заступаться за эту женщину, я слишком сильно ревную.
— Прежде всего, она психолог. В голове не укладывается, — Дамир явно взбешен, но держит себя в руках. — Хотя, если они вдвоем с Кариной придумали, — добавляет задумчиво. — Эта баба слишком хитрожопая. Вместе же эти двое — ядерная смесь. Баграту давно пора поставить ее на место.
— Я… верю тебе, — выдыхаю тихо.
Ну правда, так лгать невозможно. Да и зачем? Дамиру от меня уже ведь никакого интереса.
— Что будет дальше? — спрашиваю едва слышно.
— О чем ты, малыш?
— Отца больше нет. Мы поженились из-за него.
— Бред. Я женился, потому что хотел тебя. У меня сносило крышу от дикого желания. Ни одна женщина в мире не вызывала во мне столько эмоций. Мы можем прямо завтра полететь в Грецию, и ты убедишься, что между мной и Стеллой ничего нет. Даже нормального общения больше не будет.
— Я верю тебе, Дамир. Нет нужды никуда ехать. Да и не в состоянии я сейчас ни для каких полетов.
— Для меня нет ничего важнее твоих желаний, девочка. А теперь позволь, я вымою тебя.
У меня ощущение, что это наш первый настолько откровенный разговор. От признания Дамира щемит сердце, перехватывает дыхание. Бесконечно нежно и трепетно муж намыливает мое тело, сидя возле ванной на корточках. Он не касается интимных мест, это не прелюдия. Дамир ведет себя со мной бесконечно бережно и деликатно. Закончив, достает меня из ванной, не обращая внимания на то что его одежда становится мокрой, прижимает меня к себе. Опускаю голову ему на плечо, уткнувшись лицом ему в шею. Руки, сильные и надежные, обхватывают меня, прижимая к твердой груди, и я наконец ощущая что ледяной комок внутри, который появился в тот день когда я узнала о смерти папы, начинает таять. Расслабляюсь, прислонившись к любимому, закрывая глаза.
Жар, исходящий от его шеи, обжигает мне губы, с наслаждением вдыхаю терпкий запах Дамира, прижимаюсь губами к его коже.
Он судорожно выдыхает, затаив дыхание и застыв на месте, его пальцы крепче стискивают меня.
— Я, наверное, воняю, — произносит со смущенным смешком. — Только с самолета. Как только набрал твой номер и ответила твоя подруга, сказала что случилось, времени на гигиену не было. Мне надо принять душ.
То, что он прямо с самолета мчался спасать меня, бесконечно трогает.
— Подождешь меня немного? Если уснешь, будить не стану, — спрашивает хрипло.
— Мне нравится твои запах, — крепче прижимаюсь к мужу, ощущая острую потребность в нем.
Дамир проникает языком в мой рот так яростно, будто пытается таким образом избавить нас обоих от воспоминаний об этом кошмарном дне.
— Тс-с… Тихо, маленькая, — крепко сжимает меня в объятиях, заглушает мои всхлипы поцелуями. Трепещу от этих поцелуев, ласковых прикосновений, сгораю от желания. Всепоглощающего, беспредельного.
— Стефания… — выдыхает Дамир приглушенным, охрипшим от желания голосом.
Меня обволакивает его близость, внутри разливается истома, заглушая страхи и сомнения.
— Ты даже не представляешь, как сильно я тебя хочу, девочка, — произносит Дамир хрипло, ставя меня на ноги. Его руки скользят по моей спине, спускаются ниже, сжимают до боли ягодицы. В ответ вытаскиваю влажную рубашку из-за пояса и ныряю ладонями под нее, в порыве коснуться его кожи, ощутить его максимально близко.
Дамир вдруг останавливает меня.
— Детка, ты сегодня пережила огромный стресс. Тебе надо отдохнуть. Не хочу быть гребаным эгоистом.
Отстраняется от меня, вздохнув так, что чувствую — он действительно ломает сейчас себя. Из-за меня. Подавляет свои потребности, заботясь обо мне. От этого в груди разливается тепло.
— Я… хочу тебя, — произношу и отчаянно краснею.
Дамир издает легкий смешок и привлекает меня к себе.
— Именно это в тебе сводит меня с ума, девочка.
— Я не понимаю. Что ты хочешь сказать?
— То какая ты страстная, и в то же время невинная. Самое невероятное сочетание — невозможно не упасть к твоим ногам.
— Я точно не ожидала таких глубоких признаний, — во мне просыпается дерзость.
— Слишком высокопарно, да?
— Немного.
Дамир снова подхватывает меня на руки, крепко прижимает к своей груди, жадно набрасывается на мои губы. Обвиваю его руками и ногами, чувствуя как сильно он возбужден. Горячий как печка, твердый… Он целует меня неистово, жадно, поглощая, сводя с ума каждую клетку моего тела. Как же классно чувствовать превосходство мужчины и свою покорность. Отстраняюсь, чтобы отдышаться, вглядываюсь в лицо Дамира. Красивые черты искажены страстью, глаза сверкают голодной страстью. По телу пробегает электрический разряд.
— Ты точно не устала? — спрашивает Дамир, укладывая меня на постель и нависая сверху.
— Нет… Хочу тебя.
— Ты не представляешь, насколько нужна мне, — хриплый стон пробегает по нервам.
Дамир, чуть отстранившись, стаскивает рубашку через голову, я пытаюсь помочь ему раздеться, но настолько возбуждена что пальцы не слушаются, только мешаю ему.
— Прикоснись ко мне, — требует осипшим голосом, когда вся одежда остается на полу.
Провожу ладонями по бронзовой совершенной груди, покрытой волосами, зарываюсь в них пальцами. По шраму, который всегда будет напоминать о нашей общей боли. Наклоняюсь и начинаю покрывать грудь Дамира легкими поцелуями.
Робко, неумело, пытаюсь впервые не только позволять его страсти обрушиваться на меня, а давать ее самой. Меня охватывает эйфория, когда понимаю, что дыхание Дамира становится учащенным, прерывистым.
Он в ответ срывает с меня влажный халат, жадно разглядывая мое обнаженное тело. Проводит пальцами вдоль впадинки между плечом и шеей, потом его рука спускается ниже, лаская мои соски. Опускает голову, сжимает губами болезненно напряженный сосок, одной рукой удерживая меня за талию, а второй лаская другое полушарие, даря невероятное наслаждение. Снова и снова со стоном ловлю ртом воздух, пока Дамир ненасытно ласкает меня губами. Сладкие спазмы пронзают все тело до кончиков пальцев. Каждая клетка плавится в жарком потоке, опаляющем бедра, низ живота.
— Дами-ир, — выдыхаю со стоном.
— Скажи что хочешь меня, девочка.
— Хочу тебя, — хочется захныкать от невозможного напряжения между ног, которое сводит меня с ума. Которое утолить может лишь он. Мой единственный. Мой любимый.
Теперь я точно знаю — он предназначен мне судьбой.
Я создана для него одного.
Сейчас он разглядывает меня с таким восхищением, что загораюсь еще сильнее. До сих пор меня поражает, как он умеет смотреть… Сводя с ума своим горячим взглядом.
Пытаюсь оценить какой он видит меня со стороны. Мокрые волосы в беспорядке, щеки пылают, груди тяжелые, налитые возбуждением, соски как твердые пики от долгих ласк.
Сейчас я готова уступить любым желаниям этого мужчины.
Глаза Дамира сужаются, взгляд темнеет.
— Ты ведь понимаешь, что я уже никогда не смогу
