выдохнула и опустила плечи. Думала, Элвис продолжит свои дурацкие шуточки и сдаст меня Вику с потрохами. Но нет, что-то порядочное, наверное, в нем еще имеется.
Вик выжидающе посмотрел на меня, и я поспешила с ответом:
– Да, все нормально, извини. Ты же останешься? – просила я.
Мне казалось, что если Вик будет рядом, то такого больше не повторится. По крайней мере, с ним я чувствовала себя спокойнее.
– Естественно! – ответил Вик, будто это должно было быть очевидно. – Только давайте дальше без трупаков.
Меня пробила неловкость рядом с Элвисом. Пока Вик крутился возле вешалки и готовился к нашему следующему сну, альбинос стоял молча даже не улыбался. У меня начало просыпаться чувство вины. Вдруг он и в самом деле ничего не делал? А я наехала на него абсолютно безосновательно. Мне было настолько стыдно перед ним, что хотелось закрыть глаза и разрыдаться где-нибудь в укромном уголке. А если он еще и расскажет об этом Герману? Я пропала.
Следующие два сна только ухудшили ситуацию. По идее легкость работы с Элвисом была в том, что его не нужно было вытаскивать в сон. Он каким-то образом сам там появлялся, следовательно, отпадала всякая надобность в установлении физического или эмоционального контакта. Это был огромный, просто гигантский плюс для меня. Но выяснилось, что я одна из немногих, кто может его увидеть и услышать во сне. И здесь начинался какой-то трэш. Его голос через дымку сна обретал необыкновенное звучание и действовал магически. Рядом с ним я не могла двигаться и думать, находясь в тотальном ступоре. Меня непреодолимо влекло к нему с первых секунд сна и каждый раз, мне удавалось очнуться только после того, как я дотрагивалась до него.
Это было жесточайшей иронией хотеть кого-то коснуться при таком психологическом синдроме «недотроги» как у меня. Ладно, сегодня мы работали только вдвоем, но что будет когда вольются Герман и другие – посторонние участники сна? Меня просто засмеют из-за отсутствия контроля над собой! А Герман… наверняка бросит.
Проснувшись абсолютно разбитой, я хмуро уселась на кушетке. Вик тут же принялся суетиться вокруг меня, задавая какие-то вопросы, но я не слышала ничего кроме отголосков слов, что говорил во сне Элвис. Я чувствовала себя в полной заднице и не представляла выхода из этой ситуации.
– Что у нас еще на сегодня? – мрачно спросила я Вика, запоздало осознав, что перебила его.
– Что случилось? – ласково поинтересовался он, но я молчала не в силах даже взглянуть на него. – Только одна проблема может настолько выбить тебя из седла, – мягко и тихо проговорил он. – Я прав?
У меня застучало в висках.
– Элвис! – Вик повысил голос, а альбинос тут же материализовался в поле зрения. – Ты что себе позволяешь!
Я умоляюще уставилась на Элвиса, пока Вик буравил его взглядом, и парень абсолютно точно понял меня:
– Ничего, – он непринужденно сложил руки на груди. – Она видит и слышит меня, но мой голос действует даже без команд. Она просто впадает в ступор, когда я говорю, и все.
Вик с сомнением глядел на нас:
– Если дело только в этом, – он с сомнением, но настойчивостью глядел на меня. – Просто нужно выработать свою стратегию, чтобы не поддаваться влиянию. Заглуши его – шум волн, крики чаек, звук пылесоса… Что тебе больше нравиться? От всего остального, – он нарочито с нажимом произнес последнее слово. – Сооруди себе какой-нибудь барьер, стену, оружие и защищай свое личное пространство. Неважно твой это сон или нет, ты всегда сможешь сделать это.
– Хорошо, – я опустила взгляд. Его совет, по сути, никак не помогал.
– Попробуем? – поддержал идею Элвис.
– Да.
Третий сон не выявил никаких изменений. Мне по-прежнему не удавалось сбросить с себя влияние гипнозера, но морально, я уже сломалась, и не было слов ругать себя дальше.
Сны с альбиносом отнимали довольно много времени и сил, и эти четыре выхода стоили нам трех с половиной часов. Работая во сне, альбинос мог намеренно растягивать время, чтобы сновидцы успевали сделать больше.
Тем временем Герман уже вернулся в лабораторию. Едва мы проснулись, он обрадовал нас тем, что получил первое задание для нашей команды и завтра следует приступать. Детали необходимо было обговорить заранее, чтобы подготовить творческую часть сна.
Я вздохнула с облегчением. По крайней мере, сейчас не нужно будет обсуждать нашу с Элвисом работу.
Глава 67.
Я не представляла, какой работой можно заниматься во сне, поэтому откровенно удивлялась услышанному.
Завтра предстояло встретиться с некой «пациенткой» – девушкой-подростком. Она уже давно проходила реабилитационные курсы по избавлению от депрессий и навязчивых суицидальных мыслей. Ни у нее самой, ни у кого-то в роду, не было психических заболеваний, но апатия девушки длилась с момента вступления в подростковый возраст. Отправить на принудительное лечение в закрытую клинику не позволяла публичность и прочный статус семьи. А подобного рода действия тотчас могли предаться огласке и бросить тень на их имя. Услуги же нашей организации, как выяснилось, настолько разнообразны, что ни у кого никогда не появится лишних подозрений.
Что это за таинственный широкий спектр услуг, спрашивать времени не было. Одно хорошо: Элвис и Герман вроде бы понимали, что им предстоит делать.
– Круто! – засиял Элвис, выслушав новость. – Обожаю психов!
– Не сомневаюсь, – хмыкнул Герман. – Идеи?
– Ну-у, – протянул Элвис. – В лабораторию ей нельзя – испугается, разволнуется. Проснуться она тоже должна в привычном месте. «Такие» обычно здорово бесятся из-за вмешательства и воплощают все свои угрозы в жизнь. Поэтому желательно нам самим проникнуть к ней в дом, а там уже действовать быстро и слажено.
– М-да, -– Герман задумался. – Тем более, что по словам ее отца, она никуда не выходит.
– Герман сразу отпадает, – Вик бросил колкий взгляд в его сторону. – Вид у тебя не для девочки подростка. А вот Элвис…
– По-моему, лучше всего справится тянка, – предложил альбинос.
– Что? – у меня мигом вспотели ладошки. – Ты серьезно?
– Ну да, - невозмутимо отвечал он. – Попробуй заговорить с ней. Ты по-любому вызовешь доверие – тебе на вид не больше шестнадцати. Да и стиль подходящий…
– Для кого? – я впала в оцепенение. – Для суицидальных подростков?
– Ага, – гоготнул Элвис.
– У
