Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
миллиардов вон? Потому что утечка самая крупная?
ЧАНХОН. Ну, данные сорока миллионов аккаунтов… Это сорок миллионов потерпевших, почти все население… (Вспоминает, что сказала Ёну.) То есть 80 % граждан.
СЫНЧЖУН. Но ведь это не имущество сорока миллионов человек, а просто личные данные? Разве большинство корейцев не знают, что при регистрации на сайте возможны утечки информации?
СОНЁЛЬ. Тогда почему такое происходит только с нами? И разве Комиссия может случайно приписать нули?
СЫНЧЖУН (смеется). Конечно. У меня есть там знакомые, спрошу у них, почему вдруг к вам такое отношение. Честно говоря, до сих пор Комиссия по коммуникациям не выиграла ни в одном таком суде. Это государственная организация, поэтому им нельзя обращаться к крупным юридическим фирмам, в отличие от частных корпораций. Поэтому они и проигрывают. Так будет и в этот раз. Не беспокойтесь.
Сынчжун говорит уверенно, поэтому в глазах Сонёля и Чанхона появляется надежда. Ёну же, наоборот, напряжена и считает, что словам Сынчжуна нельзя доверять.
СЦЕНА 10. Столовая компании «Ханбада» (внутри / день)
Суён в одиночестве обедает в столовой, когда к ней подходит Мину с подносом в руках. Ей неудобно пересекаться с Мину после уговора «вести себя так, будто ничего не произошло» на острове Чеджу. Поэтому, когда тот садится напротив, она неосознанно демонстрирует смущение.
МИНУ. Что-то не так? Мне нельзя тут сесть?
СУЁН. Ну, свободных мест много…
МИНУ. Хорошо…
Мину быстро осматривается в поисках другого места. Суён вдруг становится немного грустно. Она думает, что не должна была так себя вести.
СУЁН. Ладно, садитесь. Мы ведь раньше ели вместе.
МИНУ. Ох, вас не поймешь.
Ворча, Мину садится напротив Суён. Она собирается вернуться к своему ужину, но вдруг замечает Чунхо, который сидит в одиночестве за пустым столом. Прежде он всегда обедал с Ёну, а теперь сидит один. Суён становится его жалко. Она смотрит на Мину и говорит.
СУЁН. Точно. Они ведь расстались. Я не подумала о том, что Чунхо придется есть в одиночестве. Может, подсядем к нему?
Мину поднимает голову, смотрит на Чунхо и усмехается.
МИНУ. Думаете, ему это нужно?
Суён снова смотрит на Чунхо. Прошла всего секунда, но рядом с ним уже топчутся три СОТРУДНИЦЫ (всем по 20 с лишним лет).
СОТРУДНИЦА 1. Господин Чунхо, вы сегодня один? Могу я сесть за ваш стол?
ЧУНХО. Конечно…
СОТРУДНИЦА 2. Господин Чунхо, вы тоже любите сосиски, да? (Указывая на его тарелку.) Большая порция!
СОТРУДНИЦА 3. Может, после еды выпьем вместе кофе? Сегодня и погода хорошая!
Сотрудницы щебечут, а Чунхо тактично отвечает им, несмотря на то что эта беседа кажется ему обременительной. Суён, глядя на эту сцену, вспоминает.
СУЁН. Точно… он ведь очень популярен.
МИНУ (смеется). Да. Вы все еще за него переживаете?
СЦЕНА 11. Кабинет Ёну (внутри / день)
Ёну, которая прежде обедала с Чунхо, теперь осталась одна. Даже во время перерыва она сидит за столом в своем кабинете, ест приготовленный Кванхо «Кимпаб У Ёну» и читает газетную статью на своем компьютере. Название статьи гласит: «7 миллиардов похищенных данных? Подумаешь, 100 миллионов вон!» Постучав, в кабинет заходит Суён. Она решила направить свое беспокойство не на Чунхо, который в этом не нуждается, а на Ёну.
СУЁН. Ну вот! Так и знала. Грустно жуешь в одиночестве свой обед? Даже из кабинета не вышла?
ЁНУ. А, у меня много работы…
СУЁН. Когда много работы, выходить из кабинета в перерыв обязательно. Давай, чего ты? Пообедай с другими парнями, сходи в кафе! А? Сегодня и погода хорошая!
Суён так раздосадована, потому что, в отличие от Чунхо, которого окружили женщины, Ёну совсем одна. Но Ёну не догадывается, почему Суён себя так ведет.
СУЁН (осторожно). А почему вы с Чунхо… расстались?
ЁНУ. Что?
