в ресторан или заказывать обед в номер.
— Иди чуточку впереди, — попросил я Люську.
А сам отстал на полшага, чтобы в случае опасности подстраховать. Однако, обошлось: мы благополучно добрались до ресторана, сели за столик и сделали заказ.
— Где находится министерство государственных имуществ? — спросил я Люську.
— Не знаю. Где-то на Мойке.
— Там у твоего папан кабинет?
— Да.
Прорываться в министерство государственных имуществ для свидания с Иваном Платоновичем не имело смысла: здание наверняка охранялось. Я не сомневался в том, что особняк Озерецких на Вознесенке также охраняется: причем не полицией, но профессиональными ниндзя. Поэтому прорываться на Вознесенку не имело смысла. Ивана Платоновича следовало брать на улице в момент его перемещения из одной точки в другую.
От размышлений меня отвлек громкий и радостный возглас:
— Андрей! Прелестная Люсьена! Какими судьбами?
Это был граф Григорий Орловский, застывший в дверях ресторана с распростертыми объятиями. С трудом помещаясь в ресторанной зале, граф проследовал к нашему столику. Я встал, чтобы искренне поприветствовать хорошего знакомого.
— Рад тебя видеть, Григорий. Присаживайся, мы еще не отобедали.
— Ах, граф, надеюсь, на этот раз вы не станете колотить моего мужа? — спросила Люська кокетливо.
Орловский захохотал.
— Только если он сам не попросит.
К столику подскочил половой.
— Что будем заказывать, сударь?
— Осетра, цельного, камского, — потребовал Орловский. — А ты, Андрей, что в Петербурге делаешь, Андрей? — спросил граф, когда половой исчез.
— По служебной необходимости, — пояснил я туманно.
— Так ты служишь?
— Не служу, я немного не так выразился. У меня срочные дела, гораздо важней служебных.
— Бросай к чертям собачьим свои служебные дела, и айда со мной на рыбалку. На Волгу-матушку собираюсь, рыбу гарпунить с дирижабля.
— Не могу, Григорий.
— Ну как знаешь… Если чем посодействовать, чтобы твои служебные дела поскорей завершились, только скажи. Замолвлю словечко кому нужно.
Неплохой вариант: получить интересующие меня сведения от графа Орловского. Почему я сразу об этом не подумал?
— Скажи, Григорий, ты знаком с моим тестем Иваном Платоновичем Озерецким, министром государственных имуществ?
Открытое лицо графа Орловского омрачилось.
— Так он твой тесть, Андрей?! Вот не знал.
— Что за человек мой тесть?
Орловский с сомнением посмотрел в сторону Люськи.
— Собственно, я с ним не на короткой ноге.
— Не бойся, Григорий, Люси на моей стороне.
— Папан хочет уничтожить вселенную, — пояснила Люська.
— Вот оно как? — нахмурился Орловский. — Но рассказывать мне особо нечего, прелестная Люсьена. Кроме того, что ваш батюшка пользуется репутацией весьма хваткого и опасного человека. И могущественного, разумеется, благо занимаемый пост обязывает. Но мне с Озерецким совместных дел вести не приходилось, подтвердить не могу.
— Шарман, граф, спасенная вселенная вас не забудет, — поблагодарила Люська.
Однако, следовало выяснить еще кое-что.
— Григорий, а что тебе известно о псимасонах?
Лицо Орловского омрачилось во второй раз.
— Андрей, твои вопросы раз за разом сложнее. Разумеется, я слышал о них. Кроме того, я слышал, что интересующий тебя Иван Платонович Озерецкий с ними как-то связан…
Я встрепенулся, почувствовав, что наконец-то напал на след.
— Сам я не в курсе, — продолжал Орловский, — но, если желаешь, могу познакомить тебя с региональным магистром этой секты.
— И меня, пожалуйста, — попросила Люська. — Я никогда не была знакома с псимасонскими магистрами.
— Дорогая, это может быть опасно!
— Прошу тебя, Андрэ!
Для конспирации Люська могла пригодиться. В конце концов, речь шла о спасении вселенной.
— Хорошо, — решился я. — Григорий, познакомь со своим региональным магистром нас обоих.
