произнёс я. — Не спеши. Нажмёшь на спуск и твой дружок сдохнет. — «Плюс, сюда сбегутся все Кровавые Охотники». — Так, что опускай.
Он замер, не зная, что делать. Я сильнее прижал нож к шее человека передо мной, и тот застонал. Его приятель наклонил ствол и дослал патрон.
— И чего? — произнёс он, стараясь говорить более уверенно, чем чувствовал себя на самом деле. — Он чуть раньше обретёт вечную жизнь. Он мне «спасибо» скажет, когда мы снова встретимся.
— Эм, Роб, — заговорил тот, что стоял передо мной. — Он мне горло перережет.
— Он прав, знаешь ли, — сказал я. — Перережу. Так что, если не хочешь разбить сердце бедняжке Кэрол, брось оружие.
Роб уставился на меня, стараясь сохранить спокойствие. Но вскоре он опустил оружие и положил его на землю.
— Спасибо, — произнёс я и улыбнулся. — Теперь отбрось его ногой.
Он подчинился.
Минуту спустя, они уже оба лежали на земле, лицами вниз, руки на затылке. У меня не ушло много времени, чтобы заставить их говорить, гораздо больше времени ушло на то, чтобы поверить в сказанное ими. Когда я узнал, всё, что мог, передо мной встал выбор. Я был готов убить одного, чтобы разговорить второго, но убить их сейчас, означало убить без причины, вот так, просто.
Тем не менее, дальнейшие мои действия были ясны. Убить их, выпотрошить, измазаться их кровью, столкнуть трупы в реку, затем прогуляться до следующего поста и убить всех там до того, как они догадаются, что я никакой не Кровавый Охотник. Повторить на всех оставшихся постах. Пока есть такая возможность. Это — самое безопасное, что можно сделать.
Я крепче сжал нож, стиснул зубы и приготовился ударить, но внезапно у меня перед глазами появилось выражение лица Вольфа-Барри, когда я вонзил нож ему в грудь. Я закашлялся. Я не мог этого сделать. Даже сейчас, после всего того, что я натворил, я не мог представить, что устраиваю кровавую баню, и неважно, насколько она необходима.
У меня появилось чувство, будто я провалил какое-то испытание.
Я приказал им раздеться, разрезал их одежду на полосы и крепко связал их. Затем я проплыл вверх по течению и вернулся к Нортону.
Мне было, что ему рассказать.
* * *
Той ночью я совершенно не мог уснуть. В пабе Хилденборо мы до хрипоты спорили, пытаясь разработать план, который не приведёт к тому, что мы окажемся висеть вверх ногами с перерезанными глотками. К тому времени, когда мы договорились о плане нападения, уже стемнело и все были измотаны. Нортон без возражений согласился на свою роль и ушёл в ночь выполнять поставленные задачи. Боб приготовил для нас кровати в том самом большом доме, где три месяца назад я дрался за свою жизнь. Необычно спать здесь, будучи почётным гостем.
Но, разумеется, я не мог спать. Раз за разом я проигрывал в голове тот день. Убийство Вольфа-Барри, стрельба по остальным, свисающая голова мёртвой женщины, когда её уносили прочь, вонь Кровавых Охотников, чувство, что мне следовало убить их прямо там, на месте, ноющее ощущение того, что я всё ещё не настолько безжалостен, насколько следовало бы. Знание того, что, если бы нами руководил Мак, всё было бы намного проще. И это не говоря о моих тревогах насчёт предстоящего дня, вероятности боя, ожидания очередных убийств, возможности моей собственной смерти и смерти моих друзей. Я боялся тех кошмаров, что мог принести сон.
Плюс, мне казалось неправильным спокойно спать, пока там, во тьме, Нортон рискует жизнью.
Так я и лежал, слушал сов и лис, жалея о том, что рядом нет отца, который бы принял командование за меня. Я жалел, что не мог снова стать ребёнком, что я не мог отступить в мир, где моими единственными тревогами были прыщи, запах пота, и будет ли девочка из старших классов смеяться надо мной, если я попрошу её встретиться со мной во время обеда и поесть чипсов на автобусной остановке. Такой должна была быть моя жизнь. Господи, да мне же пятнадцать лет. Вы когда-нибудь слышали о пятнадцатилетнем генерале? Ну, Александр Македонский, может. Что бы там ни было, к концу дня всё разрешится раз и навсегда. Либо я погибну и школа будет разрушена, либо Кровавые Охотники будут стёрты с лица земли, подобно чуме их породившей. Когда, наконец, забрезжил рассвет, я встретил его с некоторым облегчением; ожидание боя намного хуже, чем сам бой.
Завтрак прошёл в мрачной обстановке. Грин не сказал ни слова с тех пор, как мы его спасли. Он сидел на краю стола и ковырялся в беконе с яичницей. Хейкокс находился в состоянии шока, пытаясь смириться с тем фактом, что вчера его жизнь изменилась с ухода за лошадьми на потрошение и отрубание голов. Мальчиков, которые входили в труппу Грина я практически не знал, но это были вычурные ребята, не умеющие сражаться, приунывшие из-за гибели своих друзей Рассела и Джонса. Боб был подавлен, поскольку ему пришлось потрудиться, убеждая мужчин Хилденборо присоединиться к нашему плану; в конце концов, во время нападения на школу у них погибли друзья. Но, в итоге, возможность отомстить Кровавым Охотникам склонила их на нашу сторону.
Единственным человеком, кто ел нормально, был Роулс. Он очистил свою тарелку, а затем ушёл за добавкой. Похоже, он вообще не переживал. Но, если приглядеться, можно заметить, что за его глазами нет жизни. Я беспокоился за этого пацана.
Закончив с едой, мы умылись и оделись. У меня, Роулса и Хейкокса имелась своя форма, остальным пришлось переодеваться в зелёно-коричневые одежды, которые Боб нашёл и навыпрашивал днём ранее. Мы встретились с новым ополчением Хилденборо во дворе перед домом и освежили план действий. Все получили оружие и распрощались друг с другом. Затем мы вышли на дорогу в сторону восходящего солнца.
Мы готовились вступить в бой.
* * *
Было что-то средневековое в установке палатки и установлении осады укреплённого замка. Но, поскольку Кровавые Охотники обходились без умных бомб, авиаударов и топлива, воссоздать забытое искусство войны казалось разумным.
Шатёр стоял за школьными воротами, по ту сторону стен, на траве, между дорогой и школьной оградой. Сами ворота лежали на земле, разбитые, их снесли грузовиком. Грузовик же валялся на боку метрах в двадцати за воротами. С водительской стороны кабины свисал труп. Пулемётное гнездо из мешков с песком оказалось разбито ударом, и я не имел ни малейшего представления о судьбе мальчишек, что сидели там. Кровавые Охотники собрали мешки, восстановили позицию,
