чародей был прав.
— Может, стоит найти Момби? — предложил Нокс. — Может, ей уже лучше? И она знает, что делать?
Нет. Я уже по горло сыта всеми этими «может», сыта поисками и беготней за какими-то волшебными предметами. Сыта извечными приказами и тем, что меня используют, словно пешку в игре. И теперь, если кому и буду доверять, то только себе.
— Забудь о Момби, — сказала я. — Мы найдем Дороти и убьем ее. Мы добьемся счастливого конца.
Казалось, Нокс слишком устал, чтобы спорить. Я тоже вымоталась, но вместе с этим безумно волновалась, хотела действовать, а не тратить время впустую. Достав пуговицу, которую дал нам Ярк, я так же, как и он недавно, подкинула ее в воздух. Появилась дверь.
К черту! Я понятия не имела, куда она нас заведет, но все же шагнула в проем. Может, хоть раз магия окажется на моей стороне. Но нет, вместо этого дверь завела в тупик, заставила уткнуться в стену. В прямом смысле этого слова. В желтую кирпичную стену.
23
Переносная дверь Ярка вернула нас на землю, где облака вновь были в сотне футов над головой, а не растягивались на множество миль под ногами. Нокс отстал от меня всего на секунду. Едва он переступил порог портала, как дверь захлопнулась и исчезла, а мы остались стоять и в изумлении смотреть на выросшее на пути препятствие.
Взмывая над полем, дорога из желтого кирпича превращалась в сияющую стену. Стену столь высокую, что нечего было и пытаться дотянуться до ее верха, и столь длинную, что казалось, она бесконечна, а перебраться на другую сторону невозможно.
— Это можно назвать «потерялись»? — спросила я, прижимая к ней ладони. Может, стоило найти другой способ вернуться обратно на землю, а не тот, который мы выбрали?
— Сначала это казалось хорошей идеей, — сказал Нокс, вторя моим мыслям. — Как думаешь, что на другой стороне?
— Пожалуй, я смогу сейчас это выяснить.
Но, не успев еще даже попробовать телепортироваться, я почувствовала, что так просто с этим не справиться. И чутье меня не подвело. Когда я попыталась растаять в тенях — тех самых, что Дороти назвала Темноземьем, — и проскользнуть через стену, то натолкнулась на какую-то странную силу. Вместо того чтобы оказаться по другую сторону преграды, я вновь материализовалась дальше от нее, в десяти шагах от первоначального места. Тело охватила слабость, а голова внезапно заболела, словно я попыталась биться ею о кирпичи. Во рту чувствовался металлический привкус.
— Странно, — проговорила я.
— Да не особо, — отозвался Нокс. — Дорога — это не шутки. Момби как-то сказала, что она — чистое проявление магии Страны Оз как таковой, и сейчас, когда магия возвращается, уверен, дорога становится даже сильней, чем прежде. Ты видела, как бывает. У нее собственный разум. Похоже, она не желает никого пускать дальше этого места. И, судя по всему, без боя дорога сдаваться не собирается.
Я пощупала стену, проведя пальцами по гладким кирпичам, сверкающим в солнечном свете, словно золото. Картина такая прекрасная, что при других обстоятельствах я бы застыла в благоговейном восторге.
Не знаю, что я искала. Потайную кнопку, которая открыла бы проход, как в книгах о Нэнси Дрю? Я рассмеялась над ироничностью этой мысли. Хотя, если подумать, каково было бы оказаться не в этом книжном мире, а в любом другом? Там, где не нужно беспокоиться ни о чем, кроме исчезнувших наследниц и украденных