Орловский вытащил из кармана наладонник и тыкнул в него пальцем.
— Алло, Абрам Ульевич! Это граф Орловский. Помните меня, я вам в прошлом году морду бил? Да наверняка помните, я даже не сомневаюсь. Так вот, у меня пара знакомых, молодые ребята, выпрашивают вашей аудиенции. Отговариваю с таким дерьмом, как вы, знакомиться, а они ни в какую! Уперлись, и все, представляете?! Как у вас со временем, Абрам Ульевич? Отлично, тогда я передам знакомым ваши координаты. Спасибо большое.
Орловский нажал отбой.
— Устроено, — сказал граф. — Телефон скину вам по емейлу. Абрам Ульевич ожидает вашего звонка.
В этот момент двое половых, с трудом удерживая поднос, поднесли к столику цельного камского осетра. По бокам осетр был обложен дольками лимона и зеленью. Острый осетровый нос уперся в мою грудь, а раздвоенный осетровый хвост — в живот графа.
— Угощайтесь, — предложил Орловский.
И начался пир.
Кргыы-Уун, вне времени и пространства
Кргыы-Уун от огорчения перекрутил ложноножку. Прошло перцепцать кузиуникций, а ни одна протечка во времени не устранена.
— Полный швахомбрий! — промодулировал Кргыы-Уун обреченно.
Оставалось посоветоваться с Бриик-Боо, затем демонтировать опытный образец и ожидать полного швахомбрия, который не замедлит наступить усилиями заботливого, но строгого начальства.
В лабораторию вплыл упомянутый Бриик-Боо собственной персоной, с нетерпеливыми модуляциями:
— Есть новости?
— Никаких новостей, — промодулировал в ответ Кргыы-Уун. — Все по-прежнему. Реагенты обмениваются между собой информацией, но протечки обнаружить не в состоянии. Хотя регулярно обещают. Я больше так не могу, Бриик-Боо! Я не знаю, что предпринять!
Кргыы-Уун затрепетал всем телом и покрылся плесенью.
— Спокойно, Склифосовский, — успокоил его Бриик-Боо.
Общение с микромиром не прошло для создателей вселенной даром: некоторые земные словечки они все-таки подцепили.
— Нет, нет, мы в безвыходном положении! — не унимался Кргыы-Уун. — Но я придумал, как нам поступить, чтобы избежать полного швахомбрия. Я придумал.
— И что ты придумал?
Кргыы-Уун содрогнулся от ужаса, но сумел промодулировать, довольно отчетливо:
— Мы должны первертироваться в микромир и там затеряться. Уничтожим перверторы, чтобы нас не смогли извлечь обратно. Разумеется, в микромире мы погибнем, но смертью храбрых, это гораздо лучше полного швахомбрия. Ты со мной, Бриик-Боо? Решайся поскорей, потому что в ближайшее время начальство потребует от нас отчетности по опытному образцу.
— Не торопись первертироваться без возврата, Кргыы-Уун, — промодулировал Бриик-Боо в ответ. — Время еще есть.
— Нет у нас времени!
От отчаяния Кргыы-Уун оторвал одну из своих ложноножек и выкинул в цапистый прокруктор. Ценный прибор затрещал и от перенапряжения вышел из строя.
— Прекрати портить оборудование! — властно промодулировал Бриик-Боо своему потерявшему контроль подчиненному. — Еще одна выходка, и я тебе лично полный швахомбрий устрою, не дожидаясь, пока нас обоих швахомбрируют.
Начальственная реплика подействовала отрезвляюще, и Кргыы-Уун примолк.
— Поступим так, — промодулировал Бриик-Боо. — Ждем еще вадцать кузиуникций. Если ни одна протечка во времени не будет устранена, тогда делаем ложноноги. Прячем опытный образец подальше, чтобы никто не нашел, и первертируемся в него. Ищи-свищи нас тогда в микромире. Только не вздумай кому-нибудь об этом промодулировать, иначе я тебе не ложноножку, а модулятор оторву и в цапистый прокруктор засуну. Тебе все ясно, Кргыы-Уун?
— Ясно, — только и смог промодулировать Кргыы-Уун.
— Сиди и жди вызова от