СУЁН. Ты сказала ему, что не хочешь с ним встречаться. Почему?
ЁНУ. Ну…
Ёну не знает, что ответить. Суён не сдерживается.
СУЁН. Ты ведь и Чунхо ничего не объяснила, правда?
ЁНУ. Да.
СУЁН. Ты что? У Ёну! Разве так делают? Бросила ему, что хочешь расстаться, и не рассказала почему?
Чем больше вопросов задает Суён, тем сильнее Ёну хочет сбежать. В конце концов она все-таки придумывает, как отвертеться от этого разговора.
ЁНУ. Я не думаю, что уместно вести такой личный разговор в рабочее время.
СУЁН. Сейчас разве не обеденный перерыв?
ЁНУ. Поговорим о китах? Вообще, во время обеда предполагается говорить о китах…
СУЁН (перебивая). Нет. Никаких китов. Отвечай на мой вопрос.
Ёну смотрит на часы, игнорируя Суён. К счастью, до конца обеда осталось меньше минуты. Она убирает коробку с кимпабом, который так и не доела, и ждет, глядя на часы.
СУЁН. Что ты делаешь?
ЁНУ (радостно смотрит на часы). Обеденный перерыв закончился. Пора работать. Никаких личных разговоров.
Взяв со стола бумаги, Ёну уходит. Суён, оставшись одна в чужом кабинете, растерянно восклицает.
СУЁН. Эй! У Ёну! Ты куда?
СЦЕНА 12. Кабинет Сынчжуна (внутри / день)
«Тук-тук», небольшая пауза, «тук». Ёну стучит в дверь кабинета Сынчжуна. Изнутри раздается спокойное «да». Ёну открывает дверь, зажмуривается, считает до трех и проходит внутрь. Сынчжуна не видно ни за столом, ни на диване.
СЫНЧЖУН. В чем дело?
Ёну вздрагивает от вопроса, внезапно прозвучавшего из угла кабинета. Сынчжун висит вниз головой на инверсионном столе. Снова странная сцена: Ёну и Сынчжун разговаривают, развернутые друг к другу валетом, как Мёнсок и Сынчжун в серии 3.
ЁНУ. Господин Чан, Корейская комиссия по коммуникациям наложила на «Раон» штраф в размере трехсот миллиардов вон не по ошибке.
СЫНЧЖУН. Что?
ЁНУ. Комиссия по коммуникациям не случайно приписала несколько нулей.
СЫНЧЖУН (удивленно смеется). Тогда почему? Вам удалось что-то узнать?
Ёну приближается, чтобы показать Сынчжуну бумаги, которые она держит в руках, но его голова все еще висит внизу. В конце концов она подносит бумаги к его лицу. Это распечатка статьи «7 миллиардов похищенных данных? Подумаешь, 100 миллионов вон!». Часть, которую зачитывает Ёну, выделена маркером.
ЁНУ (наклоняясь к документу и указывая на нужный абзац). «За последние десять лет число похищенных данных достигло семи миллиардов, но до сих пор компании отделывались лишь минимальными штрафами. Очевидно, что требуется сделать наказание более строгим, например ввести систему коллективных исков и расширить размер штрафных санкций».
По лицу Сынчжуна невозможно понять, о чем он думает. Ёну выпрямляется и продолжает объяснять.
ЁНУ. Таких статей много. Общественность требует ужесточения наказания для компаний.
СЫНЧЖУН. И что? Корейская комиссия по коммуникациям начиталась газетных статей и вдруг подняла штраф со ста миллионов вон до трехсот миллиардов?
ЁНУ. В Закон об информационных и коммуникационных сетях время от времени вносятся поправки. Когда Комиссия по коммуникациям Кореи наложила штрафы в размере семидесяти миллионов вон и ста миллионов вон на Aha.com и JP Communications соответственно, максимальная предусмотренная законом сумма штрафа составляла сто миллионов вон. Однако по действующему законодательству могут быть наложены штрафы в размере до 3 % от продаж, связанных с нарушениями. Таким образом, сумма в триста миллиардов вон оправданна.
Сынчжун не отвечает на объяснения Ёну. Он нажимает на кнопку на тренажере, после чего под механический скрежет медленно переворачивается в нормальное положение.
СЫНЧЖУН (словно самому себе). Какая дерзкая.
ЁНУ (переспрашивает). Что?
Сынчжун встает и делает несколько шагов к Ёну. Выглядит он недовольно.
СЫНЧЖУН. Госпожа У, мы ведь еще не работали вместе? Впредь от вас требуется только одно: молчите, пока вас не спросят, и не делайте ничего, о чем вас не просили. Все
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70
